Кобыла внимательно выслушала мое предложение и, шагнув вперёд, ткнула меня мордой в грудь, требуя угощения.
– Ну, нет – так нет, – улыбнулся я и вытащил из сумки морковку. – Но ты все равно подумай над этим.
От общения с лошадью меня отвлёк дробный стук копыт и грохот железа, а спустя пару секунд из-за поворота дороги с пикой наперевес вылетел отставший арьергард в виде изготовившегося к бою паладина.
Эти служители Света и так-то шумный народ, но сейчас Бьёрна было слышно, наверное, даже в Сазе. Даже БТР проламывает стены намного культурнее и тише… Но мастерство не пропить, и появляться надо так, чтобы даже мертвая лошадь забыла про морковь и, раскрыв рот, смотрела на тебя с испуганным восхищением. Подозреваю, что, напади на нас какие разбойники, то вот прямо сейчас они бы уже передохли от страха, ну или схлопотали бы какой-нибудь жуткий психоз. В любом случае одну поклонницу Туккард себе точно только что приобрёл, и Юля теперь, наверное, тоже будет его иногда целовать…
Заметив, что, кроме нас с лошадью, на дороге никого нет, Бьёрн поднял острие пики и, придержав своё чудовище, остановил его в пяти метрах напротив. Затем убрал забрало, оглядел трещины на дороге, с сомнением во взгляде посмотрел на меня и сухо спросил:
– Что произошло?
– Да ничего особенного, – пожал плечами я. – С девушкой одной познакомился.
– Убил? – не оценив юмора, нахмурился паладин.
– Нет, мы не ссорились, – вздохнул я, – она просто ушла. Ну а ты-то почему отстал?
– Я? – рыцарь убрал пику и удивленно посмотрел на меня. – Так ведь это ты рванул вперёд, словно у твоей лошади отрасли крылья, а следом гнались все обитатели «Лебедя» разом, а потом ещё и орал так, словно они тебя догнали и…
Бьёрн не стал уточнять, что там было после «и» в его фантазиях, а я не стал спрашивать и вместо этого многозначительно посмотрел в глаза Юлии. Кобыла пару раз хлопнула ресницами и опустила взгляд, сделав вид, что этот разговор её не касается. Не поднимая головы, она повернулась и, покосившись на меня, фыркнула, намекая, что неплохо бы продолжить путь.
Спорить с ней я, разумеется, не стал, залез в седло и уже в дороге, кратко и не вдаваясь в подробности, поведал о своём приключении паладину. Рассказывать все – нет смысла. Зачем ему знать об этих непонятных ставках, о смысле которых я и сам могу только догадываться? Да и не касаются его эти наши разборки.
Бьёрн слушал молча с постным лицом и по итогу не задал ни одного вопроса. Идеальный собеседник, если разобраться. Слушает, мотает на ус, говорит мало, вопросы задает только по существу. Хотя какие тут могут быть вопросы? Какой размер груди у богини Удачи? А кстати, и правда – какой? Третий? Или все же четвертый? М-да…
Не, с воздержанием нужно обязательно что-то решать, а то в голову все чаще лезет не пойми что… И ведь сам я ни хрена не знаю, с кем мне можно, а с кем нельзя. С Заной, что ли, на эту тему поговорить? Может быть, она подскажет?
До лагеря мы добрались минут через двадцать, и чтобы не вызвать ненужных телодвижений, я заранее предупредил ребят условным криком. Однако появление паладина все равно вызвало достаточно неоднозначную реакцию. От сдержанного удивления Заны до хмурого неприятия в глазах сидящего у костра некроманта.
Парень как-то обмолвился, что с благородным сословием у него отношения не задались, но я и не думал, что все настолько запущено.
– Это командор Бьёрн ан Туккард, – представил я своего спутника и, покинув седло, добавил: – В Нид Гаал мы пойдем вместе с ним.
– Еще один герой? – оторвавшись от помешивания висящего над огнем котелка, Зана смерила взглядом командора вместе с конем, приветливо улыбнулась и указала на пустое бревно. – Ну проходите, присаживайтесь. Вам чаю налить?
Не произнеся ни слова, Бьёрн спешился и медленно направился к костру.
Райнек молча смотрел на него исподлобья, холодная ненависть на лице некроманта смешалась с презрением, а сам он напоминал сжатую до предела пружину. Странно, я ведь тоже вроде из рыцарей, но никакого неприятия к себе не наблюдал, а тут… Они ведь не могли раньше встречаться? Или могли? Но почему тогда Бьёрн не сказал?
Повисшее в воздухе напряжение можно было потрогать рукой. Скрежет железа при ходьбе и хруст веток под ногами рыцаря звучали в тишине тревожной барабанной дробью перед смертельным цирковым номером. Все вокруг словно замедлилось, я внутренне напрягся, не зная, как поступить, если эти двое вдруг сцепятся. Некромант с девятью собаками, которых мгновенно можно призвать, и командор Светлого ордена… Зана, почувствовав напряжение, отшагнула назад и, переведя взгляд с Райнека на паладина, положила руки на рукояти серпов. Тревожно заржал черный рыцарский конь…
– Райнек Мервин? – остановившись в трех метрах напротив некроманта, негромко пробасил паладин.
– Да! – рявкнул некромант, буравя взглядом подошедшего рыцаря.
Это «да» прозвучало, как оскорбление, и было видно, что парень уже едва сдерживается. Казалось, еще мгновение – и придется влезать между ними, но взрыва не произошло, поскольку дальше началось странное.
Бьёрн кивнул и заговорил, спокойно глядя в глаза некроманту:
– Сотник второго королевского легиона барон Лин ан Карси, эрл Диан ан Тори, эрл Дарс ан Шафф и эрл Грам ан Карси погибли в Фертанском сражении. Эрл Гервен ан Гене и эрл Кан ан Борге убиты в сражении на Волчьих Пустошах. Эрл Гант ан Рез погиб спустя двадцать лет после войны Хаоса в битве при Мааре. Судья второй категории Конор Верин умер через двадцать четыре года после того суда во время эпидемии в Дорге. – Произнеся это, паладин опустил взгляд и снова посмотрел в глаза Райнеку: – Они все мертвы, парень… Ты же не собираешься мстить детям?
Пока командор перечислял эти странные имена, лицо некроманта вытягивалось и бледнело, ненависть в глазах сменили растерянность и… обида? Услышав вопрос, он некоторое время молчал, глядя перед собой в одну точку, затем опустил взгляд, потряс головой и сухо прошептал:
– Нет…
Бьёрн кивнул, вытащил из сумки свиток с большой красной печатью, развернул его и громко, с расстановкой, провозгласил:
– Высочайший Указ от седьмого числа третьего месяца лета одна тысяча триста семьдесят седьмого года, за номером два!
Учитывая обстоятельства смерти барона Айзека ан Рота, принимая во внимание срок давности, а также последовавшие за этим события, я, Райан Эраст Первый, король Эрантии, повелеваю:
Считать Райнека Мервина искупившим свою вину в смерти барона Айзека ан Рота!
За волю и самопожертвование, проявленные во время войны Хаоса, благодаря чему врагу был закрыт путь в Вайдарру, а также за обнаружение и сохранность артефакта-ключа Райнеку Мервину присвоить наследуемое рыцарское звание и назначить его действительным членом гильдии магов Эрантии!
При этих словах некромант вздрогнул. Растерянно, словно ища поддержки, посмотрел на меня, перевёл взгляд на замершую у костра Зану, снова на меня и стал медленно подниматься с бревна, мучительно ловя каждое слово и не отрывая взгляда от стоящего напротив него рыцаря.
