В этом городе много церквей и монастырей, очень богатых, с великолепными постройками, среди которых главная и старшая — церковь св. Марка, которая самая старшая и глава всему; она построена на греческий манер, из приделов, /207/ покрытых сверху свинцом, с золотыми яблоками, и внутри изысканная и роскошнейшая золотая мозаика, и пол тоже из той же мозаики, только грубой и разноцветной; у главных врат, вверху над арками, находятся четыре больших коня из позолоченной бронзы, и позолота весьма толстая; они привезли их и водрузили туда ради величия, когда завоевали Константинополь
[311]. И напротив этих врат находится обширная площадь, большая, чем в Медине-дель-Кампо, вся вымощенная кирпичом, а вокруг все дома с лоджиями и с портиками, и там каждый четверг устраивается базар, знаю, что куда лучше, чем рынок в Торре-дель-Кампо, деревне близ Хаэна
[312]. На краю площади стоит башня, такая же высокая, как в Севилье
[313], увенчанная крестом из чистого золота, из какого делают дукаты, и это необыкновенно красивое зрелище; когда погода солнечная, оттуда видно на восемьдесят миль; и там висят колокола, которые звонят, и все знают, какой к мессе, какой к ночному молению, какой к совету по прошениям, как называют они аюнтамьенто, какой для вооружения флота; обо всем этом они знают. На краю площади со стороны моря стоят две очень массивные и очень высокие колонны; на верху одной находится св. Георгий над / драконом, а на другой св. Марк, герб и покровитель [Венеции]; эти колонны также были привезены из Константинополя, и говорят, что не могли их установить, и тогда один кастилец пообещал установить их и установил
[314], и велели спросить его, чего он хочет, и дадут ему; и сказал он, что хочет лишь того, чтобы над тем, кто находился бы или прикасался к нескольким ступенькам, что вокруг тех колонн, не имело бы власти правосудие, какое бы преступление он ни совершил; там пройдохи играют в кости или занимаются другим плутовством, хваля того, кто дал им такую свободу. Между этими колоннами и церковью св. Марка находится большой дворец синьории, и в одной его части размещается дож и все его семейство, а вторая открыта для тех, кто хотел бы ее осмотреть, и также та огромная зала, где, как я сказал, изображена в красках история папы и императора, и здесь [дож] заседает с советом, и другие роскошные залы, которые там есть, [тоже доступны]; и там вершится правосудие, и там у них тюрьма, и есть там в галереях против большой площади несколько мраморных столбов, и на трех цветных вешают идальго, а на остальных прочий народ; и в тех галереях иностранцы складывают свое оружие, там же лежат шкуры нескольких тварей, называемых /208/ крокодилами, который султан Вавилона в качестве Удивительной вещи прислал в подарок синьории; дворец этот замечателен.
У венецианцев есть закон, что избирать дожем и предоставлять службу в управлении можно только тому, кто является идальго по происхождению, и пожизненно, если не совершит он чего-либо, за что лишают его службы; и каждое воскресенье после обеда на той высокой башне, о которой я говорил, бьют в колокол совета по прошениям, то есть аюнтамьенто, и приходят все идальго, и там сообщают им обо всем, что произошло за прошедшую неделю, как в управлении, так и в отношении гражданских и уголовных дел, все, за исключением [вопросов], большей частью военных, [находящихся в ведении] тайного совета, состоящего из дожа и выборных; и похоже все это на королевский двор, и у ворот дворца столько барок и прекрасно экипированных юнг, как у нас лошадей; и после всего этого выходят они из дворца и разъезжаются по домам. В общественном управлении придерживаются они следующего образа действий; ни один гражданин не может купить вина и хлеба, муки и масла, других продуктов, но только иностранцы и бедный люд, и им отдается это по такой цене, что кажется, что ничего не зарабатывают те, кто везет все это с края света, потому что синьория оплачивает это, чтобы было изобилие и, как я уже говорил, чтобы не испытывали иностранцы и бедные /209/ недостатка. Действительно, управление у них таково, что никогда не видывал я ни столь обеспеченной земли, ни столь большого рынка пропитания; кажется, что плоды, родящиеся в Испании, у них столь же свежие и столь же дешевые, [как и в Испании], и то же самое с плодами, привозимыми из Сирии или, например, из Индии, ибо плавают эти [венецианцы] по всему миру, и вместе с товарами всегда привозят и продовольствие для людей; это богатейшие люди, и ведут они столь обширную торговлю, что, получая немного [с отдельной сделки], зарабатывают очень много, а тот, кто покупает, получает по хорошей цене. Дома в этом городе весьма замечательные, очень высокие, с большим количеством комнат и множеством печей, и кичатся они богатыми порталами и окнами, обращенными на улицу, богато украшенными золотом и изразцами, облицованными мрамором; и есть государи из ближних или даже дальних земель, которые гордятся тем, что стали горожанами, рассчитывая на благосклонность [Венеции], когда будет в этом необходимость, как, например, король Кипра, маркиз Феррары, маркиз Мантуи, маркиз Монферрато
[315]; и многие другие сеньоры и кабальеро имеют там великолепные дома. Я видел кардинала Кипра, брата короля, который жил там в доме своего брата и собирался отбыть на Кипр, и галея, которая должна была его везти, была привязана у /210/ ворот его дома, и там взяла она его на борт и повезла его по городу; и также другие малые и большие корабли привязаны у ворот своих хозяев. Есть в этом городе замечательные монастыри, роскошные и великолепно отделанные, и их в Венеции очень много, мужских и женских монастырей более восьмидесяти, а церквей более пятидесяти. Есть там также много реликвий и святых останков: тело св. Елены, св. Марины, часть ноги ниже колена св. Христофора, и множество костей невинно убиенных младенцев, и другие бесчисленные реликвии, привезенные из Константинополя, когда его завоевали. В общем, это очень богатый народ, и видел я, как устроили они празднество на масленицу в главном дворце дожа, и наделали они масок, и приплыли по морю две галеи, и изображали они, что на одной плывет император, и было с ним тридцать кабальеро, одетых в парчовые одежды, а на другой магистр Родоса, одетый в черный бархат; и они принимали дам, облаченных в парчу и украшенных роскошнейшими драгоценностями, и видел я человека, который трижды менял наряд в тот день, и даже это не было слишком, и были то средние люди города, а не лучшие или самые богатые, но праздник /211/ был так хорош, что лучше и не сделаешь. Город этот столь чистый, что бродишь по нему словно по изысканной зале, потому что он хорошо вымощен каменными плитами и кирпичом; не проникает в него ни одна четвероногая тварь, зимой в нем не скапливается вода, и потому нетутам грязи, а летом — пыли; и море там приливает и отливает, хотя и не так, как на Западе, и уносит вовне нечистоты потайных мест, иначе не могли бы они жить от смрада; и даже, говорят, иногда заражается в городе воздух, и есть у них для этого, зимой и летом, множество костров, и сжигают они много благовоний, и носят с собой большие ладанки, и даже размалывают на улицах пряности нежнейшего запаха.
