Патрик Налли и его идея спортивного маркетинга подоспели как раз в нужный момент. Некогда скромные международные союзы все чаще полагались в том, что касалось финансирования их планов, на Хорста Дасслера, их могущественного друга. Он всегда был к их услугам, и предполагалось, что как шеф быстро расширявшейся фирмы он, конечно же, может себе это позволить. Но функционерам было неизвестно, что Хорст постоянно сталкивался с нехваткой денег. Ему срочно нужны были дополнительные доходы, чтобы сохранить свое влияние в международных союзах и финансировать экспансию своего французского детища.
Дерзкий британский рекламщик возбудил его любопытство, и Хорст согласился принять его в Ландерсайме. И после того как двое молодых мужчин в 1974 году впервые пожали друг другу руки, они два дня не могли наговориться. Патрик Налли был впечатлен трудоголизмом Хорста. В его кабинете в Ландерсайме была жаркая обстановка. «Он бомбардировал четырех своих секретарш указаниями, постоянно хватался за трубку, чтобы поговорить с менеджерами и высокопоставленными лицами со всего мира, часто на их языке, – удивлялся Налли. – Он был невероятно азартным и харизматичным человеком».
Хорст был также очарован храбростью и умом Налли. Вскоре ему стало понятно, что вместе они могут создать с нуля крупный и интересный бизнес. Хорст располагал как раз теми связями в футбольном мире, чтобы закрепить за собой права на заключение рекламных соглашений. А неутомимому и в высшей степени находчивому Патрику Налли, уже показавшему, как хорошо он умеет направлять капиталы фирм в спорт, ничего не стоило привлечь в это дело миллионы долларов.
Была только одна маленькая загвоздка: идея продавать права на рекламу еще никогда не обсуждалась в ФИФА. Налли и Дасслер полагали, что придется подождать, пока люди у руля международного футбола заинтересуются этим предложением. Но затем властью в мировом футболе завладела компания жадных до денег новичков, и все произошло очень быстро.
Пока лучшие футболисты того времени собирались на чемпионат мира в Германии, футбольные функционеры готовились к другой ожесточенной схватке: выборам нового президента ФИФА, которые должны были состояться за три недели до матча открытия, в июне 1974 года, во франкфуртском зале для конгрессов. Их рассматривали как вероятный поворотный пункт в истории мирового футбола: прежние организаторы, якобы порядочные и справедливые, выступали против оборотистого представителя нового мира.
Сильной чертой занимавшего пост президента сэра Стэнли Роуза, безупречного англичанина, были его джентльменские манеры. Бывший учитель, он сделал себе имя как выдающийся судья и усовершенствовал футбольные правила. Стэнли Роуз руководил ФИФА с 1961 года и доказал свою компетентность. Давлению политиков, желавших использовать игру в своих целях, он противостоял так же, как и искушению большими деньгами, которые с недавнего времени часто пускали в ход. Но 61-летний джентльмен, казалось, не замечал набирающих силу футбольных наций постколониального мира. И у него совершенно точно не было необходимого обаяния и соответствующих связей, чтобы в агрессивной предвыборной борьбе противостоять своему харизматичному оппоненту.
Пока Роуз просто полагался на поддержку своих старых друзей, Жоао Авеланж подошел к выборам основательно. Высоко поднявшийся бразилец был знаком с функционированием спортивных союзов с 1936 года, когда он как пловец выступал на Олимпийских играх в Берлине. Авеланж был членом бразильской национальной сборной два десятилетия, а в 1963 году его пригласили в Международный олимпийский комитет. Одновременно бразилец был успешным бизнесменом, чьи инвестиции в промышленные и транспортные предприятия обеспечили достаточную прибыль, чтобы профинансировать его напряженную предвыборную кампанию. Как официальный кандидат на пост президента ФИФА, Авеланж объездил 86 стран – часто сопровождаемый Пеле, настоящим магнитом для публики.
Предвыборная программа была совершенно открыто ориентирована на пожелания молодых, прогрессирующих футбольных наций. Так, он обещал увеличить число участников чемпионатов мира с 16 до 24 в пользу неевропейских государств. Он хотел основать чемпионат мира для юниоров, который проводился бы за пределами Европы. Он активно интересовался строительством футбольных площадок, тренировочных центров и медицинских учреждений в развивающихся странах. И, в отличие от Роуза, Авеланж дал клятву, что во время его президентства Южно-Африканская футбольная ассоциация останется исключенной из ФИФА до тех пор, пока в стране (Южно-Африканской республике. – Ред.) царит апартеид.
В отличие от застегнутого на все пуговицы Роуза, Авеланж был мастером спортивной дипломатии. Бразилец бельгийского происхождения, урожденный Жан-Мари́ Фосте́н Годфруа́ де Авла́нж, этот искушенный юноша говорил на нескольких языках и охотно общался с футбольными деятелями со всех концов света. Наделенный гораздо бо́льшим политическим чутьем, чем его оппонент, Авеланж использовал все имеющиеся в его распоряжении средства, чтобы повлиять на результаты выборов в свою пользу. Как писал один из очевидцев: «Это была борьба между порядочным человеком, который верно служил футболу и довольствовался причитающейся ему зарплатой, и ушлым парнем, который не строил иллюзий об истинной сущности мира и стремился к личной славе».
Чтобы перестраховаться, Хорст дал своим помощникам противоположные указания. Кристиан Джаннетт должен был хорошенько позаботиться о Жоао Авеланже и африканских делегатах, открыто его поддерживающих. Джону Болтеру же было сказано, что Adidas делает ставку на Стэнли Роуза: тот может похвастаться впечатляющими результатами работы, и европейское господство в футболе было по-прежнему неоспоримо, так что не стоило предполагать победу выскочки из Южной Америки.
Еще накануне выборов Хорст был убежден, что Европа одержит верх. Тогда его друзья сохранят свои посты и определенно не забудут ту поддержку, которую они получили от Adidas. И все же на всякий случай он позвонил своему другу Благое Видиничу с предложением встретиться в баре отеля.
Со времени их встречи в Мехико Видинич успел переехать в Заир. При личной поддержке президента Мобуту он исколесил самые отдаленные уголки страны, чтобы собрать команду молодых футболистов. Мобуту, как Видинич и его игроки, были в восторге от безвозмездной экипировки от Adidas. Их футболки украшала голова леопарда. С головы до ног одетые в три полоски, леопарды в итоге одержали победу на чемпионате Африки, проходившем в Египте, и таким образом прошли квалификационный отбор на чемпионат мира по футболу-1974 в Германии.
Вечером накануне выборов президента ФИФА Благоя Видинич присоединился к Хорсту в баре франкфуртского отеля, в котором остановилось большинство футбольных функционеров. Дасслер был уверен, что победит Стэнли Роуз, но Видинич был убежден в обратном. На чемпионате Африки в Египте он стал свидетелем встречи африканских футбольных федераций. «Они все пообещали поддержать Авеланжа», – рассказал Видинич. Бразилец добился поддержки африканских федераций прежде всего благодаря своей позиции по ЮАР, а также благодаря нескольким маленьким подаркам. Сильно обеспокоенный, Хорст решал, что же ему делать. Хотя был уже поздний час, Видинич настаивал на немедленной смене курса. «Вот номер Авеланжа, – говорил он. – Скажи ему, что ты раньше поддерживал Стэнли Роуза, но сейчас понял, что поставил не на ту лошадь, и с этого момента находишься в полном распоряжении Авеланжа».
