После того как всё было распределено таким образом, на следующий день, отслушав мессу, каждый принялся за то, что было приказано. Мы отплыли, причалили около города, спустились на землю во время отлива и подошли к стене, хотя в этот день у нас не было снаряжения, потому что мы просто хотели посмотреть, что за люди выйдут на защиту. Однако мы подошли так близко к стене, что у нас убили пятнадцать или двадцать человек, и мы все так были этим отвлечены, что не обратили внимания на начавшийся прилив и оказались по колено в воде. Мы /5/ ничего не могли сделать, так как у нас не было никакого прикрытия, и граф приказал отступить по морю. Люди укрылись на барках, а граф остался, подбирая своих людей. Когда он забирал на барке последних людей, до десяти или двенадцати кабальеро, остававшихся на земле, мавры увидели, что их мало, а остальные отступили, и не было дано приказа, забирая людей, оставить стрелков, чтобы отгонять мавров от берега пушками и кулевринами. Заметив, что все бросились из воды на берег, ибо это была последняя лодка, мавры выступили на лошадях, до двадцати человек, и с ними некоторое количество пехотинцев. [Оставшиеся кастильцы] стали наскоро погружаться и, поскольку барка была маленькой, а вес — большим, она перевернулась, и граф со всеми теми, кто с ним отплывал, утонул. Немало потрудились в стычках и остальные, кроме остававшихся на суше всадников, которым не с кем было сражаться. Опечаленные гибелью столь благородного сеньора, мы, бывшие как на море, так и на суше, отправились в Кастилию, в Сан-Лукар, откуда начали поход.
Гибралтар этот — прекрасная крепость, одна из наиболее важных в мире, поскольку /6/ она находится у входа в пролив, отделяющий море Океан от моря Средиземного, и на очень изобильной земле. У города есть вход с суши, который очень узок, а оттуда до края горы — около одной лиги
[43]. [Всё это пространство], равнинное вдоль берега, прекрасно защищено стенами, внутри — сады, виноградники, источники с хорошей водой. С другой стороны — такая высокая скала, что, кажется, достигает облаков, очень отвесная, что, хотя и заметно с западной стороны, намного лучше видно с восточной. [В Гибралтаре] очень надежная гавань, которая представляет собой морской залив, вдающийся в сушу до Альхесираса на три лиги, и там везде есть хорошие причалы.
После отплытия оттуда мы прошли проливом в виду Тарифы, Кадиса и других мест на побережье и вошли через порт Баррамеда в Сан-Лукар. Мы были приняты там не с той радостью, как когда мы отплывали. Я привел в порядок мои вещи, поскольку они уже были подготовлены, и погрузился на каракку Джироламо ди Вольтаджо. Все три каракки (остальные две принадлежали Стефано Дориа и Джироламо Дориа) были генуэзские и имели людей для защиты от возможного [нападения] каталонцев. И сами [вышеупомянутые] генуэзцы, бывшие в /7/ Севилье, и все остальные отплывали на каракках, потому что везли очень большие богатства. Мы отчалили из порта Кадис и отправились в края Берберии, в город Арсилу, где они должны были оставить и взять определенные грузы. Этот город находится в стороне от мыса Спартель, во владениях короля Феса. Капитаном [там] тогда был мавританский кабальеро, которого звали Зала бен Зала
[44]. Место это очень изобильно, в особенности в отношении скота и домашней птицы. Мы пробыли там три дня, затем отплыли и вошли в Гибралтарский пролив. В час вечерни мы заметили два больших паруса и встали на якорь у Танжера
[45] думая, что это каталонцы; они прошли путем на Кадис. На другой день мы отплыли оттуда и недалеко от Сеуты встретили бискайскую наву; тогда мы узнали, что то были две каракки вооруженной охраны, прибывшие из Генуи, чтобы сопровождать [наши] три. Мы причалили около Сеуты
[46] и сошли на берег; потом [генуэзцы] взяли каравеллу и сообщили в Кадис, так как те [каракки] ожидали в Кадисе, что, по крайней мере, их [генуэзцев] можно будет найти в Малаге, потому что они должны взять и оставить там определенные грузы.
Этот день мы оставались в Сеуте. Я осматривал город и /8/ его окрестности; он мне очень понравился, видно, что [некогда] он был великим поселением; без сомнения, если бы король Кастилии владел им и озаботился его облагораживанием, то благодаря месту, где он [город] находится, он был бы одним из самых достойных в мире. Земля в общем-то изобильная, хотя суровая и очень гористая; но [в городе] есть хорошая гавань, много земли, плодов и воды. Город достаточно укреплен тем, что осталось; с одной стороны на горе есть окруженный стеной холм, который называют Альминан, сооружение исключительное, если бы находилось в подобающем состоянии. На землях Сеуты водится больше королевских львов, чем в остальном мире, [есть] бесчисленные свиньи, дикобразы, обезьяны, леопарды, медведи
[47]; говорят, что в Африканских краях вряд ли есть [еще] столь высокие и гористые места; а ещё говорят, что это из-за соседства с Западом со стороны пролива. Мы отплыли из Сеуты, и, оставив Африку по правую руку, а по левую приближаясь к Европе, вышли из пролива в открытое море около Гибралтарской скалы, и плыли вдоль берега, пока не причалили около берега Малаги, города в Гранадском королевстве
[48]; там купцы спустились на землю, оставили свои /9/ грузы и взяли другие. Мы были здесь девять дней, сюда приплыли каракки, которые везли вооруженных людей, посадили их на наши навы, взяли товары и вернулись в Кадис, чтобы взять там еще [товара] и плыть во Фландрию.
