– Ничего, пока и подозрений хватит. Ты не отвлекайся, что с Григоряном?
– Две, скорее уже три недели ходит злой, как собака. На всех кричит. Больше всего нам пятерым, кто со мной приехал, достается. А что кричать, если все проблемы решаются, еще немного, и все, что он хотел, будет готово. Я так понимаю, что создается система отмывания денег. В Америке сейчас за это круто взялись: и бабло изымают, и сажают за милую душу. Тут Морячок и пригодился! Систему он создает. Чтобы денежки клиента из любой страны на свои фирмы завести, через Союз отмыть и в Штатах, уже чистенькими, хозяевам вернуть. Система вот-вот будет готова и начнет работать. Теперь все ждут, когда Союз развалится и приватизация начнется. Тогда-то он развернется по полной, тут уже миллиарды польются.
– Круто задумал. Значит, сейчас смотри внимательно. Во-он тот подъезд, запомнил? В верхней квартире проститутки тусуются, вот телефон. Сходишь к ним, можно даже просто зайти и тут же сбежать, вроде не понравились. Но в подъезде, сразу у входа, справа, почтовые ящики. Квартира тридцать три, как комедия с Леоновым, запомнишь? Так вот, сделай, лучше на дискете, справку по этой самой Системе и вообще по всем фирмам Морячка. Заложишь в тот ящик, потом позвонишь в советское консульство на общий телефон. Спросишь, когда записан на прием Гастелло Василий Петрович. Имя и отчество мои, фамилию не перепутаешь?
– Не беспокойтесь.
– Буду. В общем, заложишь дискету, дальше наше дело. Все, считай, на этом твоя работа окончена. Теперь по нервам Морячка. Нужно понять, почему он распсиховался. И если Жанну мочканули по его приказу, то с какого бодуна он такой приказ отдал. Впрочем, нет, отставить. После закладки чтобы никакой активности. Главное для тебя – не засветиться. Ни перед бандитами, ни перед полицией. От копов держись как можно дальше, пока драка не закончится. Связь со мной – через консульство, о любом звонке от имени Гастелло я буду знать, выйду на тебя сам. Но даже это – на крайний случай. Самый крайний.
Ну, вот и все. Что можно было сделать – сделано. Агент проинструктирован, информация о встрече и свои контакты оставлены в специальном тайнике, теперь остается терпеливо ждать, когда раздастся звонок и к телефону попросят мистера Бонкриштиану, ибо позвонить может только один человек – Лисицын.
Пара дней в запасе есть. Лежать на диване и плевать в потолок? Можно, но скучно. А что, мистер Клаудэмарионееидэ, не заняться ли вам и вправду филологией? Действительно, литература есть, компьютер – тоже, не тряхнуть ли стариной? Должность ассистента господина профессора вам не светит, ну и что? Авось и впрямь слепится что-то достойное, на науку похожее. А?
Идет? Тогда начинаем.
Линда в школе, Джудит на работе, в доме тишина. Включен компьютер, привычно зашелестела клавиатура. Поначалу медленно, потом, по мере привыкания к латинской раскладке, все быстрее и быстрее. Время потерялось, исчезло, оставив увлеченного человека наедине с мыслями и идеями, которые не должны отвлекаться на жалкие минуты и часы.
Вбежала Линда, привычно швырнув ранец через всю комнату, собралась обрушить на «дядю Клода» водопад школьных новостей, но, увидев его за работой, прошла тихонько. Взяла один из напечатанных листов, просмотрела и аккуратно положила на место – почти четверть слов оказались непонятными.
Поздно вечером приехала Джудит и также прочитала. Она поняла все. И еще поняла, что этот человек может быть кем угодно, но точно не полуграмотным альфонсом, неспособным найти достойную работу.
Болванка реферата была готова на третий день, можно было показывать ее профессору Апинису, когда зазвонил телефон. Трубку взяла Джудит.
– Будьте добры мистера Бонкриштиану.
ГЛАВА XVII
Щербатов
Василий сел в машину Лисицына в тихом, пустынном переулке на окраине города.
– Здорово, Леша. Какие новости?
– Смотря что тебя интересует. Если страна – телевизор в помощь, мы сами ничего другого не знаем. Если твой агент… слушай, отдай нам на связь, серьезно. Это ж готовый нелегал, Абель с Молодым
[34] в одном флаконе!
– Они плохо кончили. Давай по делу.
– Если по делу, то твой человек заложил в тайник дискету с раскладом по крупной международной афере. Не полным, конечно, раскладом, там работать и работать, но теперь ясно, от чего отталкиваться, куда копать. Короче, дальше – дело техники. Наши в восторге и готовятся получать ордена, правда, пока не знают от кого. Серьезно, Союз трещит по швам, генералы озабочены лишь шансами усидеть в уютных креслах, особо наглые мечтают о повышениях. И все очень хотят дружить с пиндосами – это сегодня в тренде. Короче, принято руководящее решение продолжить нашу с тобой операцию с учетом вновь поступившей информации.
– Опять договариваться о дружбе и взаимопонимании? А погибшие? Убийца не найден, заказчик неизвестен, причина неясна. Кого еще пошлем на убой?
– Правильно мыслишь. Вот прямо в корень зришь, мне аж завидно. Кого пошлем на убой – звучит! Отвечаю – тебя, мой товарищ в серой шинели. В резолюции так и написано – на усмотрение «Одиссея». Кто такой «Одиссей» – догадываешься?
– Эй, але, мы так не договаривались! – от услышанного Щербатову стало дурно. – Вы когда меня завербовать успели? Я что, уже агент? Может, тебе еще и подписку написать? Да пошли вы все!
– Подожди, подожди, – постарался сгладить ситуацию Лисицын. – Вась, успокойся, никто тебя не вербовал и не собирается. Но как-то тебя назвать надо? Просто… не писать же в Москву, мол, информация от майора милиции Щербатова В.П. Вот и придумали псевдоним. А что, «Одиссей», по-моему, звучит. Так как, продолжим работу?
Действительно, продолжим? В чем этот шпион прав, так это в том, что дело бросать нельзя. Нельзя, чтобы наших безнаказанно убивали. И за погибших девчонок надо, надо спросить. Так спросить, чтобы чертям страшно стало!
– Стало быть, мне решать? Опять свобода выбора, как осознанная необходимость?
Ну, вот и рубеж. Deadline, как здесь говорят, мертвая линия. Хорошее название. В данном случае – точное. Что же…
– Копия информации «Комарова» с собой?
– Держи. – Разведчик протянул дискету. – Собираешься выйти на Кончака? Тогда запомни – с ним ни есть, не пить. По крайней мере, там, куда он тебя пригласит. Если придется – только из одной бутылки с ним, лучше даже закусывать из одной тарелки.
– Не понял? – удивился Щербатов. – Ты же сам говорил, мол, порядочный, все такое.
– Он честный и порядочный, но он профессионал, и найти твоего агента – его прямая обязанность. На насильственные действия, действительно, не пойдет, но подмешать чего в вискарь или котлету – запросто. Так что не разевай варежку, и все будет нормально.
