Щербатов
Василий сидел у стойки, цедил кока-колу и пытался понять, как знакомиться с американками. Нужна была американка с квартирой, и вовсе не для амурных дел. Хотя… если честно… во всяком случае, не только для амурных! Этот-то вопрос для постояльца «Джулии» точно решался на раз.
Ладно, раз пришел, надо что-то предпринимать, но что? И вообще, ты мужик или нет? Слабо американочку охмурить? Или уже все, в тираж по возрасту вышел?
Веселые консультантки, правда, уверяли, что и делать ничего не потребуется, мол, бабы сами как мухи на мед набросятся… Ну да, прямо сейчас он в роли секс-бомбы и выступит. Или секс-бомба? Все равно ерунда.
Вот, например, рядом сидит. Ничего так дамочка, но… Простая майка, огромные кроссовки, наверное, на баскетболиста шились, джинсы потертые. Не баронесса, однако. Ну и ладно, начнем с простейшего. В Союзе было бы просто: «Выпьем?» Если ответит «Давай», значит, согласна. Если отвернется – ищи другую. А здесь?
– Выпьем?
Вопрос смутил бывалого опера, как мальчишку. Девица, отставив пустой стакан, смотрела прямо в глаза.
– С удовольствием, но попозже, я пока колой обойдусь. А тебе что-то заказать? – Вот чем хорош английский язык – не надо заморачиваться с ты – вы.
Но девица неожиданно набычилась.
– Ты что, считаешь, я себе выпить не могу заказать? Еще виски! И, это, пошли танцевать!
В этот момент зазвучала музыка, кавалеры начали приглашать дам. Впрочем, и дамы не терялись, не стали ждать белого танца. Чувствовалось, что именно так здесь все и происходит если и не каждый вечер, то по выходным – обязательно
Только Щербатов чувствовал себя дураком. Во-первых, со дня свадьбы не танцевал вообще, а во-вторых, впервые в жизни снимали его. Уверенно и не особо интересуясь мнением жертвы.
После танца вернулись за стойку бара.
– Джудит, – представилась девица, по-мужски протянув руку.
– Клод, – Щербатов сам не понял, почему назвался бразильским именем. Понял одно – пить сегодня не следует. Потому что если придется представиться полностью, с бодуна ничего не выйдет. Одно Клаудэмарионееидэ чего стоит! А если еще Бонкриштиану добавить – язык точно сломается. Засыплется доморощенный шпион, сгорит синим пламенем.
– Так ты выпьешь?
– Конечно. Приятель, – громко обратился он к официанту, – виски с колой! – И тут же тихо, чтобы не слышала Джудит, поправился: – Только колу.
Опытный официант, повидавший в этом баре многое, лишь едва заметно кивнул. Все нормально – мужчина знакомится с дамой и не желает ночью ударить лицом в грязь. Все правильно.
Они еще долго болтали и танцевали, находя все новые и новые темы для разговора. С каждым танцем Джудит прижималась все ближе, пока буквально не повисла на кавалере. Страсть или виски взяли свое. Пожалуй, скорее виски, потому что язык у дамы заплетался основательно.
Она еще лихо расплатилась в баре и, выйдя, громко, на всю улицу скомандовала:
– Едем ко мне!
Что уж перемкнуло в голове пьяной женщины, собиравшейся провести ночь в отеле, осталось неизвестным, кто женщин трезвых-то понимает? Но она подвела кавалера к машине и попыталась сесть за руль. Этого Щербатов допустить уже не мог – в таком состоянии они доехали бы лишь до первого фонарного столба.
– Джудит, дорогая, давай я за руль. Вот, молодец, садись рядом, аккуратно… эй, а где ключ?
Действительно, на брелоке не было ключа! И машинка маленькая, чуть больше родных жигулей, что радует. Но если коробка автомат, поездка обещает быть увлекательной – он такой никогда не пользовался.
– Вон кнопка, жми, и вперед! Прожжем по Нью-Йорку! – пьяную подругу откровенно тянуло на подвиги.
– Так, Джудит, руки убери. И оттуда убери, не трогай рубашку. И вообще, потерпи, веди себя прилично, лучше скажи, куда ехать.
– Вперед. Прямо, потом направо, – обиженно надув губы, ответила Джудит.
Обиделась. Вот ведь напилась девчонка. Или не девчонка? Лет под тридцать, наверное. Странно, одета кое-как, а машинка-то «Порш»! Интересная барышня. Не баронесса, но и я не Шакал, так что действительно, вперед. Коробка, слава богу, механика, поехали.
Только бы штурман не заснул. А вот это запросто – Джудит говорила все медленнее, пришлось пару раз ее толкнуть, чтобы не уехать куда-нибудь в Аргентину. Разок даже остановиться – пассажирку вырвало, благо Щербатов успел припарковаться и вывести, точнее, почти вынести ее из машины. Помогло, но, к сожалению, ненадолго.
В конце концов, они подъехали к поселку Кранбэри. Джудит сказала: «Здесь» и уснула. Попытки кавалера разбудить даму сколь-нибудь значительным успехом не увенчались.
Что делать? Интересно, если бы такая история произошла в Союзе – куда бы подался? Вестимо – к ближайшим ментам, нашли бы адрес этого тела, подсказали, как добраться. А здесь?
Ночь, тишина и ни одного не то что пешехода – ни одной машины. Где искать коллег?
Вот помяни черта… Сзади пристроилась полицейская машина с включенными люстрами. Ситуация интернациональна – припарковаться у обочины, опустить стекло, ждать.
– Сэр, это ваша машина? – спросил подошедший коп. Лица из кабины «Порше» не видно, зато прямо перед глазами рукоять пистолета, ненавязчиво настраивающая на серьезный разговор.
– Нет, машина пассажирки, я лишь подвожу ее к дому.
Полицейский наклонился к открытому окну, вдохнув яркий аромат перегара.
– Вы уверены, что трезвы, сэр? Прошу выйти, только не торопясь, без резких движений. Держите руки так, чтобы я их видел. Пройдите по разметке, спасибо, закройте глаза, дотроньтесь пальцем до носа, все в порядке. Могу я взглянуть на ваши документы?
Черт, не перепутать бы теперь, в каком кармане бразильские! В левом, да, в левом.
– Момент, сэр, – среагировал коп на попытку дотянуться до кармана, – прошу медленно расстегнуть пиджак, отверните полу, – рука полицейского легла на оружие. – Теперь прошу документы.
«Молодец, – подумал Щербатов, протягивая права, – все по инструкции».
– Вы бразилец. Вы едете в дом мисс Кэмпбелл?
Значит, она Кэмпбелл? Мисс, и у нее свой дом. Неплохо.
– Да, офицер, – Щербатов часто в кино слышал, как полицейских называют офицерами, решил польстить.
– Я сержант, – обиженно поправил коп, показав свои нашивки.
– Извините, я все же иностранец. Сержант, у нас с мисс Кэмпбелл проблема – я не знаю, где она живет, а сама она, похоже, об этом не скоро вспомнит.
Полицейский подошел к пассажирскому сидению, попытался растолкать Джудит, в ответ услышал нечто невнятное, отдаленно напоминающее грязные ругательства, которых, разумеется, никак не могла произнести уважаемая женщина.
