– Ты что делаешь, черт бы тебя подрал, ты что – совсем слепой?
Парень удивленно посмотрел на него, потом на машину. Из наушников доносились тяжелые звуки басов.
– Чего?
– Твою мать, сними уже наушники! – Эрик ударил по наушникам с такой силой, что они слетели на землю. – Тебе, что, жизнь надоела? Или ты думаешь, что наушники спасают от удара? – Не дожидаясь ответа, он схватил парня и потащил его к полицейской машине. Рикарду тоже удалось избавиться от подушек, и он стоял рядом с машиной.
– Я попробую выбраться на асфальт задним ходом. – Он сокрушенно покачал головой. Передние колеса утонули в липкой грязи, а сбитое дерево, кажется, застряло между передними колесами. И еще неизвестно, удастся ли выбраться из канавы, когда он даст задний ход.
Эрик приволок молодчика в канаву.
– Давай, я командую: раз – два – три! На счет «три» будем толкать.
Парень рассеянно кивнул. Эрика снова взорвало, и он заорал ему в ухо:
– Врубаешься? Понял, что делать?
– Да, да, конечно…
Он отметил, что первое удивление парня перешло в шоковое состояние от того, что к нему кто-то обращается. Отвечать на чье-то обращение, видимо, требовало довольно длинного мыслительного «разбега». Колеса скользили на мокрой траве и зарывались все глубже в размокшую глину. Эрик выругался и посмотрел вокруг. Приближалась машина. Он махал изо всех сил. Но идиот за рулем притворился, что смотрит в другую сторону, и проехал мимо. Рикард сделал еще одну попытку, но шины опять соскользнули. Парень с наушниками на голове лихорадочно пытался отчистить грязь, налипшую на его светлые джинсы. Эрик с удивлением понял, что у них появилась публика. Человек двадцать. Пенсионеры. На той стороне улицы виднелась надпись. «Усадьба для пожилых Мальмгорден». Пенсионеры куда-то собрались. На экскурсию, что ли? А тут такой цирк с полицией! У самого дома.
Вернестрем смотрел в навигатор, когда они проезжали поросший травой съезд по левую сторону дороги, не зная, что там недавно сделали свои последние шаги Пабст и Карлссон. Ни Вальдес, ни Вернестрем не заметили съезда, а свернули круто направо. Вальдесу удался, как он считал, элегантный поворот при торможении на гравии, прежде чем он остановился перед удивленным Полом Свенссоном, опирающимся на лопату.
– Окей, давай побыстрее, если хочешь попытаться поучаствовать. – Вернестрем начал тираду, еще даже не открыв дверцу машины. Но Полу было достаточно услышать лишь конец фразы, чтобы понять: этот только что прибывший полицейский, с припухшим и красноватым лицом, не относится к категории «спокойных и терпеливых». А Вернестрем продолжал частить: – Чего это ты сторожишь датчан? Почему ты не сообщил Пабсту, что мы уже едем? И какое ты, черт возьми, вообще имеешь к этому отношение?
Пол сразу же невзлюбил этих двоих полицейских. Они были еще хуже тех, предыдущих, давших ему задание по охране датчан. Этот, что к нему обращался, похоже, вообще не в состоянии вести нормальный разговор. Он умеет только допрашивать да раздавать команды.
– Они тогда уже ушли, хотя я попытался сказать вдогонку, что вряд ли Йорген дома в обычный рабочий день. Но потом я слышал стрекотание двухтактного мотора, значит, кто-то в доме все-таки был.
– Но где же, черт возьми, Пабст? Они давно туда пошли?
Пол неуверенно мялся. У него возникло чувство, которое было у многих, сталкивавшихся с Вальдесом и Вернестремом: что он вовсе никакой не свидетель, а обвиняемый и его обвиняют в том, что он сделал что-то не так.
– Да, их уже давненько нет. Хотя они вроде собирались только быстро глянуть. Датчане уже начали проситься в туалет. Но я не могу открыть двери. Они не оставили ключа.
– Это хорошо, этих говнюков вообще не надо выпускать в туалет. – Вернестрем наклонился и вытащил из машины пустую пластиковую бутылку. Перешел ко второй полицейской машине и просунул бутылку в окно так, что она упала датчанам под ноги.
– Ссать можете в бутылку, чертовы датчане. – И хотя Вернестрем вряд ли это понимал, голос его неожиданно прозвучал очень похожим на голос Эрнста-Хуго Йерегорда в сериале «Королевство». Потом опять повернулся к Полу Свенссону. – Ты можешь продолжать исполнять роль полезного идиота и оставаться здесь. Скоро придет машина с умниками в костюмах и лупами в руках. Из уголовной полиции. Передай им, что мы занимаемся проверкой района и безопасностью. – Он сделал знак Вальдесу сесть в машину. Прежде чем Вернестрем сел за руль, Пол сделал ошибку, сказав следующее:
– А вы не подождете тех, других? Если вдруг что-то не так пошло возле дома?
Пол чувствовал себя маленьким и приниженным раньше, во время разговора с Вернестремом, но это не шло ни в какое сравнение со взглядом и пренебрежительной ухмылкой, которой тот ответил на его последний вопрос. Ухмылка отчетливо показывала, что он, Пол, – полный идиот, который вообще ничего не понимает в работе полиции. Он опустил глаза и отступил назад, подальше от шквала гравия, который хлынул во все стороны, когда полицейская машина рванула с места.
Вернестрем был доволен. Речь шла не об обычной краже со взломом, а об объявленном в розыск лидере нацистов. Даже если это был какой-то старый скинхед, прятавшийся в доме, то все равно интересно. Задание им по плечу! Он раскопал в бардачке вафельную шоколадку, и они радостно поделили ее между собой, медленно выруливая на заросший въезд в усадьбу Йоргена Кранца.
Мужчина в синей спецовке выругался и поехал дальше. Было близко. Очень близко. Впредь надо быть осторожнее. Хоть у них ничего на него и нет. Он рассчитывал на возможность появления полиции. Но не на то, что они встретятся ему в канаве еще до того, как он доедет до моста на остров. Или что целая куча пенсионеров будет стоять у обочины и заглядывать в темные окна его машины, когда он проезжал мимо.
Не лучше дело было и на съезде к мосту, где появилась вторая полицейская машина. Она не съехала на обочину, а стояла припаркованная у шоссе. Он замедлил ход. Полицейские были заняты чем-то другим. И просто помахали ему, чтоб проезжал. Рядом с полицейской машиной стоял старенький микроавтобус «Фольксваген» и такой же старый «Вольво 740». Вряд ли они были как-то связаны с Йоргеном Кранцем. Скорее наоборот. Молодые люди были одеты в черные джинсы, куртки с капюшонами, кеды или башмаки. На головах у них были палестинские платки, панковские прически ирокезы или дреды. И хотя у него был довольно ограниченный опыт контактов с молодежной культурой, он все же знал, что никакие правые экстремисты никогда в жизни не вырядились бы таким образом. Были ли это антифашисты из АФА или кто это был и что они делали на острове, было совершенно непонятно. Ему хватит и тех инфантильных нацистов, которые, вероятно, были в доме Йоргена Кранца. С раздражением он увеличил скорость. АФА, нацисты и куча полиции. Какая прелестная идиллия!
Мост на остров Смодаларе скрылся в зеркале заднего вида. Он обычно избегал ситуаций, которые не мог контролировать. Так он, по крайней мере, жил до происшествия с Анной неделю назад. Но потом возникла Линн и превратилась во все более беспокоящий его фактор. Ее иррациональное поведение и скрытые замыслы запутали все с самого начала.
