Как-то раз из одной трубы полилась вода, и по всему коллектору прокатилось эхо. Мы замерли, широко раскрыв глаза, готовые ринуться к ближайшей лестнице.
«Всё нормально», — сказал Стив: воду спустил жилец-«жаворонок» в одной из квартир наверху. «Звук здесь гипертрофирован, — напомнил он. — Тоненькая струйка, а эффект — как от Ниагарского водопада».
ВСКОРЕ ПОСЛЕ СПУСКА В КАТАКОМБЫ Надар принялся за исследование канализации. В течение нескольких недель он перемещался по «пищеварительной системе» города, а его помощники таскали инвентарь туда-сюда по козырькам. По сравнению с катакомбами канализация представляла куда более серьезные затруднения в плане передвижения. Здесь он иначе ощутил события, происходящие на поверхности: любой кратковременный дождь, каждый спуск воды в ватерклозете угрожал сорвать кадр, для которого требовалось восемнадцать минут выдержки в спокойной обстановке. Открывая затвор, Надар и его помощники всякий раз молились о том, чтобы не возникло трудностей. «Когда… мы приняли все меры предосторожности, — писал он позже, — устранили или обошли все препятствия — и в момент, когда наша решающая попытка подходила к концу, в последние секунды экспозиции из канализации откуда ни возьмись поднялось облако и испортило снимок… О, как мы проклинали тогда милую даму или симпатичного господина над нами, который, ни о чем не подозревая, выбрал самый неподходящий момент, чтобы поменять воду в своей ванне!»
[26]
Фотографии канализации открыли взору публики темные водосточные трубы, одновременно сообщив им некоторую романтику. На некоторых снимках был изображен манекен, часто — в комбинезоне местного рабочего и в процессе труда. Другие фотографии были абстрактными, основу композиции на них составлял геометрический орнамент: труба, разделяющаяся на два патрубка, или поток нечистот, призрачный и едва различимый. Пар, образующийся в трубах, окутывал каждый снимок легкой дымкой, словно съемка велась с использованием завесы.
Канализация Парижа, фото Феликса Надара, Национальная библиотека Франции
Журналисты и обозреватели снова были без ума от фотографий. Одна из газет назвала Надара первопроходцем, который борется с опасностью и предательством в издавна проклинаемой подземной пустыне, создает снимки, несмотря на «удушающие, ядовитые пары от электрической батареи и до невозможности узкие коридоры». Философ Вальтер Беньямин говорил, что Надар «впервые сделал объектив инструментом, совершающим открытия»
[27].
По всему Парижу жители начали вскрывать канализационные люки. Поздно вечером энтузиасты спускались под город, зажигали светильники и отправлялись на прогулку. В статье журнала La Vie Parisienne от 1865 года, описывавшей одну такую полуночную вылазку, канализацию называли новым местом для променада. «Там можно составить прелестные знакомства. Я встретил хорошенькую графиню де Т., более или менее в полном одиночестве, также увидел маркиза Д. и столкнулся с мадмуазель Н. из театра Варьете». Наступит день, предсказывал автор, когда популярность водосточной системы города затмит очарование его обширных парков. «Когда станет возможным объезжать подземные территории верхом, — рассуждал корреспондент, — Булонский лес, несомненно, опустеет».
Канализация Парижа, 1870 г., Fotolibra
Во время Всемирной выставки 1867 года город открыл свою канализационную систему для официального посещения, обеспечив приток туристов со всей Европы. Сановные лица и королевские особы, дипломаты и послы спускались по железной винтовой лестнице неподалеку от Площади Согласия и садились в вагонетку, которая в другие дни использовалась канализационными рабочими для очистки труб. То была «коляска с подушками на сиденьях, освещаемая масляными лампами по углам», — вспоминал один посетитель. Дамы в шляпках и в туфлях на каблуке, с кружевными зонтиками, путешествовали сквозь городские нечистоты. Работники канализации служили гондольерами и тянули лодку вниз по каналу. «Общеизвестно, — отмечал автор туристического путеводителя XIX века, — что ни один именитый иностранец не захочет покинуть город, не совершив этой поездки».
Тем временем Надар принял на себя роль парижского Гермеса, психопомпа, посредника между мирами выше и ниже нас. Было известно, что через несколько лет после выставки его работ он организовывал частные экскурсии в канализационную систему и каменоломни и водил хихикающие группы посетителей по темным коридорам. В замечаниях, сопровождающих фотографии на выставке, Надар приглашал массы последовать за ним под землю: «Мадам! — писал он одной из своих поклонниц. — Позвольте мне сопровождать вас. Обопритесь на мою руку и последуем за всеми!»
[28]
ВПЕРЕДИ ОСТАВАЛСЯ ПОСЛЕДНИЙ ОТРЕЗОК ПУТИ, и мы остановились на привал у канала Сен-Мартен в его подземной части, в широком, сводчатом туннеле, где спокойно текла зеленоватая вода, а из дальнего конца пробивался неясный утренний свет. Было около восьми утра — на поверхности в это время готовились к открытию брассери, официанты раскладывали на столах серебряные приборы… Мы подвесили гамаки к поручням, вделанным в свод канала, как альпинисты в лагере у подножия скал. Стив вызвался сторожить, пока остальные спят.
Стив Данкан
Лежа в гамаке и размышляя о фотографиях Надара, я вспомнил миф о Фаэтоне, юноше, который выпросил у своего отца Гелиоса позволение править солнечной колесницей. Вскоре после подъема в воздух мальчик роняет поводья, колесница стремительно приближается к Земле, зной иссушает реки, выжигает пустыни, воспламеняет вершины гор; наконец Фаэтон опускается так низко, что колесница прожигает саму поверхность Земли и подземный мир заливает светом. Люди устремляются к краю пропасти и обнаруживают, что впервые могут заглянуть прямо в царство мертвых, увидеть огненный Пирифлегетон, мрачный асфоделевый луг и вечную тьму Тартара. Они замечают царя Аида и царицу Персефону, восседающих на тронах и глядящих на них в недоумении. При виде инфернального пейзажа, предмета стольких страхов, людей охватывает ужас, но они не уходят от края пропасти и вглядываются во мрак, не в силах оторваться.
Примерно через два с половиной часа Стив обнаружил, что по каналу идет лодка с туристами. Чтобы капитан никого не заметил и не вызвал полицию, Стив потихоньку растолкал всю нашу компанию, и мы скрылись в темноте.
