Курс трех красных знамен
Если капитализм целиком и полностью опирается на экономическую заинтересованность, то коммунизм, в первую очередь, принимает во внимание сознательность масс и их энтузиазм. В истории Китая можно найти множество примеров того, как массы совершали великие дела не ради выгоды, а потому что понимали их необходимость и важность для всего китайского народа. Так, например, среди сторонников Чжу Юаньчжана, основателя минской династии, было много людей, которые относительно неплохо жили под властью монголов. Однако они примкнули к освободительной войне, потому что были китайцами и хотели освободить Китай от монгольского владычества.
В мае 1958 года на Второй сессии Восьмого съезда КПК было принято решение о использовании революционного энтузиазма китайского народа для ускоренного развития экономики и провозглашен Курс Трех красных знамен – Большой скачок вперед, народная коммуна и новая генеральная линия. Мао Цзэдун поставил задачу за 15 лет догнать и перегнать Великобританию по производству стали и другой промышленной продукции, имеющей важное значение для государства.
Партийные чиновники не были идеальными людьми. Они обладали теми же недостатками, что и чиновники имперского периода, в частности – из желания выслужиться льстили руководителям и говорили им только то, что те желали слышать. Когда Мао Цзедун объявил себя сторонником Большого скачка и крупных народных коммун, подчиненные начали горячо одобрять это начало и подтасовывать статистические данные нужным образом, так, чтобы на бумаге Большой скачок выглядел бы осуществимым. Например – были существенно завышены данные, касающиеся производства зерна, что позволило считать решенной проблему обеспечения населения зерном, хотя на самом деле до ее решения было еще далеко. Недаром же говорится, что ревностный слуга не задумывается о завтрашнем дне. Многих партийных чиновников интересовали сиюминутные выгоды – награды и повышения, а не перспективы экономики КНР.
Народные коммуны Мао считал «лучшей формой постепенного перехода от социализма к коммунизму» и «зачатком будущего коммунистического общества». Основной идеей народной коммуны было полное обобществление, касавшееся всех сфер, начиная с личного имущества их членов, и заканчивая их личной жизнью. Особенностью коммун стало сочетание промышленного производства с сельским хозяйством. Коммуны планировались большими (в среднем – 20 000 человек) для того, чтобы в них можно было развивать промышленное производство и, в первую очередь – выплавку стали. В 1958 году производство металла планировалось удвоить и это было только начало Большого скачка. Пятилетний план, предусматривавший развитие народного хозяйства с 1958 по 1962 годы, предусматривал ежегодный прирост в промышленности на 45 %, а в сельском хозяйстве – на 20 %. Что же касается выплавки стали, то ее за пять лет планировали увеличить в 10 раз и довести до 100 000 000 тонн в год.
По всей стране начали строить небольшие плавильные печи из глины, которые топились дровами. Работали на них крестьяне, не имевшие профессиональной подготовки. В конце 1958 года количество таких печей перевалило за 700 000, а число сталеваров-кустарей составляло около 100 000 000 человек.
[123] Разделите количество печей на количество работников, и вы поймете, насколько невыгодным было такое производство даже вне зависимости от качества выплавляемой стали. Качество же было очень низким. Подобным образом можно выплавлять только низкокачественный чугун, а не сталь высшего качества. Попытки «модернизации» кустарного сталеплавильного производства ни к чему хорошему не привели и с 1961 года «малую металлургию» начали сворачивать. В целом экономические потери «битвы за сталь» составили около 2 000 000 000 тогдашних юаней.
В сельском хозяйстве Большой скачок выражался в попытках получить с участка земли больше урожая. «Больше» означало «вдвое», «втрое» и даже «вчетверо». Китайские агрономы вдохновлялись работами советского академика Трофима Лысенко, в которых желаемое выдавалось за действительное. Так, например, для того, чтобы избежать конкуренции растений друг с другом, которая не позволяет производить очень плотные посевы, практиковали глубокую вспашку – до 120 см вместо принятых 20 см. Считалось, что при такой вспашке корни растений будут преимущественно расти вглубь земли, не разветвляясь в стороны и не мешая соседним растениям. Но на самом деле глубокая вспашка привела к уничтожению драгоценного слоя почвы, который образуется со скоростью 1–2 см в 100 лет! Вместо супер-урожая получили бесплодную землю. Еще больше ухудшила положение кампания по уничтожению воробьев, которая проводилась в рамках борьбы с «четырьмя вредителями» – воробьями, крысами, комарами и мухами. Борьба с воробьями была наиболее простой и потому эта кампания приобрела самый большой размах. Воробьи не способны держаться в воздухе дольше четверти часа. Если пугать этих птиц при помощи сильного шума в течение 20–30 минут, они погибают от изнеможения.
Выгоды от истребления воробьев ожидались весомые. Специалисты из Зоологического института «подсчитали», что воробьи ежегодно съедают столько же зерна, сколько и 35 000 000 человек. Эти якобы научные данные были списаны с водной глади,
[124] но они производили впечатление и пришлись к месту. Нельзя сказать точно, сколько воробьев и прочих мелких птиц было истреблено в ходе этой чудовищной кампании, но в масштабах всей страны счет шел не на миллионы, а на миллиарды. В результате подобного варварства резко возросла численность насекомых-вредителей. В угаре борьбы с птицами люди позабыли о том, что птицы едят не только зерно, но и различных насекомых. Впоследствии, для восстановления популяции, воробьев пришлось завозить из других стран, но это случилось уже после Великого голода, поразившего Китай в 1959, 1960 и 1961 годах. И если раньше этот период называли «Тремя годами стихийных бедствий», то сейчас предпочитают называть «Тремя горькими годами», поскольку засухи и наводнения не являлись основными причинами катастрофы. В первую очередь голод был вызван волюнтаристскими административными решениями – отвлечением значительной части крестьянства на выплавку стали и прочее промышленное производство, глубокой вспашкой земель, ликвидацией приусадебных участков, традиционно выручавших крестьян в трудную пору, а также уничтожением воробьев. Согласно современным данным с 1958 по 1962 год от голода умерло около 36 000 000 человек.
В апреле 1959 года Мао Цзэдун публично признал допущенные им ошибки и попросил освободить его от обязанностей Председателя КНР (этот пост занял Лю Шаоци). Попытки внести исправление в политику Большого скачка не увенчались успехом. Выполнение Второго пятилетнего плана было провалено. Ликвидацию последствий Скачка возглавили Лю Шаоци и Дэн Сяопин. Пускай и не сразу и не полностью, но им все же удалось исправить положение. Однако в КПК произошел раскол. Многие товарищи, стоявшие на ультралевых позициях, считали меры, принятые Лю и Дэном, пораженческим «возвратом к капитализму». В годы Культурной революции ультралевые свели счеты с теми, кого они считали предателями интересов коммунизма.
