Боэмунд отправился в Европу искать помощи (1104). В течение трех лет ему удалось собрать армию в 35 тысяч человек. Он отплыл с ней из Брундизия на 230 кораблях (1107); но, вместо того чтобы везти ее в Сирию, он предпринял завоевание Греческой империи. Он осадил Диррахий, разломал свои корабли, чтобы построить осадные машины, был отрезан византийским флотом от всяких сношений с Европой и вследствие недостатка съестных припасов принужден просить мира (1108). Он признал себя вассалом Алексея, который оставил Антиохию только как пожизненный лен. Он вернулся в Италию и умер там в 1111 г.
Балдуин Эдесский и Жослен, находившиеся в плену у мусульман, были освобождены одним из двух эмиров, оспаривавших друг у друга власть над Мосулом, при том условии, что они помогут ему одолеть его соперника; но когда они захотели вернуться в свои города, которыми во время их отсутствия правил Танкред, то последний отказался вернуть им их владения. Он заключил союз против них с халебским эмиром Ризваном, и в 1108 г. можно было видеть странное зрелище, как крестоносец Танкред в союзе с неверным ведет войну против крестоносцев Балдуина и Жослена, которым помогают армяне и мусульманин
[107].
После смерти Боэмунда император потребовал, чтобы Танкред вернул ему Антиохию. Танкред отказался. Алексей обратился к провансальцам и иерусалимскому королю с просьбой о помощи против норманнов. Но в эту минуту ему пришлось идти в Малую Азию против нового иконийского султана, который в 1110 г. возобновил войну с греками и опустошил Фригию почти до самого Геллеспонта. Алексей принужден был отказаться от Антиохийского княжества, которое осталось независимым государством под властью норманнских князей.
В Триполи Раймонду Тулузскому, умершему в 1105 г., наследовал его сын Бертран, который в 1109 г. прибыл на Восток с провансальской армией, взял Триполи и присягнул на верность иерусалимскому королю как граф Триполи.
Организация христианских владений на Востоке. Таким образом, христиане основали четыре независимых государства: королевство Иерусалимское, княжество Антиохийское, графства Эдессу и Триполи; каждое из них имело своего государя, часто находившегося во вражде с остальными. Князья часто признавали себя вассалами иерусалимского короля, но он всегда имел за пределами своего королевства только моральное первенство, лишенное всякой реальной силы.
Когда явились сюда крестоносцы, страна была населена христианами — потомками прежнего греческого населения, которым мусульмане, по своему обычаю, оставили их веру и законы при условии уплаты податей. Эти туземцы имели своих епископов и патриархов, но, как и все греческие христиане, не признавали над собой власти папы. Они составляли основную часть населения, класс земледельцев и ремесленников; латиняне, которые презирали их как схизматиков, продолжали обходиться с ними как с подданными. Католики, пришедшие с Запада, составили высшие классы и удержали власть в своих руках. Они всегда были очень малочисленны, потому что большинство крестоносцев, исполнив свой обет, тотчас возвращалось на родину. На Востоке оставались лишь те, которые являлись сюда искать счастья: рыцари, образовавшие класс сеньоров, и купцы, которые составили население городов.
Рыцари почти все были французы: все княжеские фамилии в Сирии были французского происхождения, французский язык сделался господствующим языком всех западных пришельцев в Леванте. Купцы почти все были итальянцы. Три итальянских города — Венеция, Генуя и Пиза — имели тогда военные корабли и вели торговлю на Востоке. Как только они узнали об успехах крестоносцев, они стали посылать в сирийские порты небольшие эскадры, чтобы принять участие в завоеваниях. Эти итальянцы помогали князьям овладевать укреплениями и заставляли дорого платить себе за свои услуги. В каждом из этих городов итальянская нация, помогавшая при осаде его, получала в полную собственность квартал (иногда треть города), рынок, церковь, баню, пекарню, часть набережной, магазин и право выгружать и продавать свои товары без уплаты пошлины. Этот квартал был подчинен правительству итальянской метрополии: оно присылало сюда губернатора, жившего во дворце. В городах Иерусалимского королевства господствовала Венеция, в городах графства Триполи и Антиохийского княжества — Генуя; Пиза имела меньше поселений, чем оба ее соперника (Марсель владел огороженным кварталом в Иерусалиме).
Завоеватели-христиане ежеминутно находились под страхом нападений. Почти каждый год мусульманская конница опустошала окрестности городов. Христиане, слишком малочисленные, чтобы заселить страну, скучились отчасти в укрепленных прибрежных городах, отчасти в замках, расположенных на крутых горах внутри страны до границ пустыни по ту сторону Иордана
[108].
Жители городов обогащались благодаря торговле: они закупали индийские товары, которые доставляли им мусульмане, — шелк, пряности, мускус, алоэ, камфору, слоновую кость, жемчуг, и перепродавали их итальянским, марсельским и барселонским купцам. Они торговали также сырыми продуктами Сирии — апельсинами, винной ягодой, миндалем, сахаром, вином, оливковым маслом и произведениями туземной промышленности — триполийскими шелковыми тканями и тирийскими стеклянными изделиями.
Рыцари, жившие в замках, были землевладельцами. Они взимали подати с сирийских крестьян и грабили мусульманские караваны. На Востоке, как и на Западе, война была источником наживы; рыцари предпринимали разбойничьи экспедиции в мусульманские области, грабили поселения, забирали в плен жителей и заставляли их платить выкупы. Вначале пленникам после битвы отрубали головы, но уже вскоре как христиане, так и мусульмане начали отпускать их на волю за известный выкуп. Усама рассказывает, что в 1119 г. один французский сеньор, будучи взят в плен мусульманами, предложил 10 тысяч золотых, чтобы его отпустили на волю. Эмир сказал: «Отведите его к Атабеку; может быть, Атабек, настращав его, заставит его уплатить больший выкуп». Атабек пил в своей палатке. Увидев приближавшегося к нему пленника, он встал, заткнул за пояс полы своего платья, взмахнул своей саблей, подошел к христианину и отрубил ему голову. При встрече эмир стал упрекать Атабека: «У нас нет ни гроша денег, чтобы уплатить жалование туркменам. Пленник предлагает нам десять тысяч золотых, я посылаю его к тебе, чтобы ты выжал из него еще большую сумму, а ты убиваешь его!..»
Туземцы называли всех этих иностранцев франками — название, усвоенное ими со времен Карла Великого, когда Франкская монархия заключала в себе всех западных христиан. Эту привычку мусульмане сохранили и до сих пор: в Константинополе и Леванте всякого европейца называют франком
[109].
