В 1230 г. Герман Бальке, назначенный от ордена правителем Пруссии, начал эту ожесточенную борьбу, продолжавшуюся более полувека. В 1231 г. был основан Торн, в 1232-м — Кульм и Мариенвердер. Отсюда суровые рыцари ежегодно предпринимают экспедиции в глубь страны, мало-помалу завоевывая ее, строя крепости, а позже и деревни, заселяемые колонистами. Дело подвигается вперед медленно, потому что рыцари малочисленны, а пруссы оказывают отчаянное сопротивление. Беспрестанно приходится начинать работу сызнова; побежденные восстают и разоряют христианские поселения. Однако несколько важных факторов способствуют успеху завоевания: в 1237 г. меченосцы сами просят о слиянии с Тевтонским орденом; в 1255 г. богемский король Оттокар предпринимает поход на помощь ордену. Возникает Кенигсберг. Война носит дикий характер: рыцари беспощадно избивают побежденных, более стараясь истребить их, чем обратить в христианство. Здесь туземное население замещается германцами еще с большей жестокостью, чем в Бранденбурге.
Германская цивилизация в эпоху Фридриха II. Так растет на Востоке могущество германской расы. Если внутри государства уступки Фридриха II ослабляют узы, связывающие отдельные области, если оно превращено в огромную федерацию княжеств, то благодаря развитию промышленности и торговли благосостояние и богатства растут, литература и искусство достигают блестящего расцвета.
Право. Жизнь немецких городов с XIII во XVI в. будет изображена в одной из последующих глав. Здесь мы ограничимся только сообщением некоторых сведений о юридическом и интеллектуальном развитии Германии. Разнородность немецких провинций особенно ярко обнаруживается в областном праве. Древнейшим письменным кодексом немецкого обычного права является Саксонское зерцало, Sachsenspiegel, составленное между 1215 и 1235 гг. Эйке фон Репковым. Он написал его сначала по-латыни, но потом, по настоянию графа Гойера фон Фалькенштейна, решился перевести его на немецкий язык. Сборник Эйке состоит из двух трактатов: в одном он излагает областное право, в другом — феодальное. Незнакомый ни с римским, ни с каноническим правом, сторонник притязаний императора против притязаний папы, он строго следует традициям прошлого, рисуя картину современного ему строя. Его сочинение имело большой успех даже за пределами Саксонии. После смерти Фридриха II, во второй половине XIII в., появилось еще два подобных кодекса: Швабское зерцало, Schwabenspiegel, и Немецкое зерцало, Spiegel aller deutscher Leute. Но еще задолго до составления этих кодексов каждая область имела свои привилегии, свое обычное право, свою юридическую и социальную организацию. Так, для большей части областей существовали особые указы о местном мире, Landfrieden, содержавшие различные постановления в разных областях и утверждавшиеся императорами; большинство дошедших до нас указов древнее Саксонского зерцала. Города, в свою очередь, имели свои особые кутюмы и муниципальные статуты. Некоторые части Магдебургского статута, влияние которого отразилось на организации многих городов Остфалии, Бранденбурга, Мейсена, Силезии, владений Тевтонского ордена и Польши, относятся к 1188 г. Обычное право Любека, установленное отчасти грамотами Генриха Льва, Фридриха Барбароссы и записанное в первой половине XIII в., господствовало в городах Голштинии, Мекленбурга и Померании. Обычное право Брауншвейга было кодифицировано в 1227 г. Муниципальные статуты Дортмунда и Сэста в Вестфалии, Ахена и Страсбурга в Рейнской области и многих других городов, которые было бы слишком долго перечислять, также распространялись на множество городов: от Сэста заимствовал свое устройство Любек. Такое же разнообразие местных учреждений наблюдается, правда, и во Франции, но в Германии, благодаря возрастающей слабости центральной власти, оно приводит к гораздо более серьезным последствиям, чем по ту сторону Рейна.
Литература. С других точек зрения Германия представляет более единства. Если одна область и отличается от другой диалектической формой языка, то, по крайней мере, литературное развитие каждой из них не вполне изолировано. После смерти Генриха VI двор ландграфа Тюрингского Германа, мужа св. Елизаветы, становится излюбленным местом собрания миннезингеров (поэтов любви): в его городе Эйзенахе, в его Вартбургском замке жили Вольфрам фон Эшенбах, Вальтер фон дер Фогельвейде, Генрих фон Офтердинген и др. Генрих устраивал между ними поэтические состязания; фантастическую картину таких турниров дает старинная поэма о Вартбургской войне певцов, где они соперничают друг с другом в поэтическом прославлении своих двух покровителей, ландграфа и австрийского герцога Фридриха. Культ женщин, незнакомый грубым поколениям настоящего Средневековья, поклонение рыцарской доблести — вот источники вдохновения рыцарей-поэтов. Их идеалом является уже не суровый и грубый воин X в., а храбрый рыцарь, служащий одновременно Богу и своей возлюбленной, соединяющий в себе мужество с куртуазными и изящными манерами. Вокруг их популярных имен образуются целые легенды, как, например, легенды о Тангейзере, рыцаре-поэте, обольщенном Венерой. Лучший лирик среди них, Вальтер фон дер Фогельвейде, принимал участие в войнах своего времени и видел начало царствования Фридриха II. В своих песнях, отражающих политические страсти той эпохи, он горячо восстает против вмешательства Римской церкви и прославляет доблести немцев: «Я видел чужие страны, — говорит он, — и не оспариваю их славы, но горе мне, если они прельстят мое сердце. Какая польза отрицать то, что верно и справедливо? Нравы немцев перевешивают все остальное. Я не знаю обычаев более благородных, чем те, которые господствуют от Эльбы до Рейна, от Рейна до Венгрии. Я готов поручиться за это своим имуществом и жизнью; самая простая немецкая женщина — лучше знатнейших дам другой страны». Трогательная судьба св. Елизаветы Венгерской, жены Германа Тюрингского, которая вскоре после смерти (1231) была канонизирована Григорием IX, может объяснить нам этот энтузиазм.
Другие поэты писали обширные поэмы: Готфрид Страсбургский воспевает роковую любовь Тристана и Изольды и в пленительных чертах изображает восторги и волнения страсти; Вольфрам фон Эшенбах в поэме «Парсифаль», грубой по форме, но проникнутой чувством глубокого мистицизма, излагает кельтскую легенду о св. Граале. Народная поэзия берет сюжеты из легендарных сказаний, которыми христианская фантазия окружила жизнь Св. Девы и святых; в «Парсифале» эти легенды сведены в один огромный сборник, в котором насчитывается до 100 тысяч стихов. Некоторые поэты занимаются сочинением грубых сатир во вкусе французских фаблио, другие, напротив, пишут дидактические поэмы, как, например, Фрейданк, или изображают добродетель в действии, как Гартман фон Ауэ в своем «Бедном Генрихе» — самой изящной и трогательной из поэм этого рода. Во всех этих произведениях религиозное чувство получает менее церковный, более обыденный характер: ясно видно, что господство церкви слабеет; монашеская литература сменилась рыцарской и светской, которая влияет на культуру и нравы общества. Но наука всецело остается в руках духовенства: самый замечательный немецкий ученый XIII в., Альберт Великий, учитель Фомы Аквинского, сильный и оригинальный ум, предугадавший значение естественных наук, был доминиканцем. Впрочем, центры научного движения находятся вне Германии — в Болонье, Павии, Монпелье, особенно в Париже, куда и стекаются немецкие студенты. Альберт Великий преподавал в Париже, и в следующем столетии немецкие университеты организуются ad instar studii Parisiensis
[81].
