Ванда смотрела, как он делает шаг назад и поворачивается лицом к двери… Она не успела ответить — Крест ушел.
* * *
Я взял напрокат машину в круглосуточном агентстве на Тридцать седьмой улице и поехал в полицейский участок Ливингстона. В этих священных стенах я не был с тех пор, как в первом классе нас привели сюда на экскурсию. В то далекое солнечное утро нам не показали тюремную камеру — ту самую, где сейчас сидела Кэти, — потому что камера была занята. Помню, как мурашки бежали у меня по спине при мысли о том, что в нескольких ярдах от нас находится настоящий и наверняка опасный преступник. Какое приключение для первоклассника!
Лейтенант Тим Дэниелс приветствовал меня нарочито крепким рукопожатием. Фигура его отяжелела со времен юности — ремень на животе частенько приходилось поправлять, — но лицо осталось гладким и свежим. Когда Тим ходил, все время что-то звенело — то ли ключи, то ли наручники.
Я заполнил несколько бумаг, и Кэти отпустили под мое ручательство. За тот час, что я ехал в участок, она заметно протрезвела. Смех уступил место унынию: она сидела с опущенной головой, на лице было обычное угрюмое выражение нашалившего подростка. Я еще раз поблагодарил Тима. Моя подопечная не сочла нужным даже улыбнуться или помахать рукой.
Мы вышли на улицу и уже направились к машине, как Кэти вдруг взяла меня за руку:
— Давай прогуляемся!
— Сейчас четыре утра, я устал.
— В машине меня вырвет.
Я остановился.
— Почему ты кричала по телефону про Айдахо?
Но Кэти уже переходила Ливингстон-авеню. Я пошел за ней. Она шла быстро, и мне пришлось догонять.
— Твои родители будут волноваться.
— Я сказала им, что останусь ночевать у подруги, так что все в порядке.
— Ты не расскажешь мне, почему пила в одиночку?
Кэти продолжала идти, жадно вдыхая ночной воздух.
— Мне хотелось пить.
— Ясно. А почему Айдахо?
Она взглянула на меня, но не замедлила шага.
— Ты сам знаешь.
Я схватил ее за руку:
— Что за дурацкие игры?
— Я не одна играю в игры, Уилл.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Айдахо, Уилл. Твоя Шейла Роджерс была из Айдахо, верно?
Услышав это, я снова вздрогнул.
— Откуда ты знаешь?
— Прочитала.
— В газете?
Она усмехнулась:
— Ты и в самом деле не знаешь?
Я взял ее за плечи и повернул к себе:
— О чем ты?
— В каком колледже училась твоя Шейла?
— Не знаю.
— Я думала, у вас была любовь до гроба…
— Это сложно объяснить.
— Да уж, точно.
— Послушай, Кэти, я ничего не понимаю…
— Шейла Роджерс училась в Хавертоне, Уилл. Вместе с Джули.
Я стоял как громом пораженный.
— Не может быть!
— Не верю, что ты не знал. Неужели Шейла тебе не сказала?
Я покачал головой.
— Ты уверена?
— Шейла Роджерс из Мейсона, штат Айдахо. Изучала информатику. Все это написано в ежегоднике колледжа. Я нашла его в старом чемодане, который лежит у нас в подвале.
— Не понимаю… Ты помнила ее имя все эти годы?
— Да.
— С какой стати? Ты что, помнишь всех, кто учился с Джули?
— Нет, не всех.
— Тогда почему ты запомнила Шейлу Роджерс?
Кэти посмотрела мне в глаза:
— Потому что Шейла и Джули жили в одной комнате.
Глава 32
Крест явился утром со свежими булочками и паштетами. Он всегда покупал их в магазинчике на углу Пятнадцатой улицы и Первой авеню. Было десять часов, Кэти спала на кушетке. Крест закурил сигарету. Он явно не переодевался со вчерашнего вечера. Это было не всегда легко заметить — Крест едва ли мог считаться крупной фигурой в мире высокой моды, — но сегодня он выглядел как-то особенно неряшливо. Мы уселись на табуретки за кухонным столом.
— Послушай, — поморщился я, — понимаю, что ты не хочешь выглядеть белой вороной среди уличной публики, но…
Он достал из шкафчика чистую тарелку.
— Ты собираешься проезжаться на мой счет или, может, все-таки расскажешь, что случилось?
— А почему я не могу делать то и другое одновременно?
Крест наклонил голову и внимательно посмотрел на меня поверх темных очков.
— Все настолько плохо?
— Еще хуже.
Кэти пошевелилась и тут же охнула от боли. Тайленол лежал у меня наготове. Я быстро дал ей две таблетки. Запив их стаканом воды, она заковыляла в ванную, хватаясь за стены. А я вернулся на свою табуретку.
— Как твой нос? — спросил Крест.
— Как будто сердце перебралось туда и просится наружу.
Крест кивнул и откусил от булки, намазанной паштетом из копченой лососины. Жевал он медленно, устало сгорбившись над столом. Дома он, ясное дело, не ночевал — наверное, поругался с Вандой. Но я понимал, что этой темы касаться не стоит.
— Так что еще хуже? — поинтересовался он.
— Шейла лгала мне.
— Это мы и так знали.
— Тут другое.
Крест молча продолжал жевать.
— Она знала Джули Миллер. Они вместе учились в колледже. Даже жили в одной комнате.
Он перестал жевать.
— Как-как?
Я начал рассказывать. Все это время из ванной слышался шум воды. Да, похоже, похмелье у Кэти будет долгим. Хотя, с другой стороны, молодые приходят в себя быстрее.
Когда я закончил свой рассказ, Крест выпрямился и скрестил руки на груди.
— Красиво, — ухмыльнулся он.
— Вот-вот, именно это слово.
— Черт знает что! — Он начал намазывать паштет на другую булочку. — Значит, твоя бывшая подружка, которую убили одиннадцать лет назад, училась в колледже и жила в одной комнате с твоей последней подружкой. Которую тоже убили.
— Прямо в точку.
— А твоего брата обвинили в первом убийстве.
— Именно так.
— Ладно, пускай, — решительно кивнул Крест. — Но я все-таки не понимаю…
— Тут пахнет заговором.
— Что именно?
— Наши отношения с Шейлой. — Я попытался небрежно пожать плечами. — Это все подстроено. Сплошная ложь.
