Но приходилось считаться с аристократией, с могущественными олдерменами, которым последние англосаксонские и датские короли вверили целые группы графств. Являлся вопрос: не раздробится ли Англия вновь, не увидим ли мы, как воскреснут три древних княжества — Нортумбрия, Мерсия и Уэссекс — или как один из олдерменов поддержит единство в свою пользу? Человек, из которого хотели сделать вождя англосаксонской нации в борьбе против нормандцев, Годвин, управлял в качестве олдермена Уэссексом и через двух своих сыновей держал в руках половину всего королевства; это был англосакс, но своим положением он был обязан Кнуту Великому, и на него смотрели скорее как на датчанина. При Эдуарде он играл приблизительно такую же роль, как предки Капетингов, герцоги Франции, при Каролингах. Без всякого сомнения, он добивался короны для своей семьи; следовательно, он был решительно враждебен по отношению к нормандскому влиянию.
Неизбежное столкновение произошло в 1051 г. Эдуард предложил Годвину наказать жителей Дувра за то, что они отказались принять к себе на постой графа Евстахия и убили несколько человек из его свиты; Годвин не захотел послушаться, и под угрозой возбуждения дела по обвинению в измене он должен был бежать вместе со своими сыновьями. И вот сейчас же после этого Вильгельм Незаконнорожденный отдал визит своему двоюродному брату Эдуарду. Эта поездка Вильгельма осталась покрытой тайной. Но все нормандские хронисты говорят, что когда-то, не устанавливая точно, когда именно, Эдуард обещал герцогу нормандскому передать ему по наследству корону. Весьма вероятно, что Вильгельм вырвал у него это обязательство именно в 1051 г.
Удар был нанесен преждевременно. Роберту Шампару и его присным было не под силу бороться с Годвином и его сыновьями, которые в следующем году вернулись в Англию, восстановили свою власть и прогнали нормандцев. После смерти Годвина (в 1053 г.) сын его Гарольд в течение всего остального времени царствования Эдуарда был действительным хозяином Англии. На архиепископский престол Кентербери он посадил верного человека, епископа Стиганда. Но счастье было на стороне Вильгельма Незаконнорожденного. Когда Стиганд отправился в Италию, чтобы получить паллий из рук папы, ему пришлось иметь дело с Бенедиктом X, который в скором времени был низложен и объявлен антипапой. С другой стороны, при очень таинственных обстоятельствах, Гарольд сделался жертвой своей неосторожности, а может быть, и хитросплетенных козней, и попал во время своего путешествия во Францию в руки Вильгельма Незаконнорожденного. Мы знаем, что Вильгельм заставил его дать какую-то торжественную клятву над мощами; без сомнения, Гарольду пришлось обязаться не искать короны Англии.
Вильгельму Незаконнорожденному оставалось только ожидать смерти Эдуарда Исповедника. Она произошла 5 января 1066 г. Гарольд не стал считаться со своей клятвой и тотчас же принял меры, чтобы его признали королем в немногочисленном собрании вельмож. Относительно всех этих событий у нас есть удивительное свидетельство, именно современная им вышивка, так называемый «ковер [из] Байё». Показав нам нового короля Англии на троне, художник вслед за этим изображает «английский корабль, направляющийся в страну герцога Вильгельма»; ему приносят известия. Далее на вышивке проходят перед нашими глазами дровосеки, рубящие деревья для постройки нормандского флота, затем корабли, спускаемые в море и снаряжаемые.
У Вильгельма не было ни столько кораблей, ни столько могущих взяться за оружие подданных, как у его противника; «и когда он на лильбоннском собрании сообщил свои планы, бароны остолбенели и оставались в нерешительности». Но он стал льстить им одному за другим, обещал великолепные «guerredons», и вся нормандская конница приготовилась следовать за ним. Наконец, он кликнул клич авантюристам, которыми страна кишела в эту эпоху, и к нему явились шайки фламандцев, пиккардийцев, бретонцев. Хронисты говорят, что он собрал шестьдесят тысяч человек и снарядил три тысячи кораблей. Но это условные цифры, которые неизменно повторяются под пером средневековых летописцев. По более правдоподобному свидетельству, семьсот кораблей перевезли войско Вильгельма, в котором могло быть от пяти до десяти тысяч человек. Это была, по тому времени, великая армия.
То войско, которое Гарольд мог ему противопоставить, было, без сомнения, не более многочисленным. Действительно, оно было ослаблено великим усилием, которое ему пришлось сделать, чтобы отразить другое вторжение. Вильгельм высадился в Певенси 28 сентября 1066 г., а 20 сентября норвежский король Гарольд Гардрада в сопровождении Тостига, брата и врага короля Англии, высадился с войском на берегах Йоркшира. В этом видят счастливое для Вильгельма совпадение; но нам трудно отказаться от предположения, что здесь был уговор. Угодливый Тостиг сумел, без сомнения, убедить Вильгельма принять свои услуги. Стиснутый между двумя вторгшимися армиями, Гарольд погибнет, а победители затем поделят между собой оставшуюся после него добычу. Но действительность превысила надежды Вильгельма. Гарольд, во главе войска, которое он собрал на юге, чтобы отразить нормандцев, быстро двинулся в Йорк; король Норвегии и Тостиг были побеждены и убиты после жестокой битвы (25 сентября 1066 г.). Вильгельм оказался одновременно избавленным и от неудобных конкурентов, и от сопротивления, которое могло бы помешать его высадке. В то время как английское войско после тяжелых трудов отдыхало в Йорке, Вильгельм причалил к берегу в Суссексе. Сражение, решившее судьбу Англии, произошло 14 октября немного севернее Гастингса.
Героическая смерть Гарольда лишила англичан их единственного вождя. Вильгельм воспользовался со свойственной ему энергией этой несколько сомнительной победой и раздорами своих противников. С ним было знамя, благословленное папой; английская церковь, которая могла помешать вторжению, подчинилась. Витенагемот, руководимый архиепископом Йоркским, признал герцога нормандского законным королем и, коронованный по всем правилам в Вестминстере, Вильгельм поклялся управлять справедливо и защищать церкви божьи и их священников. Он основывал свое право не на завоевании, а на родстве с Эдуардом Исповедником и на согласном с обычаями избрании.
II. Первые англо-нормандские короли и учреждения (1066–1135 гг.)
Столетие англо-нормандской истории, начавшееся избранием Вильгельма Незаконнорожденного в короли и кончившееся вступлением на престол Генриха II Плантагенета, было очень смутным. Однако оно, в общем, не было эпохой развала, напротив, из него вышла Англия Средних веков с ее народом, с ее социальным строем, с ее сильной монархией.
Сопротивление англосаксов продолжалось пять лет. Лишенное какой бы то ни было общей организации, оно свелось к ряду местных мятежей, которые Вильгельм беспощадно подавлял. Восстания французских баронов, недовольных своей долей добычи и раздражаемых королевским игом, были серьезнее и подвергали опасности новую династию. Вопрос об управлении Нормандией увеличивал затруднения королей, и Капетинги, являвшиеся сюзеренами герцогства, пытались при этом случае ловить рыбу в мутной воде. Англо-нормандская монархия пришла в конце концов в равновесие, но лишь после колебаний между анархией и безответственной тиранией. Вильгельм I сумел основать ее и удержать. Из двух его сыновей и преемников первый, грубый Вильгельм Рыжий (1087–1100 гг.), жил недостаточно долго, чтобы окончательно испортить дело отца, а второй — Генрих I Боклерк (1100–1135 гг.), одаренный замечательным политическим гением, укрепил его на некоторое время. Откладывая до одной из следующих глав изложение периода анархии, возникшей после смерти Генриха, мы набросаем здесь в общих чертах работу трех первых нормандских королей, не имея возможности определять точно то, что сделал каждый из них!
