Крестовый поход Фридриха II и его договор с египетским султаном были описаны выше. Один мусульманский летописец рассказывает, что однажды муэдзин с вышины минарета, находившегося близ лагеря Фридриха II, по мусульманскому обычаю призывал верующих на молитву; султан из любезности к своему союзнику приказал сказать муэдзину, чтобы он замолчал, но император воспротивился этому. Эта терпимость более всего возбуждала христиан против Фридриха; его обвиняли в том, что он в глубине души мусульманин.
После отъезда Фридриха французские рыцари возмутились против его правителей. В течение ближайших 15 лет Иерусалимское королевство было полно войн и грабежей. Его спасло лишь то, что египетская монархия, охватывавшая Сирию и Месопотамию, снова разделилась между двумя соперничавшими князьями. В 1244 г. полчище туркменских всадников, призванных султаном Эюбом из Хорезма, взяло Иерусалим и истребило христианскую армию близ Газы.
Седьмой и восьмой Крестовые походы. Иннокентий IV на Лионском соборе (1245) провозгласил четырехлетний мир и выступил с планом нового Крестового похода для освобождения Иерусалима от неверных. Но Германия и Италия были поглощены борьбой между папой и императором. Два последних Крестовых похода были совершены одним только Людовиком Святым, королем Франции; в них участвовали исключительно французы. Норвежский король Хакон, принявший крест сначала в 1237 г. и потом снова после падения Иерусалима, получил разрешение от папы исполнить свой обет путем борьбы с язычниками Северной Европы.
Седьмой Крестовый поход (1248) был почти копией пятого. Мы хорошо знаем его благодаря наивному рассказу Жуанвиля, который сопровождал короля. Людовик Святой торжественно отправился в Сен-Дениское аббатство, чтобы взять орифламму, и выступил в поход как настоящий паломник, в платье темного цвета без меха, без украшений из драгоценных металлов, с железными шпорами. Его рыцари последовали его примеру. Он спустился по долине Роны и сел на корабль в недавно приобретенной им небольшой гавани Эгморте. Часть крестоносцев во время пути осталась в Лионе, где папа, по их настоянию, освободил их от обета. Те, которые решили продолжать поход, сели на корабли в разных портах, большей частью в Марселе. Все войско собралось на острове Кипр, где Людовик Святой целых два года заготовлял припасы. Крестоносцы провели здесь всю зиму, ссорясь с туземцами. Они решили напасть на султана Эюба не в завоеванной им Сирии, а непосредственно в Египте. Весной 1249 г. они переправились в Египет на 120 больших, 1600 малых судах и вышли на берег близ Дамиетты. Мусульманский гарнизон, испугавшись, ночью вышел из города, и на другой день французы без битвы вступили в Дамиетту (1249). Но разлив Нила заставил их провести здесь несколько месяцев без дела, и эта праздность имела пагубное влияние на армию.
Султан Эюб умер. Его вдова Шеджер-Эдцур держала его смерть в тайне, чтобы дать время своему сыну Туран-шаху, правителю Месопотамии, приехать в Египет. Эмир Фахреддин руководил обороной и мелкими нападениями тревожил крестоносцев.
Между тем последние получили подкрепление; это были английские феодалы и брат Людовика Святого Альфонс, граф Пуатье, с армией. Вожди обсуждали вопрос, следует ли предварительно взять Александрию и укрепиться на всем побережье Египта или идти прямо на Каир, чтобы сразу сломить могущество султана. Роберт, граф Артуа, брат короля, пылкий и легкомысленный, добился решения в пользу похода на Каир. Войско двигалось чрезвычайно медленно: 10 миль, отделяющие Дамиетту от Мансуры, оно шло целый месяц. Как и во время пятого Крестового похода, христиане осадили Мансуру и стали лагерем на песчаной равнине среди каналов; они истратили 50 дней на постройку плотины, чтобы получить возможность перейти через канал, отделявший их от Мансуры, и трех деревянных башен, которые мусульмане сожгли греческим огнем.
Один бедуин предложил Людовику Святому показать ему брод через канал; часть войска осталась в лагере, остальные перешли брод. Впереди должны были идти тамплиеры, знакомые с тактикой мусульман, но Роберт, граф Артуа, упросил короля пустить его вперед, обещая не нападать на врагов преждевременно. Людовик уступил; но Роберт, лишь только увидел мусульман, тотчас же с боевым кличем бросился на них. Христиане перебили множество мусульман, в том числе и Факр-Эддина. Граф Артуа преследовал побежденных до Мансуры и в сопровождении своей свиты и тамплиеров, которые не желали покинуть его, ворвался в город. Мусульмане, сплоченные энергичным Бибарсом, забаррикадировали город, закрыли христианам путь к отступлению и перебили, по словам иерусалимского патриарха Роберта, 300 французских рыцарей, 80 тамплиеров и почти всех англичан. В то же время подошла их флотилия и уничтожила всю христианскую эскадру. Остаток армии был отброшен за канал. Сам Людовик едва не попал в плен (февраль 1250 г.).
Христиане пали духом; они были утомлены и страдали от жары, смрада трупов и дурного питания; караваны попадали в руки сарацин; был Великий пост, и единственная пища крестоносцев заключалась в нильской рыбе. В лагере свирепствовала эпидемия, похожая на скорбут, от которой портились десны и кожа на ногах «покрывалась черными и бурыми пятнами наподобие старого сапога, пролежавшего в сундуке долгое время» (Жуанвиль).
Больные и истощенные крестоносцы не могли более держаться; Людовик Святой решил вести их обратно к Дамиетте. Они не успели разрушить мост позади себя; мамелюки погнались за ними и без сопротивления убивали или брали в плен. Людовик Святой мог бы спастись; но он хотел непременно идти в арьергарде. Наконец, когда он уже больше не мог держаться на ногах, он был взят в плен; армия рассеялась, и вся целиком попала в плен. Мамелюки привели своих пленников связанными в Мансуру и перебили их почти всех, исключая лишь наиболее богатых (апрель 1250 г.). За освобождение короля и вельмож Туран-шах потребовал сначала несколько городов в Палестине, угрожая Людовику Святому пыткой. В конце концов он удовольствовался Дамиеттой и выкупом в 800 тысяч золотых. Был заключен договор, но Бибарс и мамелюки, уже и ранее недовольные предпочтением, которое оказывал Туран-шах своим фаворитам, приведенным им из Месопотамии, составили заговор против него. Они убили султана вблизи кораблей, на которых находились христианские пленники; жизнь последних несколько раз подвергалась опасности, прежде чем они были освобождены.
Крестоносцы согласно договору очистили Дамиетту. Мусульмане перебили больных паломников, которые оставались в городе; тем не менее Людовик Святой не счел себя свободным от принятых им на себя обязательств: он заплатил условленный выкуп и удалился в Сирию; где провел три года, тщетно ожидая подкрепления. Следствием смерти Туран-шаха были прекращение Эюбитской династии, основанной Саладином, и вскоре затем вступление на египетский престол Ибека, положившего начало династии мамелюкских султанов.
Именно в Сирии Людовик IX начал обнаруживать те черты, которые заслужили ему имя святого короля. Он босиком во власянице совершил паломничество в Назарет, своими руками помогал восстанавливать стены Цезареи и хоронить трупы христиан в окрестностях Сидона.
По возвращении во Францию (1254) он не оставил мысли о Крестовом походе. В 1270 г. он снова покинул Францию со своими тремя сыновьями, братом Альфонсом графом Пуатье, зятем и дочерью, королем и королевой Наваррскими, графами Артуаским, Бретанским и Фландрским
[111]; но число рыцарей, сопровождавших его на этот раз, было гораздо меньше: увлечение Крестовыми походами во Франции остыло. Даже Жуанвиль отказался сопутствовать королю; большинство рыцарей согласилось ехать только при условии уплаты им жалованья королем. Крестоносцы сели на генуэзские корабли; Венеция отказалась дать суда, чтобы не поссориться с египетским султаном. Первая остановка была в Кальяри (в Сардинии); здесь крестоносцы принялись обсуждать вопрос о дальнейшем направлении похода. Брат Людовика Святого Карл Анжуйский, который за несколько лет перед тем сделался королем Сицилии, отклонил крестоносцев от основной цели похода — Сирии или Египта.
