Встречаются и властные дамы, обеспечивающие себе к 50 годам статус и роль в семье, ставящие окружающих в зависимое положение и заставляющие себя уважать отнюдь не в пушкинском варианте.
Чаще, конечно, трагедию Лира переживают отцы, привыкшие к идее ответственности и контроля. Собственно говоря, контроль — это патология ответственности (а ответственность — патология воли).
Если человек действительно чувствует ответственность, ему не так уж трудно трансформировать ее в новые формы.
Если же личность недостаточно развита или имеет блокирующие комплексы, неразрешенные детские проблемы, то развивается идея контроля, и к КСЖ она становится гипертрофированным комплексом, взрывающимся, когда контроль не удержать. Ресурсы обесцениваются, дети начинают зарабатывать сами, дочери уходят в подчинение к мужьям… единственной монетой, годной для приобретения контроля, становится требование уважения.
Тут надо заметить — требование уважения вовсе не говорит об его отсутствии. Лира уважают дочери и зятья, однако он ведет себя подобно 3–5-летнему или усыновленному ребенку, постоянно проверяющему степень любви родителей, или подростку, старающемуся доказать, что его никто не понимает. Жалобы на неуважение и непослушание обычно столь нелогичны и абсурдны, сколь и яростны.
Мы уже говорили и еще поговорим об уважении и неблагодарных детях. Король Лир — очень частый сценарий, мучительно долго проживаемый. Это некое застревание посередине между осознанием взросления детей и своего старения и неготовностью меняться, понимать, вести себя по-новому. Как всякое застревание, оно мучительно для психики, ведет к конфликтам с детьми и собой.
Есть много вариантов «царского», властного сценария.
Один из распространенных симптомов — усталость и раздражение с нежеланием отказаться от контроля.
Царь Дадон, тот, что в «Сказке о золотом петушке».
Царь Дадон смолоду был славен, а потом притомился. У него два взрослых сына, однако, в отличие от Лира, он корону не отдает, но и воевать устал. Кризис. Дадон ищет выход.
Хороша фраза об обращении за советом «к мудрецу, звездочету и скопцу». Конечно, может, Пушкину просто рифма подвернулась… но хорошо, согласитесь? Что еще нужно, чтобы достойно встретить старость? Мудрость, космический взгляд и укрощенное сексуальное либидо.
Усталость от бурной жизни с выматывающим контролем порождает потребность «царствовать лежа на боку». Звучит требование: «пусть меня оставят в покое», при этом с трона он слезать не собирается.
Клинический случай.
Г-н В. М., 67 лет: «Мир вокруг меня, мой мир… рушится. Я так долго все это создавал. Зарабатывал. Добивался. Я всю жизнь работал, квартиру получил, все там сделал. Дачу построил. Детей растили… А теперь у меня силы кончились. И все разваливается!»
В. М. жалуется на то, что в квартире что-то течет. Дача ветшает, зарастает участок, соседи завалили забор и т. д. и т. п. Дети не плохие, но они работают и тоже не справляются (хотя «работают, конечно, не как мы!»).
Дополнительным осложнением в этом сценарии является «бес в ребро». У дедушки вдруг возникают фантазии о том, что ему просто не хватало вдохновения и поддержки и вот сейчас он «как возьмется!».
Мудрец дарит Дадону петушка, который будет указывать направление опасности. Это великолепная шутка Пушкина, благодаря которой я использую термин «Старый царь с петушком», что тянет даже на название отдельного комплекса. Говоря психоаналитическим языком, это некое вынесенное либидо.
Соседи вроде присмирели, и становится спокойно. Но царство подвергается доселе невиданному нападению неотразимой во всех смыслах Девицы — Шамаханской царицы. Царь посылает на защиту границ войско, своих сыновей, но они убивают друг друга. И следом отправляется сам.
Один из участников психологической группы спросил меня на этом месте: а что еще ему было делать? Странно переписывать сказку, ведь она тогда теряет смысл и поучительность, однако давайте пофантазируем.
Во-первых, Дадон вроде как старый и сыновья у него взрослые, но где-то там на посылках присутствуют, он не торопится передать им власть и ответственность.
Во-вторых, из драчливого агрессора он закономерно превратился в параноика. То есть с переходом в другую возрастную категорию его политика не сильно изменилась. Никаких попыток переговоров, единой Европы…
Итак, царь узнает о гибели своих сыновей, причем друг от друга, но, не успев отгоревать, попадает в сети прекрасной девицы. Бес в ребро. Именно так это и происходит. Забыв обо всем, Дадон предается удовольствиям и, как водится, этого мало, с ярым стариковским нарциссизмом везет ее в столицу — на показ и на трон.
Последний шанс на спасение царя и державы — старый мудрец-советчик. Он напоминает об обещанной ему плате и требует девицу. Дадон непросто отказывает, он возмущен, издевается: зачем скопцу девица?! Красивый психоаналитический конфликт, переходящий в психосоматический инсульт. Петушок смертельно клюет в темя. Печально, но факт.
Можно пофантазировать о возрасте Дадона и его личности. Часто над нами довлеет образ, придуманный художниками, мультипликаторами и иллюстраторами книг. Но если отвлечься от них… Сколько ему может быть лет? 60? 50? 45? Если сказано, что он устал, значит ли это, что он дряхлый старикашка или что у него кризис середины жизни? Но мы тут ориентируемся на то, что жизнь человеческая за последние пару столетий удлинилась и растянулась почти вдвое.
Кощей. Иногда Кащей. Главный отрицательный персонаж русского фольклора. Старый, костлявый, скупой, владеющий сокровищами, живущий в замке и похищающий невест и жен.
Главный его эпитет — бессмертный.
Иногда он сначала сидит в подземелье (у Марьи Моревны, например), но, будучи напоенным водой, освобождается. А иногда сразу уже в замке.
Есть много интересных версий о происхождении этого персонажа. Мне нравится легенда о великом богатыре, покинутом в одиночестве, плененном, долго бывшем в заточении, вернувшемся обозленным, с тайными знаниями. Кощей или кащей — это, по разным источникам, и пленник, и костлявый, и носитель знаний.
Вероятно, из-за сложной, темной судьбы он асоциален, не может ни с кем разделить знания и богатства. Похищаемые женщины его ненавидят, герои побеждают. Таким тоже может быть старик: многогранный, с давней историей, вероятно, изведавший победы и поражения, предательства и страдания, оттого ушедший в себя, мрачный, озлобленный, обладающий богатствами, порой доступными лишь ему, живущий непонятно долго, а умирающий нелепо…
Смерть Кощеева странным образом спрятана в игле, а та последовательно в яйце, утке, зайце, сундуке, на дубе, на острове. Почему так хитро-мудрено? Ну, есть разные сложные интерпретации сакральных смыслов всех этих атрибутов. Хотя мне, честно говоря, часто приходят на ум эти утки и зайцы, когда ищу свои заначки или что-то ценное, спрятанное от внуков и маленьких гостей. Запрячешь порой, намудришь… А найдет и сломает кто-то совсем неожиданно, пока ты и не вспомнишь.
