– Это был Алистер Хендерсон? – спросила Сэм, сверившись с записью в блокноте.
– Да, так его звали. Вдвоем они заставили меня согласиться. Никогда не прощу себя за то, что не сопротивлялась более упорно. В итоге наша жизнь оказалась полностью разрушена. – Мод перевела взгляд в сторону окна. – Насколько я понимаю, вскоре после родов у Айви развилось нечто вроде глубокой депрессии. Отец Бенджамин убедил меня, что ей лучше всего будет остаться в Святой Маргарите и лечиться там. Я писала ей письма и сама доставляла к воротам приюта, но, как я их не умоляла, монахини ни разу не разрешили мне встретиться с Айви. Пришлось и с этим смириться.
– Лечиться в Святой Маргарите? От какой же болезни? – Сэм начала снова писать в своем блокноте.
– Нам сказали, что Айви время от времени страдает припадками психоза. Я продолжала ездить туда неделю за неделей, упрашивая увидеться с ней, но мать Карлин заявила, что, по ее мнению, этого делать не следовало, поскольку мое появление могло только усугубить нервное расстройство Айви. Но, понимаете, я всегда считала себя виновной в том, что Айви вообще оказалась в приюте.
Мод сделала паузу, затем снова посмотрела на Сэм.
– Сейчас вам уже трудно в это поверить, но тогда католическая церковь обладала огромным влиянием на местное общественное мнение. Я была взрослой и вполне разумной женщиной, но мне и в голову не пришло спорить с монахиней. Думаю, если бы муж поддержал меня, я все же сумела бы пробиться сквозь все преграды и проникнуть в приют, но Фрэнк… – У нее дрогнул голос. – С самого начала он считал всю эту историю крайне неприятной и вредной для репутации семьи. Положение сложилось трудное, и Святая Маргарита представлялась в то время хорошим выходом из него. Тем более что у нас не было оснований для подозрений или недоверия к работницам приюта.
Сэм оторвалась от своих записей.
– А с чего вам было не доверять им? Понимаю, почему вы приняли это решение.
Воспоминания заставили Мод покачать головой.
– Айви провела в Святой Маргарите более двух лет. Я всегда ненавидела себя за это. В результате у меня тоже развилась серьезная депрессия, и именно ситуация с Айви послужила основной причиной. Тогда я сказала Фрэнку, что обращусь за помощью к юристам, чтобы вернуть ее домой, а если он мне не поможет, нам придется расстаться. И он почти согласился со мной, когда мы получили письмо.
– Письмо?
Мод выглядела настолько утомленной, подумала Сэм, словно каждую секунду разговора она напрягалась все сильнее.
– Откройте нижний шкаф буфета, дитя мое. Избавьте меня от необходимости подниматься сейчас самой. Внутри найдете коробку.
Сэм посмотрела, куда указывала ей хозяйка. Она открыла дверцу буфета и достала коробку из-под обуви, поставив ее затем на стол перед Мод, которая принялась перебирать содержимое.
– А, вот оно.
Она подала Сэм конверт. Он выцвел почти до коричневого оттенка за пятьдесят лет, прошедших со времени той даты, которая значилась на штампе поперек почтовой марки. Сэм осторожно достала письмо, отпечатанное на официальном бланке Святой Маргариты, и начала читать:
20 февраля 1959 года
Уважаемые мистер и миссис Дженкинс!
Пишу вам от имени всех работников приюта для матерей-одиночек имени Святой Маргариты в Престоне. С глубоким прискорбием сообщаем, что ваша дочь, Айви Дженкинс, добровольно покончила с собой в пятницу, 13 февраля. Как вам известно, мисс Дженкинс уже длительное время страдала от припадков психопатии. Пытаясь помочь ей, мы рекомендовали перевести ее в психиатрическую больницу Брайтона. К несчастью, она умерла прежде, чем мы добились ее перевода в это лечебное заведение.
Ее похороны на кладбище при Святой Маргарите назначены на пятницу. Если вы желаете отдать последнюю дань ее памяти, вам будет разрешено посетить погост в указанный день.
Примите мои самые искренние соболезнования.
Мать Карлин, настоятельница приюта имени Святой Маргариты.
– Я действительно прилагала все усилия, чтобы повидаться с ней, – сказала Мод, и ее покрасневшие глаза налились слезами. – Она ведь была моей единственной дочерью, Саманта. Только я могла защитить ее, но разрешила совершенно посторонним людям помешать мне. Почему? Где теперь все эти люди? Они прожили счастливые жизни, а мой ребенок умер.
Сэм снова просмотрела список в своем блокноте. Ей хотелось рассказать Мод, насколько она ошибается. Назвать истинную причину своего визита к ней. Ведь люди, которых она упомянула, отнюдь не прожили счастливо. Все до единого погибли при ужасных, трагических обстоятельствах.
Мод тем временем достала из коробки другое письмо и дрожащей рукой протянула его Сэм. Ей показалось, что по непонятной причине письмо было сначала разорвано, а затем снова склеено. Сэм начала читать. Письмо было напечатано на старой пишущей машинке и адресовано в приемное отделение психиатрической больницы Брайтона.
Обращаюсь к вам с просьбой о незамедлительной госпитализации мисс Айви Дженкинс согласно закону об охране душевного здоровья населения. Я впервые встретился и осмотрел мисс Дженкинс по рекомендации матери Карлин и отца Бенджамина в приюте Святой Маргариты 12 февраля 1959 г., поскольку их тревожили как ее собственное состояние, так и безопасность других девушек, содержащихся в приюте.
Мисс Дженкинс полностью запустила свою внешность и крайне исхудала, поскольку отказывалась принимать пищу. Кроме того, она провоцировала остальных девушек последовать своему примеру. Она проявила себя как человек одержимый, склонный к нанесению себе самой вреда и травм, одновременно явно демонстрируя суицидальные наклонности. Ее образ мышления характеризуется постоянным психозом и прочими психопатологиями, бросавшимися в глаза врачу. Мисс Дженкинс признала, что пребывает в тревоге и депрессии, которые, вероятно, первоначально спровоцировало удочерение ее ребенка приемной семьей, но с течением времени они обострились.
По моему мнению, мисс Дженкинс следует перевести в психиатрическую больницу Брайтона в течение ближайших сорока восьми часов, чтобы она оставалась там в обозримом будущем для отдыха и выздоровления. В таком случае она не сможет навредить ни самой себе, ни окружающим.
Искренне ваш,
Мод достала из коробки Библию и принялась вертеть в руках.
– Я спросила, нельзя ли выяснить, где находится ребенок Айви, но мать Карлин лишь улыбнулась в ответ. Никогда не забуду этого. Она заявила, что Айви подписала контракт, который обязывал ее не пытаться отыскать дочь, и отдала мне копию.
Она вручила гостье лист бумаги. Сэм взяла его и пробежала по тексту глазами, прочитав вслух одну строчку:
– «Отныне я отказываюсь от всех притязаний на вышеуказанного ребенка – Роуз Дженкинс».
