Думали ли вы когда-нибудь в детстве о том, как было бы интересно, если бы ваши игрушки ожили? Что ж, давайте представим, что вы на самом деле оживили их. Вот на ваших глазах оловянный солдатик превращается в человечка. Олову пришлось бы стать плотью; но вообразите, что оловянному солдатику это не нравится. Ему кажется, что олово испорчено. Он думает, что вы убиваете его. Он сделает все, что в его силах, чтобы вам помешать. Его не удалось бы переделать в человека, если бы это зависело от него.
Я не знаю, что сделали бы вы с таким оловянным солдатиком. Но с нами Бог сделал вот что: Второе Лицо Божественного Триединства, Сын, Сам стал Человеком. Он родился в мир, как рождается настоящий человек – реальный человек определенного роста, с определенным цветом волос, говорящий на определенном языке, весящий столько-то килограммов. Он, Вечносущий, Который знает все и Который сотворил Вселенную, стал не только человеком, но младенцем, а перед тем – зародышем в теле женщины. Если вы хотите понять, что это для Него значило, подумайте о том, как бы понравилось вам стать слизнем или крабом.
Так в нашей человеческой семье появился Человек, Который был всем тем, чем предназначалось быть людям, – человеком, в котором созданная жизнь, унаследованная от Матери, позволила превратить себя полностью и совершенно в жизнь рожденную. Человечество в один миг достигло, так сказать, пункта своего назначения – перешло в жизнь Христа. И поскольку трудность для нас в особом умерщвлении естественной жизни, Он избрал для себя такой жизненный путь, который убивал на каждом шагу Его человеческие желания. Он познал нищету, непонимание семьи, предательство одного из близких друзей; Он подвергался преследованиям и глумлению, умер под пытками. А после того, как Он был убит – как Его убивали каждый день, – человеческое существо в Нем, благодаря Своему органическому единству с Божьим Сыном, снова возродилось к жизни. Человек в Христе поднялся из мертвых. Человек, не только Бог! В этом вся суть. В первый раз мы увидели настоящего человека. Один оловянный солдатик – такой же оловянный, как все, – победил и ожил.
И здесь мы подходим к той точке, в которой мой пример уже не действует. В случае с игрушечными солдатиками то, что один из них оживает, не имеет абсолютно никакого значения для остальных. Все они существуют отдельно, независимо друг от друга. Но с людьми все обстоит иначе. Они лишь выглядят отдельными организмами, потому что вы видите, как они двигаются и действуют вне всякой связи друг с другом. Однако мы созданы так, что можем видеть только настоящее.
Если бы мы могли видеть прошлое, все выглядело бы совсем по-другому. Каждый человек был когда-то частью своей матери, еще раньше – частью отца, а те, в свою очередь, были частью его дедушек и бабушек. Если бы вы могли видеть человечество на протяжении времени, как видит его Бог, оно выглядело бы для вас не как масса отдельных точек, разбросанных тут и там, а как единый растущий организм, больше всего похожий на гигантское, необычайно сложное дерево. Вы увидели бы, что каждый человек связан со всеми другими. И не только это. Каждый из нас отделен от Бога не больше, чем отделены мы друг от друга. Каждый мужчина и каждая женщина, каждый ребенок в мире чувствует и дышит сейчас, в этот самый момент, только потому, что Бог поддерживает в нем жизнь. Следовательно, когда Христос стал человеком, это было не то же самое, как если бы ожил оловянный солдатик. Скорее о явлении Его в мир можно рассказать так: нечто, постоянно воздействующее на все человечество, в определенный момент начало по-новому оказывать влияние на всех людей. Влияние это распространяется на тех, кто жил до Христа той поры, и на тех, кто жил после Него, и даже на тех, кто никогда о Нем не слышал, подобно тому, как одна капля какого-то вещества, упавшая в стакан, придает новый вкус и новый цвет всей воде. Безусловно, ни одна из этих иллюстраций не отражает сколько-нибудь полно истинного положения вещей. Бог ни с чем не сравним. Он творит вещи, которым нет ничего подобного, и вы едва ли можете рассчитывать, что обнаружите такое подобие.
Как же изменил Он человечество? Он превратил человека в сына Божьего; существо сотворенное – в существо рожденное; временную биологическую жизнь – во вневременну́ю, духовную. И все это ради нас и для нас. В принципе, человечество уже спасено. Мы, отдельные люди, просто должны воспользоваться этим спасением, каждый человек – сам. Но наиболее трудная часть процесса – та, которую мы не в состоянии выполнить сами, – сделана за нас. Нам незачем своими силами взбираться в духовную жизнь. Эта жизнь уже спустилась к человеческой семье. Если только мы откроем сердце Человеку, в Котором эта жизнь присутствует во всей полноте и Который, будучи Богом, в то же время настоящий Человек, Он совершит это в нас и за нас. Помните, что я сказал о «благотворной инфекции»? Один из представителей нашей человеческой семьи обладает этой новой жизнью; если мы подойдем к Нему ближе, то заразимся от Него.
Вы, конечно, можете выразить то же самое иначе. Вы можете сказать, что Христос умер за наши грехи. Или что Отец простил нас, ибо Христос совершил за нас то, что надлежало сделать нам самим. Или что мы омыты кровью Агнца. Вы можете сказать, что Христос победил смерть. И все это верно. Примите ту из этих формул, которая вам по душе. Только не начинайте при этом ссориться с людьми из-за того, что они отдали предпочтение другой.
6. Два примечания
Я хотел бы дать здесь примечания к двум вопросам, возникшим в последней главе.
1. Один рассудительный человек пишет: «Если Бог хотел, чтобы у Него вместо игрушечных солдатиков были сыновья, почему же Он не родил сыновей сразу, вместо того, чтобы создавать игрушечных солдатиков, а потом подвергать их столь трудному и болезненному процессу?»
Частично ответить на этот вопрос довольно просто; ответ на другую его часть, возможно, за пределами человеческого познания. Отвечу на легкую часть. Превратить это создание в сына было бы нетрудно и не болезненно, если бы человеческая семья не отвернулась от Бога тысячелетия тому назад. У людей была возможность сделать это, потому что Бог дал им свободу воли. Он дал им свободную волю потому, что мир простых автоматов никогда бы не смог познать любви, а следовательно – истинного, безграничного счастья.
Трудная часть ответа – такая: все христиане согласны, что в полном, первоначальном смысле слова есть только один Сын Божий. Настаивая на своем вопросе: «А могло ли быть у Бога много сыновей?», мы рискуем забраться в такие дебри, из которых выбраться не сумеем. Есть ли вообще в словах «А могло бы…?» какой-нибудь смысл, когда вопрос касается Бога? Я полагаю, что так спрашивать можно о вещи или явлении, имеющих начало и конец, потому что она (или оно) могли быть иными из-за того, что какая-то другая вещь (или явление) были иными, а эти, в свою очередь, могли быть иными по той причине, что иной была какая-то третья вещь. И так далее (буквы на этой странице могли быть красными, если бы печатник взял красную типографскую краску, и он взял бы красную краску, если бы получил соответствующую инструкцию, и т. д. и т. п.). Но когда речь идет о Боге – то есть о первооснове, о неизменяемой реальности, которая обусловливает все остальные реальности, явления, факты, то спрашивать, могло ли что-то обстоять иначе, бессмысленно. Он – То, что Он есть, и этим все исчерпано.
