В этот день мы вернулись в Вавилон, а на следующий ездили смотреть строение, в котором содержатся слоны, и было их семь, черного цвета и больше верблюда по величине, с мощными передними и задними ногами, похожими на мраморные [колонны], с круглой стопой и крепкими ногтями, говорят, что [в ногах] есть у них суставы, но нет костного мозга; глаза у них очень маленькие, красные, величиной с корнадо, хвост короткий, как у медведя, ухо размером с обычный щит, а голова — как большой глиняный кувшин, из тех, объемом в шесть арроб; бивни в четыре пяди, рот очень маленький, на верхней губе у него хобот в шесть пядей
[203], он может его вытягивать, когда хочет, и сжимать, когда хочет, он хватает им свою еду и кладет в рот, и наполняет его водой, когда хочет пить. Кажется, что эти животные обладают рассудком; они много забавляются, например набирают полный хобот /88/ воды и выливают на кого захотят, их заставляют играть копьем, подбрасывать его и ловить, и во многие другие игры; когда у них течка, их будят на заре и ведут в реку, чтобы они охладились, иначе они станут неуправляемыми. У них очень твердая шкура, и если получают какое-либо ранение, они становятся туда, где на них падает лунный свет, и на другой день выздоравливают. Тот, кто погоняет их, держит палку с железным наконечником и засовывает им за ухо, и они везут его, куда он хочет, ибо там [за ухом] у них очень тонкая кожа, даже если муха садится туда, то причиняет [слону] боль. Питаются они сеном и ячменем, как у нас лошади. Говорят, что в Индии на них сооружают замки, в которые помещается шестнадцать человек, а когда идут в битву, одевают их бивни в сталь. Говорят, что эти животные живут долго. В тот день я вернулся домой, увидев множество удивительных вещей. На следующий день я ходил смотреть животное, называемое жирафом. Он величиной с большого оленя, передние ноги у него высотой в две сажени, а задние — в локоты
[204], в целом он похож на оленя, пятнистый, с белыми и желтыми пятнами, а шея такая высокая, как настоящая башня; он очень /89/ послушный, когда ему дают есть хлеб с руки, он наклоняет голову, и из шеи получается большая арка; говорят, что живут они очень долго и что тот жираф живет там уже двести лет.
В этот день я осматривал город Вавилон, потому что в том поселении три части, соединенные вместе: первая называется Великий Вавилон, вторая — Каир, третья — Миср
[205]. На краю города Вавилона, посередине реки (по ней проходит рубеж города) стоят в воде три колонны с какими-то древними линиями и надписями
[206], и там в сентябре, когда Нил прибывает, находятся несколько сторожей, которые каждый час смотрят, насколько прибыла вода, и когда вода достигает высшей отметки, они уже знают, на какую глубину можно сеять и будет ли год изобильным или неплодородным; говорят, что это сооружение с колоннами — первое в Вавилоне. В этом городе в древности было много замечательных домов и садов, в том числе на террасах, множество деревьев, пещер и цистерн, куда собиралась вода из Нила. В этот день мы вернулись /90/ в гостиницу и порешили с главным толмачом пойти на другой день к султану и испросить у него разрешение отправиться на гору Синай. И на следующий день с утра мы отправились в большой дворец и обнаружили, что султан уехал на охоту, и отправились мы за ним, пока не застали его в одной лиге от города, с весьма хорошим сопровождением, как мне показалось, пяти или шести тысяч всадников, со множеством соколов, а также с небли
[207] и леопардами. В тот день султан обедал в поле; после еды устроили, как у них принято, следующую игру: кладут посередине поля мяч, и с одной [и другой] стороны выстраивается тысяча всадников, чуть больше или меньше, проводят длинные черты перед собою, а в руке каждый держит что-то вроде маленькой деревянной колотушки, приделанной к шесту; и те, и другие кидаются к мячу, одни — чтобы забросить другим за черту, и другие подобным образом, так что кто сделает это — побеждает. И в тот день один человек остановился около сына султана, чтобы помешать ему, а тот выхватил саблю и хотел убить его, так что началась распря, и султану пришлось разнимать их. В этот день я попросил у него разрешение ехать на Синай, он дал мне его и приказал ехать со /91/ мной одному из своих толмачей, и дали мне трех верблюдов, для меня и моих людей, безо всякой платы. И получил я в тот день разрешение его и выехал через два дня. Эти два дня, что я там пробыл, вовсе не были праздными, но посмотрел я много удивительных и роскошных вещей; а поскольку была страшная жара, мне поутру приносили для питья особую воду, в которой было что-то вроде конопляных семян
[208], и Действительно она была очень целебной; у них принято пить это летом, перед едой натощак. [Главный] толмач султана велел приготовить все необходимое и поручил меня толмачу, отправлявшемуся со мной, а также велел написать патриарху Александрии, жившему в Каире (он назначает настоятеля, который управляет св. Екатериной на горе Синай)
[209] а написал ему, чтобы меня порекомендовать.
