Он единственный, кому я рассказала. Всем остальным было бы плевать. Но он знал Мег и знал, что она значит для меня.
— Наглоталась таблеток, — говорю, хотя он и не спрашивает.
— Прости. Тебе, должно быть… — Люк не представляет, как закончить предложение, и я тоже не могу его закончить. Я не знаю, что мне может быть. Больно, да. Одиноко. Но еще я злюсь. И рвусь отомстить. И мне всегда холодно. Моя жизнь пойдет своим чередом, тут нет никаких сомнений. Я справлюсь. Все изменилось.
— Вот так я оказалась здесь, — говорю я, и это маленькая часть правды. — Просто… мне нужны были перемены. Когда я увидела, что в Миннеаполисе есть шанс, я восприняла это как знак.
— Сожалею, что ты потеряла ее.
Потеряла? А разве я ее потеряла? Скорее, она сама взяла да исчезла. Я точно знаю, где она. Не здесь. Именно к этому она и стремилась. Должна ли я грустить из-за того, что она исполнила свое желание?
Беру вилку и ем французский тост, пока тот не остыл. Запоздало понимаю, что должна была бы расплакаться или как-то еще выразить свою скорбь, но сейчас ничего не поделаешь, да и Люк, кажется, испытывает облегчение.
— Она была так добра, — говорит он после минуты молчания. — Надо бы послать цветы на ее могилу.
Для меня все это бессмысленно. Мег не почувствует разницы. Но я говорю ему название кладбища, потому что знаю: такие мысли, как у меня, надо держать при себе. У людей вообще много ритуалов, которые мне непонятны.
Моя бабушка умерла, когда мне было двадцать, и я ухитрилась не заявить матери, что деньги, которые пошли на похороны, стоило бы потратить на что-нибудь более полезное, чем закапывание трупа в землю. На продукты, ремонт машины, залог для моего никчемного братца… Черт, она могла бы вложить хоть один жалкий доллар в мое образование, чем выбрасывать деньги на эту старую каргу.
Хотя я и ухитрилась не заявить все это матери, все же изложила свое пренебрежение к похоронам сотруднику похоронного бюро. Сказала ему, что нам следовало бы кремировать тело и закончить на этом. Его маска вежливого участия на мгновение исчезла, и под ней обнаружились надменность и отвращение. Однако не я обманывала на тысячи долларов охваченных скорбью идиотов. Естественно, я его дразнила. Ведь чек был выписан, а бабушка — оплакана и похоронена. Ничего же уже не вернешь.
— Ты в порядке? — спрашивает Люк.
Да, я в порядке. Я думаю о том, что Мег мертва и ее тело разлагается в земле, а мне не хочется думать об этом. Я не вернулась домой на похороны. Не было смысла. Я бы ничего не почувствовала, кроме эгоистичной злости. Я не хотела видеть ее в гробу с таким странным, будто резиновым лицом. Я не хотела смотреть на то, как ее опускают в яму.
Однако сейчас я думаю об этом, хотя и всячески старалась не думать. Я не хочу всего этого.
— Ты живешь далеко отсюда? — спрашиваю вдруг.
— В Сент-Поле. Это довольно близко. В жилом комплексе у реки.
— Мы можем поехать туда?
— Туда? — Он озадачен, на его лице появляется полуулыбка.
— Да, — говорю я, — прямо сейчас.
И тут до него доходит. Его глаза распахиваются, губы приоткрываются. Он не отвечает.
— Ты живешь не один?
— Нет, естественно, нет. Просто… в том смысле…
Я пожимаю плечами.
— Ради былых времен, а?
— Джейн…
Я не понимаю, осуждает он меня или напоминает самому себе мое имя. Но мне это безразлично. Я наблюдаю за ним так же, как сегодня за мной наблюдала моя кошка. Я хочу получить то, что хочу и когда хочу.
Он немного подается вперед, пытаясь просчитать меня.
— Пошли, хитрец, — наконец говорю я, и Люк улыбается. Потом смеется.
— Моя машина за углом.
Именно такой ответ мне и нужен.
Глава 12
За годы, прошедшие после колледжа, Люк расширил свои познания. Раньше он был неплох, а теперь стал великолепен. Он овладел мною с огромным энтузиазмом — так, как мне надо было, — а потом вознес нас обоих до небес.
— Я так рад, что встретил тебя, — сквозь учащенные вздохи говорит Люк, остывая. Кажется, он помнит, что после всего я не люблю обниматься, поэтому ограничивается тем, что кладет ладонь мне на бедро. Я не против. По сути, мне даже нравится.
— Было чуть приятнее, чем покупать кошачий наполнитель.
По комнате разносится его удовлетворенный рокочущий смех. Я потягиваюсь, потом встаю и голая подхожу к окнам, из которых открывается вид на реку. Знаю, что он разглядывает мою попку, бедра. Мне это нравится. Мужчинам нравится шоу, а я люблю, когда у меня есть зрители. Опять потягиваюсь, в глубине души надеясь, что это видит кто-нибудь на улице.
— Ты дико сексуальная, — говорит Люк.
Многие мужчины говорили мне такое. Им нравятся бесстыдные женщины. Мы, видите ли, очень редкое явление — ведь каждый день твердят, что нужно всего стыдиться. Позорно давать мужчинам то, что они хотят, и позорно не хотеть давать им это. Позорно демонстрировать свою рядовую фигуру и позорно не иметь идеальной. Не представляю, как нормальные женщины встречаются с мужчинами. Складывается впечатление, что скоро мир станет ужасным местом для людей с настоящими чувствами.
Однако для меня все проще, поэтому я смотрю, как внизу по волнам прыгает лодка, и гадаю, когда Люк созреет для еще одного раунда. Вероятно, нескоро, как это ни грустно.
— Мне пора, — говорю.
Слышу, как скрипит кровать, как шуршат простыни.
— Я отвезу тебя.
— Не надо, я поймаю тачку.
— Я могу подбросить тебя до зоомагазина, — предлагает он.
Качаю головой и, повернувшись, вижу, что он надевает джинсы.
— Лучше не надо. Это хлопотно.
— Ну ладно.
— Ты дашь мне свой номер?
— Да. А ты мне свой?
Было бы разумнее не давать, но сейчас я плавно покачиваюсь на волнах удовлетворения и знаю, что захочу все это повторить.
— Ладно. Только не звони мне, пиши сообщения. Я часто бываю на встречах.
Он знает, что это чушь несусветная, но не возражает. Еще бы возражал. Он трахнет меня как минимум еще несколько раз, прежде чем решится надавить на меня. Зачем смотреть в зубы дареной шлюхе?
Вызываю такси, затем медленно одеваюсь, позволяя ему наблюдать. Я рада, что сегодня не надела одно из дурацких цветастых платьев. Лавандовый бюстгальтер выглядит вполне мило. Надену его в понедельник, чтобы Стивен мог полюбоваться, пока я буду вспоминать, как другой мужчина сдирал его с меня в пылу страсти.
— Уж больно игривая у тебя улыбка, — говорит Люк.
— Да, — отвечаю я.
Такси приезжает быстро. Люк целует меня в губы и просит звонить ему. Я уверена, что позвоню. Люблю получать то, что хочу и когда хочу. Моя игривая улыбка остается со мной всю дорогу через реку. Возможно, позвоню ему завтра. Возможно, буду спать с Люком, пока Стивен в церкви будет изображать из себя хорошего человека.
