– Мне все равно, спирту возьмем, у меня сегодня выходной…
– У меня есть, пойдемте.
Сан Саныч уже вскоре недоволен был, что предложил, шел и чувствовал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Особенно противно было подниматься на борт с офицером госбезопасности – в новой команде капитана еще не знали, но отступать было некуда.
– Ничего у вас тут, просторно… – младший лейтенант прошелся по необжитой еще капитанской каюте. – Что это за странные звуки все время?
– Рули монтируют.
– Так разносится гулко… – Антипин сел в кресло. – А на самом деле! Могу же я устроиться на судно? У меня высшее образование, возьмут каким-нибудь помощником капитана?
– Не думаю… – Белов открывал консервы. – Зачем вам?
Антипин не сразу ответил, сидел, покачивая головой и почесывая подбородок.
– Надоело. Куда все поворачивается, никто не знает. Хозяин ушел, и все посыпалось.
– Вас разве не при нем разжаловали?
– Не разжаловали, а понизили в звании. Какая разница, когда это было! – Антипин с неожиданной нервной злостью глянул на Белова, но справился с собой. – Мы делали свое дело и были ему нужны!
Сан Санычу разлил и выпил, не чокаясь, не хотелось разговаривать трезвым.
– Вы верили Сталину? – он снова налил себе и твердо посмотрел на своего следователя.
– Что он, поп, чтобы ему верить? Я выполнял его приказы! Был овчаркой, хорошо натасканной! Отличник боевой и политической подготовки! Я очень точно жил по его воле!
– Вы выполняли его приказы? – со злой иронией спросил Белов и взял свой стакан.
– Так точно! – лейтенант, как будто вспоминал что-то приятное, поднял голову. – Он сам нами рулил, в этом он был гений! Нам многого не понять – гении живут по другим законам… – он опять прищурился туманно. – Но я уже начал понимать его волю, еще пару лет – и я был бы в Москве… За что выпьем?
Они смотрели друг на друга и молчали.
– У нас с вами патовая ситуация, – усмехнулся лейтенант. – Я бы выпил за прошлое, оно у меня было блестящее… да вы не захотите, будущее мы можем себе очень по-разному представлять, а настоящее что у вас, что у меня – говно!
Антипин с любопытством смотрел на Белова. Тот все молчал.
– Хотите, за Сталина выпьем, или вы его ненавидите? Все-таки мы с вами прожили жизнь по его воле… этого уже не получится не уважать. Жизнь не отменишь!
Белов с удивлением слушал бывшего следователя по особо важным делам. Мелькнуло даже – не провокация ли? Не похоже было, Антипин говорил искренне, нервно, с внутренним порывом.
– Да не думайте вы, в Москве сейчас такое творится… Философские вопросы отложены до лучших времен! Никто не знает, что будет завтра. Что смотрите? Думаете, знаете? Будьте здоровы! – Антипин выпил, не чокаясь.
Выпил и Сан Саныч. Он так наволновался сегодня, что ему было не до темных речей лейтенанта, а уже просто хотелось выпить. О Николь пока не решался спрашивать.
– Я вам не верю, – сказал Сан Саныч, закуривая.
– Это тоже понятно… – Антипину как будто все равно было, что о нем думает Белов. – Позавчера Берия арестован!
Сан Саныч замер, он совсем перестал что-то понимать в словах лейтенанта.
– Враг народа! Пока не объявили, но объявят. Они его боятся, он же для них тень Хозяина… – лейтенант помолчал. – Вам не кажется, что… – он не договорил фразу, замолчал строго прищурившись. – Из огромной страны уходит страх, и она не знает, как без него жить!
Антипин ухмыльнулся зло и высокомерно.
– Вчера иду мимо зоны, а зэки кричат охраннику: «Сталинский ублюдок!» И пальцами на него показывают. Смело, свободно так кричат! Он на вышке, с оружием, мог бы дать по ним очередь, а он терпит. Он боец, он служит! Вот вы меня наверняка сволочью последней считаете, а меня партия сюда поставила и сказала: «Служи! Работа трудная, но ее тоже надо делать!» Могли, кстати, и вы оказаться на моем месте! Никогда не думали?! И никто не знает, как бы вы себя вели! А я всегда вел следствие интеллигентно, никого не оскорблял – вы это видели! У меня был свой стиль! Иногда такие негодяи попадались, что трудно было удержаться! Но я держался! Вы говорили, что вас избили, – я не приказывал! Честное слово коммуниста! Я был в командировке…
– Вы сказали, что вели дело красноярских геологов, – перебил его Сан Саныч. – Двести человек по нему посадили и расстреляли. Даже стариков – заслуженных академиков! Это ваши слова! Вы же понимали, что они не виноваты!
– Не виноватых не бывает, дорогой товарищ Белов, – во взгляде Антипина опять появилось холодное равнодушие. – Было такое дело… И что вы от меня хотите? Чтобы я ответил за всех? – Он пододвинул стакан и посмотрел на Белова, чтобы тот налил. – Это дело сам Хозяин одобрил, вызвал Берию и сказал «фас»! Тот – дальше! Меня вызвал начальник Управления и передал: «Хозяин велел втоптать в грязь этих геологов»!
– Опять получается, Сталин во всем виноват! Но дело вели вы! За это не хотите ответить?
– Не я придумал советское следствие и советское законодательство! Думаете, я по-другому мог поступить? Например, оправдать их?! – он смотрел на Белова, как на идиота.
– Наверняка были честные офицеры, кто оправдывал…
– По мелочи – конечно! Но не в таких делах! Это было дело государственной важности! Хозяин не занимался другими делами… Эти вещи я очень понимал!
– Опять Сталин! В лагере все так и считают…
– И правильно. Только с их точки зрения он злодей, а ему надо было управлять огромной страной! Необразованной, никогда не знавшей, что такое самодисциплина! Что такое ответственность за себя, за свое поведение! Я очень об этом думал! Страной, завистливой к чужому богатству, ленивой, живущей в грязи и впроголодь, совсем не знающей высокой культуры! Как можно было ей управлять? Только страхом! Веками барин управлял розгами, и другого ничего русский мужик не знал и не хотел понимать!
Белов смотрел недовольно.
– Что? Не нравится? Вы же хотели правды?! Вы ее не хуже меня знаете! Русские до сих пор такие – безграмотные, темные. Воруют, бьют друг другу морды, ненавидят, завидуют… После революции Россия пошла вразнос! Сталин наполнил страну страхом, и она затихла. Стала работать, плохо, может быть, но работала, не бунтовала! Зачем ему, казалось бы, дело геологов? Только не ищите простых ответов, мыслить надо масштабами страны! – К Антипину возвращалась прежняя уверенность, щеки покраснели, глаз блестел. – Хозяин, как опытный врач, вводил точечные дозы страха! В одну отрасль, в другую! Небольшие, чтобы не забывались! Геологи – народ вольный, на природе болтают лишнее… Потом за врачей взялся, а до этого органы чистил! Обратите внимание, Александр Александрович! В самом большом напряжении он как раз нас держал! Это парадокс, но мы должны были бояться больше всех! Абакумова посадил… он и Берию посадил бы! – Антипин замолчал, собираясь с мыслями, от спирта он стал азартнее. Ему хотелось говорить. – Так он и держал страну – где назревала проблема – туда приходили мы! Ему бы еще лет двадцать…
