Другой причиной столкновения была независимость архидьяконов. Вначале при епископе был один только архидьякон, в обязанности которого входили управление низшими клириками, заведование церковными имуществами и помощь бедным. Позже на него была возложена обязанность наблюдать за состоянием епархии и сообщать епископу о происходящих в ней беспорядках; нередко он исполнял даже обязанности церковного судьи, но от имени епископа. При Каролингах его полномочия увеличиваются: он становится главным викарием епископа (post episcopum vicarius ejus in omnibus) и в конце концов превращает в свою личную юрисдикцию то право суда, которое он раньше осуществлял лишь в качестве уполномоченного. С другой стороны, епископ — может быть, с целью защитить себя от захватов своего помощника — начинает назначать нескольких архидьяконов и отводит им отдельные округа, которые к концу XI в. становятся главными подразделениями епархии
[87] и называются архидьяконствами. Архидьякон, оставшийся при епископе и являющийся преемником прежнего единственного архидьякона, принимает титул великого архидьякона и играет в епархии главную роль после епископа (major post episcopum). В XII в. архидьяконы присваивают себе власть постановлять приговоры об отлучении и назначать духовных лиц в своем округе, снабжая их бенефициями, — все это без приказа епископа, с которым они соперничают тем успешнее, потому что их должность — пожизненная. Епископ назначает их, но не может их сместить. Стесняемые этой чрезмерной независимостью епископы вступают в борьбу с ними и стараются найти более покорных помощников. В конце XII в. некоторые из них заставляют помогать себе в управлении епархией и производстве суда главных викариев и официалов, которые, конечно, могут быть сменены. Эта мера становится в следующем веке общераспространенной и наносит чувствительный удар могуществу архидьяконов, против которого борются кроме того и соборы (особенно собор в Лавале 1242 г.). Однако могущество архидьяконов не исчезло сразу, и еще в XIII в. управление епархией делилось между епископом, соборным капитулом и архидьяконами.
Религиозные ордена в XI и XII вв. В то время как происходит реформа белого духовенства, черное духовенство умножается и усиливается. В то время — от Льва IX до Григория IX — замечается, особенно во Франции, небывалое развитие монашеской жизни. Средние века, как уже не раз было сказано, представляют собой эпоху контрастов: это эпоха насилий, грубостей и чувственности, вместе с тем это и эпоха страстных покаяний и долгих епитимий, эпоха умерщвления плоти и самобичеваний, один рассказ о которых может привести в трепет изнеженного человека наших дней. Свв. Бруно и Бернард, Гильдегарда и Елизавета Шёнауская, Франциск Ассизский и Доминик, Людовик Французский и Елизавета Венгерская — эти великие люди не единичны. Тысячи последователей, охваченных отвращением к миру и одушевленных стремлением к идеалу, подражают им и большей частью ищут убежища в монастырях. Старых монастырей становится недостаточно. Повсюду основываются новые, не считая религиозных братств и всякого рода ассоциаций, не считая и военных орденов этого оригинального учреждения, порожденного Крестовыми походами. Если ограничиться собственно монашескими учреждениями, то в занимающем нас периоде можно отметить два основных факта: 1) основание конгрегаций, которые подчиняют часто очень большое количество монастырей одному общему управлению и ставят их в зависимость от одного какого-нибудь монастыря, который считается главой ордена, тогда как раньше монастыри не зависели друг от друга; другими словами, место древних изолированных обителей занимают религиозные ордена; 2) появление в XIII в. нищенствующих орденов; эти новые ордена имели совершенно иное назначение, чем ордена, существовавшие до сих пор и руководившиеся уставом св. Бенедикта или так называемым Августинским уставом. Рассмотрим эти два явления.
Конгрегация есть новый институт, созданный Клюнийским аббатством: оно было основано в 910 г. и находилось в цветущем состоянии до середины XII в. В ту эпоху аббатство, управляемое Петром Преподобным (1122–1156), имело под своей юрисдикцией более 2 тысяч монастырей, рассеянных по различным странам; одни из них были основаны им самим, другие примкнули к ордену путем акта присоединения (affiliation). Эта акты присоединения, добровольные или вынужденные, были очень часты в XI в. — в эпоху, когда клюнийские монахи старались осуществить полную централизацию монашеского мира. Однако их попытка объединить монашество не могла иметь успеха, потому что они уже в XI в. утратили исключительное право на устройство конгрегаций. Возникли новые монашеские центры, которые начали основывать новые ордена с несколько видоизмененными уставами, в большинстве случаев, впрочем, скопированными с бенедиктинского. Первые такие конгрегации появились в Италии. Около 1018 г. св. Ромуальд из фамилии Онести в Равенне основал Камальдольский орден, соединив отшельников Камальдоли с общежительным братством Val de Castro; этот орден, утвержденный в 1072 г. Александром II, оказал папе деятельную поддержку в деле церковной реформы и был для Италии тем же, чем Клюни — для Франции. Вскоре затем возник Валломбрезский орден, происшедший из пустыни, основанной в 1038 г. в долине того же названия Жаном Гвальбертом, сеньором Пистойи; именно в Валломбрезе монахи начали разделяться на патеров и послушников, смотря по тому, были ли они духовными или светскими лицами; это разделение было позже принято и другими орденами, особенно цистерцианским. В Германии Гиршауский монастырь в Швабии, окончательно организованный в 1071 г. настоятелем Вильгельмом по образцу Клюнийского аббатства, также становится родоначальником особой конгрегации.
После этого движение возобновляется во Франции, которая затем некоторое время играет в этом отношении руководящую роль. Прежде всего, в 1076 г. тьерским виконтом Этьеном был основан близ Лиможа орден Grandmont; этот орден, предназначенный для созерцательной жизни, имел лишь второстепенное значение. Затем в 1086 г. возник Картезианский орден, самый строгий из всех; он был основан близ Гренобля, в дикой местности, реймсским каноником Бруно, уроженцем Кельна, которого шокировала и побудила покинуть мир развратная жизнь его епископа. Статуты ордена были составлены около 1130 г. пятым картезианским приором Гигом Преподобным. Почти безусловное молчание, постоянное воздержание от мяса, разделение времени между молитвой и трудом — таковы главные пункты устава. Несмотря на строгость последнего, орден быстро развился и привлек в свои ряды даже женщин. Через 10 лет после возникновения ордена св. Бруно бретонский священник Роберт Арбриссель, всю жизнь проповедовавший покаяние, основал орден Фонтевро на границе между Анжу и Пуату (1099). Это был двойной орден, состоявший как из мужчин, так и из женщин; и те, и другие были странным образом подчинены юрисдикции аббатисы Фонтевро, высшего лица в ордене. Конгрегация насчитывала во Франции до 60 обителей; за пределы страны она не перешла и в конце концов впала в глубокую испорченность. Более блестящую роль сыграл Цистерцианский орден (близ Дижона), основанный в 1098 г. Робертом де Молэм. Основание этого ордена было вызвано желанием восстановить бенедиктинский устав, строгое исполнение которого и предписал сначала Роберт. Но его преемник аббат Альберик ввел в устав различные изменения, которые были утверждены в 1119 г. папой Каликстом II и благодаря которым цистерцианский орден должен считаться отличным от Клюнийского. Своей славой и развитием цистерцианский орден обязан главным образом св. Бернарду. В те годы, следовавшие за вступлением св. Бернарда в Сито (1113), были основаны новые монастыри в Лафертэ, Понтиньи, Клерво (в Лангрской епархии) и т. д. Св. Бернард сам сделался аббатом в Клерво
[88], где и умер в 1153 г. Благодаря ему влияние, которое до тех пор имели на религиозные дела клюнийские монахи, перешло к монахам Сито. К концу XIII в. Цистерцианский орден насчитывал, по самому умеренному вычислению, около 700 мужских аббатств и еще более женских.
