Если бы Селине пришлось гадать, она бы сказала, что юный адвокат выглядит… недовольным.
Новая идея пришла Селине на ум. Как можно легко произвести впечатление на Арджуна (и его работодателя) и показать, что она будет делать что пожелает, несмотря на все их попытки вмешаться.
Селина протянула правую руку Майклу.
– Хорошего вам дня, детектив Гримальди. Пожалуйста, сделайте все, чтобы не возвращаться к нам в скором времени. – Она одарила его игривой улыбкой.
Он ответил ей неловкой, почти натянутой ухмылкой, затем взял ее за руку и прижал губы к тыльной стороне ее ладони. Его губы были теплыми и мягкими. Несмотря на то что это должно было быть лишь хитрым ходом, Селина поняла, что ее щеки заливаются румянцем.
– Я ставлю вас в неловкое положение? – спросил он без предупреждения.
– Вовсе нет.
Его пальцы крепче сжали ее собственные.
– Вы лжете.
– Что? – Селина недоверчиво моргнула. Неужели она так плохо врет?
– Я не буду сильно расстроен, если это так. Видите ли, сердце, – Майкл развернул ее руку, показывая ей место, где кровь пульсировала в вене, – не лжет.
Без слов она выдернула свои пальцы, осознавая, что ее лицо горит все сильнее с каждой секундой. Она развернулась на пятках, собираясь уйти обратно в безопасные стены монастыря.
– Могу ли я дать вам совет? – окликнул ее Майкл как раз в тот момент, когда она собиралась сделать первый шаг.
Селина обернулась, ожидая, что он скажет дальше, отлично понимая, что Арджун слышит весь их разговор и, конечно же, все потом передаст своему работодателю.
– При всем моем уважении к Бастьяну, – громко сказал Майкл, подняв свою фуражку, точно это был его щит.
Селина ничего не ответила, силясь не выдать своих эмоций.
– Когда мы были детьми, мы звали его Призраком, потому что все вокруг него покидали этот мир без каких-либо причин, не оставляя после себя ничего, кроме фантомов, – начал Майкл. – Сначала его старшая сестра, Эмили. Затем его мать. И, наконец, его отец. – Он сделал паузу. – Но на этом все не закончилось. Когда ему исполнилось шестнадцать, дядя купил ему место в военной академии Вест-Пойнт. И потом один из соседей по комнате Бастьяна был убит во время драки в буфете. Бастьян напал на другого мальчишку, обвиняя того в смерти своего друга. Он избил парня почти что до смерти. И вскоре после этого его попросили покинуть военную академию с позором.
– Я… думаю, что понимаю, о чем вы говорите, – сказала Селина. – Спасибо за информацию, – добавила холодно, пока Арджун сердился за забором из кованого железа.
– Бастьян уничтожает все, к чему прикасается, – продолжал Майкл хриплым тоном, – если это не бездушные деньги. С деньгами же он и впрямь темный принц.
– Я благодарю вас за ваше предупреждение, однако месье Сен-Жермен и я вряд ли будем проводить время в компании друг друга, у меня нет ни малейших намерений иметь с ним дело.
– Хотел бы я, чтобы и он желал того же.
Селина решила не обращать внимания на его последние слова. Она покосилась на ворота, где Пиппа таращилась на нее, не скрывая своего любопытства. Арджун тем временем бросил убийственный взгляд на Майкла, а затем кивнул Селине с наигранной непринужденностью.
– Я очень хотел бы встретиться с вами вновь, Селина, – произнес Майкл, словно пытался что-то доказать.
Пораженная настолько нескрываемым интересом к ней, Селина чуть не оступилась на ровном месте. «Этот дурак, – подумала она, – и правда верит, что я отвечу ему взаимностью после того, как выставил меня на всеобщее посмешище вчера, а сегодня разглагольствовал передо мной об убийстве?»
Она быстро просчитала в голове варианты, раздумывая, чего он пытается добиться этим представлением. Самое простое объяснение в том, что он пытается вывести из себя Бастьяна, так? Боже упаси вмешиваться в дела этих мелочных молодых людей. Хотя…
– Я бы тоже была совсем не против, Майкл, – ответила Селина.
Будет нелишним выглядеть хорошо в глазах детектива Гримальди. Не говоря уже о том, что это немного позлит ее предателя адвоката. Селина едва сдержалась, чтобы не заулыбаться самодовольно. Арджун видел, как она обменивается любезностями с врагом Бастьяна. Она готова была поспорить, что этот коварный адвокатишка упомянет все детали их беседы во время своего доклада вдобавок к тому, что нацарапал в своей записной книжке.
«Кто еще здесь задира», – довольно подумала Селина.
Как бы она хотела видеть лицо Бастьяна, когда Арджун сообщит ему о том, что сегодня произошло. Так им и надо.
В следующий раз они дважды подумают, прежде чем решат делать из Селины Руссо пешку в своей игре.
Убийца на воскресной службе
Mon amie,
Я отыскала идеальный шелк для моего будущего бального наряда в магазинчике, который доставляет ткани прямиком из Китая. Он переливается как жемчуг, а на ощупь словно вода, текущая по коже. Уже купила большой отрез, который мне не терпится тебе показать. Его доставят в «Жак» сегодня вечером.
Бастьян запланировал встречу на сегодня с монсеньором
[83].
Ищи меня после церковной службы.
Я буду с дьяволом.
Одетта
Селина прочла письмо Одетты трижды. Но даже после нескольких прочтений его содержание не перестало звучать нелепо в ее голове.
Только такой безжалостный демон, как Бастьян, осмелится посетить мессу в церкви около урсулинского монастыря буквально через неделю после того, как одна из жительниц погибла в заведении его дяди. И только такое бесстрашное создание, как Одетта, станет настаивать на том, чтобы сопровождать его просто потому, что получит таким образом возможность поговорить со своей новой модисткой о наряде для бала-маскарада.
От одной мысли о Бастьяне Селине хотелось плюнуть.
Но Одетта, как, в общем-то, и всегда, ее порадовала.
Когда-нибудь это непримиримое противоречие внутри Селины стихнет?
Она вздохнула. Чем больше времени проходило, тем маловероятнее это казалось.
Селина стояла в неглиже посреди своей кельи, холод охватывал ее тело при мысли о том, что может принести сегодняшний день. Ее кожа была все еще мокрой, и в комнатке пахло лавандовым мылом, которое она использовала, принимая ванну. Одна из скромных радостей, которые Селина могла себе позволить в нынешних обстоятельствах, – возможность искупаться в огромной медной ванне, которой пользовались все девушки, проживающие в урсулинском монастыре. Обычно ей предоставляли лишь ведро холодной воды и кусок мыла без запаха.
