Бастьян прищурился, поджав губы.
– Ты заглядывала в ее будущее?
– Только один раз. – Одетта колебалась. – Но я не видела ничего из этого, Бастьян. Видела лишь то, что рассказала тебе уже давно. Правду, которая уже сбылась. Она станет той, кто укротит…
– Я помню. – Гнев достиг кончиков пальцев Бастьяна, он то сжимал, то разжимал кулаки. Ему потребовалась вся его сила воли, чтобы сдержаться и не сломать что-нибудь. Нет, он сильнее этого. Чем сильнее гнев, тем разрушительнее сила. Если Бастьян потеряет голову, ничего хорошего это не принесет.
– Ты можешь найти ее по запаху?
Глаза Одетты вернулись к их привычному оттенку, а ее ноздри больше не раздувались, как у шакала.
– Не уверена. Из-за дождя сложно обнаружить кого-либо по запаху. Ты спрашивал у Гончего? Он наш лучший охотник.
– Ты знаешь не хуже меня, что Бун и пальцем не пошевелит, если это будет означать ослушаться Никодима, – ответил Бастьян, ярость делала его голос увереннее. – Он слишком труслив.
– М-да, наш маленький пес всегда был овечкой в душе, – улыбнувшись, согласилась Одетта. – Ему сложнее всех было справиться со смертью Найджела. Сегодня он впервые спустя столько дней пришел домой.
Бастьян разъяренно уставился в пустоту, он чувствовал себя опустошенным. Время сейчас было слишком ценным ресурсом.
– Дай мне час.
Беспокойство отразилось на кукольном личике Одетты.
– Твой дядя запретил…
– Мне плевать, что сказал Никодим, – прорычал Бас тьян.
Одетта потянулась к его рукам, даже в перчатках ее прикосновение было холодным.
– Каждому члену Львиных Чертогов дали четкие указания сделать все, чтобы ты не приближался к чему-либо, что каким-то образом связано с Селиной Руссо. Пожалуйста, – взмолилась она, – Найджел погиб, потому что мы не восприняли угрозу всерьез. Если с тобой что-нибудь случится, я не знаю, что мы будем делать.
– Я не мальчишка, которого ты встретила десять лет назад.
– Я знаю, дорогой мой, – сказала она. – Лишь Джей стреляет лучше тебя, а мы все видели, как ты застрелил человека, попав ему пулей прямо в глаз на расстоянии шести шагов. Но убийца пытается заманить нас на открытую территорию. Избавиться от нас, одного за одним, – продолжала она, ее глаза намокли, а слезы окрасились в розовый цвет. – И одному лишь дьяволу известно почему. Все это должно было закончиться много лет назад.
– Одетта, – Бастьян положил руки ей на плечи, заставляя себя сохранять спокойное выражение лица, – ты единственная, кому я могу доверять. И я знаю, что ты очень переживаешь за Селину. Если мы ей не поможем, она может умереть. – Все внутри у него перевернулось от этой мысли, слова застряли в глотке. – Я не могу позволить этому произойти. Ты провела столько лет, подчиняясь каждому приказу своего создателя. Можешь сегодня помочь своему другу?
Одетта внимательно посмотрела на него, ее губы сжались в тонкую линию, и тонкая струйка окрашенных кровью слез покатилась по щеке.
– Я не смогу остановить остальных, если они пойдут искать тебя, Бастьян.
– Можешь дать мне всего лишь час?
Она задрожала, с трудом поддерживая свою осанку.
– Я… сделаю все, что в моих силах. Но Гончий тебя найдет, Бастьян, как находит всегда. И все мы пострадаем от последствий.
– Спасибо, Одетта. – Он поцеловал ее в лоб.
Затем перемахнул через балюстраду и исчез во тьме.
* * *
Бастьян пинком распахнул дверь в кабинет Майкла в полицейском участке и вошел, не останавливаясь на передышку. Он был абсолютно уверен, что найдет своего друга детства ссутулившимся за рабочим столом. Как был абсолютно уверен и в том, что тот начнет ругаться, когда Бастьян потребует, чтобы с ним поделились всеми подробностями, известными об убийце. Кем тот может быть. Чем он может быть. И самое главное – где он может быть.
Однако единственным признаком жизни здесь оказалась лампа, чье одинокое пламя радостно танцевало в чистой стеклянной колбе.
Гнев вновь поглотил Бастьяна на миг, ему захотелось схватить лампу и разбить на сотню осколков. Чтобы совладать с эмоциями, он пробежал глазами по старому помещению, ища хоть что-то, что может помочь ему найти Селину. Сбоку стояла койка, на которой аккуратно было сложено покрывало, а еще корзинка с принадлежностями для шитья.
Гнев чуть не обернулся отчаянием.
Многое из того, что Бастьян ценил, отняли у него слишком рано. Потери научили его ничего не принимать близко к сердцу, за исключением двух вещей: его любви к своей бессмертной семье и его любви к этому городу. Он отказывался находить в своем сердце место для чего-либо еще. А потом, около месяца назад, семя проросло в его мыслях, и судьба щедро оросила его водой. Со сводящей с ума улыбкой и чернильно-черными волосами. Девчонка, которая знала, что ответить на любое его слово, которая провоцировала его на каждом шагу.
И что-то в груди у Бастьяна переменилось.
Похоже, нашлось место для третьего исключения.
Он должен был сказать Селине, что она завладела его сердцем, а не позволять дурацким правилам общества и предрассудкам стоять у них на пути. Если с ней что-нибудь произойдет, самому дьяволу придется отвечать за это. Бастьян не успокоится одним фунтом плоти.
Он не остановится, пока даже слезы демона не обратятся в прах.
Задумчиво сжав губы, Бастьян остановился у огромной меловой доски, стоящей напротив стола Майкла. Он изучил коллекцию зацепок, которую собрал детектив, включая множество коварных фраз, которые говорил Селине убийца.
«Добро пожаловать на битву при Карфагене».
«Ты моя».
«Смерть ведет в другой сад».
«Всего превыше: верен будь себе».
«Ты умрешь у меня на руках».
Мышца на шее Бастьяна задрожала. Он внимательно рассмотрел старую карту, пришпиленную к углу доски, и его взгляд заметил то, что до этого упускал.
Затем Бастьян выпрямился, его глаза округлились.
В записях Майкла кое-чего не хватало. Убийца сказал еще одну занимательную фразу Селине в ту ночь, когда преследовал ее по улицам Французского квартала. Бастьян заметил, что фраза отсутствует в методичных, помимо этого, заметках Майкла.
«Пойдем со мной в сердце Шартра».
Шартром назывался городок к югу от Парижа, знаменитый своим прекрасным собором, стоящим в самом сердце.
Улица Шартр проходила прямо по центру Нового Орлеана, прямо посередине карты Майкла. А на этой улице стоял собор Сен-Луис с тремя шпилями.
Неужели демон оказался настолько наглым, что указал им путь прямо в свое убежище? Несомненно, церковь не самое привычное место для убийц, ищущих укрытия. Однако именно такая деталь соблазнила бы большинство бессмертных, кого знал Бастьян. Укрытие в божественном месте.
