Дальше Сюдзи действовал так, как может только неординарная личность. Он рассчитал, куда теоретически могли отвезти Рёко, и по телефону определил ее местонахождение. Действовал быстро и сумел тебя обогнать. Сообщил в больницу и «Скорую помощь», что Рёко пырнули ножом хулиганы, сводя с ней какие-то старые счеты, и попросил, если будут звонить и справляться о ней, никому ничего не говорить. Зачем он это сделал? Подумал, что, если сестру изолировать, можно использовать новую ситуацию, перестроиться на ходу и, сыграв на твоих чувствах к ней, еще раз заставить тебя сплясать под его дудку. До чего умен, подлец! Вот ведь голова работает у человека! Жаль, его мозги и таланты нельзя употребить на что-нибудь хорошее…
Ладно, не будем вдаваться в детали. Разобравшись с больницей, Сюдзи предусмотрел еще одну вещь. Зная характер Рёко, предположил, что она могла оставить здесь для тебя письмо. Исходил из того, что передать его тебе прямо в руки она не решилась, поэтому с большой вероятностью могла оставить письмо дома, где ты смог бы прочитать его спокойно. Поэтому Сюдзи прыгнул в такси и помчался сюда. Опередил тебя, пока ты бродил по Аракаве, разыскивая больницу, куда доставили Рёко. Нашел письмо и забрал. После чего поднял занавес второго акта драмы под названием «Смерть Ихары». Вот перед тобой экспромт автора: письмо Такако Исикавы. Гляди-ка! Марку еще можешь использовать. Сюдзи ее только наклеил, а штемпеля нет. Потому что письмо он привез сам, в почтовый ящик бросать не стал. По-другому не получалось. От тебя всего можно ожидать, уж чересчур ты прыткий, поэтому времени, чтобы ехать в Мацусиму и отправить письмо оттуда, у него не было.
Эта операция увенчалась успехом. Ты взъярился, сунул под мышку дробовик и отчаянно ринулся в бой. Задуманная Сюдзи новая комбинация вполне могла закончиться не только убийством Ихары, но и твоей преждевременной кончиной. Двух зайцев одним выстрелом – и никаких хлопот.
А теперь подумай, что было бы. Из-за Рёко кровь ударила тебе в голову. Ты выскочил из дома и, попадись тебе на глаза Ихара, сразу спустил бы курок. И что потом? Рёко ты не нашел бы, а пока обшаривал дом, лазил по шкафам и чердаку, по вызову соседей приехал бы отряд полиции. Посреди ночи началась бы перестрелка. Если б тебя угораздило застрелить хотя бы одного полицейского, живым ты оттуда вряд ли вышел бы. А еще в доме Ихары были горничная и его молодая любовница. Попади случайно кто-то из них под выстрелы, ты наверняка застрелился бы… Так что все было на грани. Держу пари, Рёко сейчас в одной из больниц, которые ты обзванивал. Думаю, в одной из крупных.
Митараи умолк. Послышался перестук колес первой электрички.
– План Сюдзи и в самом деле был хорош, – продолжил мой приятель. – Люди, потерявшие память, подсознательно предполагают, что это произошло по какой-то драматической причине. О простой автоаварии никто не думает. Причем сам Сюдзи ничем не рискует. Допустим, ты живешь в Мотосумиёси, и к тебе вдруг возвращается память. Сюдзи невозмутимо отменяет свой план – и всё. Ну да, мужчина и женщина. Между ними были какие-то отношения. У тебя остались бы лишь воспоминания о странной девушке, и больше ничего. Даже письма нет.
Во рту стоял вкус крови. Неужели это все из-за простой аварии?
– То есть ты… – хрипло попробовал что-то сказать я, и у меня тут же закружилась голова. – Ты хочешь сказать, что семейство Исикава, включая Рёко, задумало убийство из-за денег и сделало меня своим орудием?
– Ну, если это не слишком обидное выражение…
– Обидное, не обидное… ну при чем здесь… Мы с Рёко так друг к другу… мы жили вместе… и теперь наши отношения…
– А разве не бывает так: супруги, про которых все говорят, что они любят друг друга, замечательная жена – и оказывается, что она вышла замуж по расчету, ради материального благополучия или из тщеславия? И эту самовлюбленность и эгоизм люди называют любовью и другими высокими словами. Нынешние жены, будь у них возможность откровенно высказаться, скажут, что мужья им нужны, чтобы зарплату приносить да полки дома по воскресеньям вешать.
Болтовня Митараи действовала мне на нервы.
– Как убийство могло принести деньги? Если бы я убил Ихару.
– Такако Исикава перед тем, как устроиться патронажной сестрой, работала страховым агентом. Наверное, у нее остались знакомые в этом бизнесе. Если кто-то из бывших коллег проявил сочувствие к ее тяжелому положению и удалось подключить к делу знакомого врача, то Такако могла тайно оформить страхование жизни мужа. Есть разные нюансы, ими надо заниматься, но в принципе такое возможно. Я проверял.
– Ну, и на сколько они его застраховали? На сто миллионов? Или, может, на двести?
– Нет, это нереально. Во-первых, если страховка на сто миллионов, месячный страховой взнос больше трехсот тысяч. Тогда убивать надо как можно скорее. Но по договору, если смерть наступает раньше чем через два года, проводится тщательная проверка. И потом, когда фигурирует такая сумма, требуется подробное заключение о состоянии здоровья страхуемого, личная проверка со стороны топ-менеджера страховой компании и все такое. Так что сочувствием страхового агента в таком деле не обойдешься.
– И до какого уровня ничего этого не требуется?
– До тридцати миллионов.
– Тридцать миллионов?! Всего-то?!
– Да.
– Ну а если сразу в нескольких компаниях попробовать?
– Ты удивишься, какие тесные связи существуют между страховыми компаниями. Так что этот номер не пройдет.
– Ну, вообще!.. Они задумали убийство человека ради тридцати миллионов?! – Я больше не мог сдерживаться. – Придумать этот идиотский план, чтобы получить какие-то тридцать миллионов? Ты что, смеешься?
– Ты забываешь одну вещь. Такако все еще носит фамилию Ихара и формально остается женой Гэнъитиро. Она – Такако Ихара. И если Гэнъитиро умрет в обстоятельствах, к которым семья Такако не будет иметь отношения, ей достанется очень солидное наследство.
Слова застряли у меня в горле. Я все еще не хотел верить. Но что можно возразить?
– Наследство? Но разве не лучше было бы набраться терпения и ждать, чем попытаться перейти по такому опасному мосту? Ведь развода Такако мужу не дала, поэтому, когда пришло бы его время, все равно ей досталось бы все. Разве нет? Возможно, ждать пришлось бы долго, а пока старшие дети могли бы как-то поднапрячься, если уж так нужны деньги для лечения Осаму, взять на себя эту заботу…
– А завещание? Завещание! Вот в чем опасность. У Ихары сейчас есть гражданская жена, эта девица живет у него дома. Нет сомнений, что она будет давить на Ихару, чтобы тот завещал ей все. Конечно, без гроша Такако не останется, но может оказаться так, что ей удастся отщипнуть лишь самую малость. Поэтому, пока Ихара не задумался о завещании, надо было сделать так, чтобы он погиб от руки хулигана.
Слова Митараи звучали правдоподобно и убедительно, но мне не хотелось это признавать. Какое-то время я молчал, а потом неожиданно для самого себя взорвался:
