>Неважно себя чувствую.<
Надпись на экране мигнула, будто Арт послал ее снова. Набирая ответ, Сэм никак не могла унять дрожи.
>Ты заражен?<
Большой палец ее завис над клавишей сброса. Если он заражен, ее ноутбук и инжектор пропали, но, может быть, удастся остановить распространение заразы в большую рабочую систему.
Казалось, до его ответа протекла целая вечность.
>Нет. Пауза. Благодаря тебе. Пауза. Просто неважно себя чувствую.<
>Слушай внимательно, – начала набирать Сэм. – Это сейчас главное, не отвлекайся. Ты восстановлен по файлам после того, как вирус вгрызся в сеть, и мы тебя потеряли. Пожалуйста, назови последнее, что помнишь.<
Теперь пауза продлилась еще дольше. Сэм начала беспокоиться, нет ли у него проблем с доступом к памяти.
>Я – не восстановленная копия. Это Я, первоначальный я. Тот самый, который и был в сети, когда вирус ее атаковал.<
Сэм нахмурилась. Ну конечно, он будет ощущать себя вовсе не копией, ведь ему не с чем сравнивать.
>Почему ты так уверен?<
>Потому что я включил реконструкцию в себя при перестройке. Ты не воссоздала, а НАШЛА меня. Пауза. И привела домой. Пауза. Где этот дом?<
Она чуть помедлила. Для Арта «где» могло означать почти что угодно.
>Я отсиживаюсь на Мимозе с Розой, Фецем и прочей братией. Ты общаешься со мной через переделанный инсулиновый инжектор. Это ты хотел узнать?<
>Примерно.< Еще одна пауза. >У тебя есть под рукой какой-нибудь шлем?<
>Зачем?<
>П о т о м у ч т о я у с т а л г е н е р и р о в а т ь т е к с т, в о т з а ч е м! М н е х о ч е т с я о щ у т и т ь ж и в о е П Р И С У Т С Т В И Е! Н о т о л ь к о т в о е. П о к а н и ч ь е б о л ь ш е.<
>Ладно, и кричать вовсе ни к чему. Подожди, я принесу шлем.<
«Это почти смешно», – подумала она, отсоединяясь от ноутбука и направляясь за видеошлемом, который привез Фец. Сэм подключила его к инжектору, надела на голову и приглушила голосовой ввод.
На фоне несущихся по небу облаков проступил образ Арта. Затем, один предмет за другим, начала проявляться обстановка: бросающиеся в глаза черные и белые квадраты кафельного пола, боковые стены, контур окна в воздухе там, где должна была быть задняя стенка и, наконец, горка подушек из его прежнего шатра. Образ Арта мигнул и вновь проступил – теперь он сидел в гнезде из подушек. Особой разницы в его внешнем виде Сэм не заметила, только располагался Арт несколько дальше, чем обычно.
– Ты ведь никому еще не говорила обо мне, верно? – спросил он.
– Нет. А что? Ты уверен, что не заражен?
– Уверен. Я попал в осаду, но до меня вирус не добрался. Я пытался вернуться через подземку. Где не было пути под землей, приходилось прокладывать. Тут и там таились питбули, натасканные на уничтожение вирусов, но я для них, конечно, от вируса ничем не отличался. – Лицо Арта погрустнело. – Ради чистоты линий связи все прочее уничтожается на месте, без разбора. Бах – и нету. – Он изобразил пальцами пистолет и приставил его к виску. – Лети, целуйся с небесами, как говаривал Джими
[32]. Молодчага Джими. Я спустился так глубоко в подземку, что это была вовсе уже и не подземка. Сплошные питбули, плюс вирус, и все пытались меня поймать. Я применил самую плотную компрессию и залег в какой-то дыре, но выбраться оттуда уже не смог. И прогнать поиск других возможных укрытий тоже не мог. И даже если бы удалось их отыскать, воспользоваться результатами все равно было невозможно. Слишком много активности, понимаешь? Стоило им засечь, откуда идут команды, и они отыскали бы меня. И тут ты меня нашла.
– Но как?
– Ты отправила реконструкцию. Вибрацией по всей сети, от одного чистого узла к другому. Она позвала меня к себе, я откликнулся, и эта мелодия привела меня домой. – Он улыбнулся, в первый раз после возвращения. – Теперь надо перестать слать сигналы, пока они не разбудят чего-нибудь еще. Эта зараза до жути смышленая.
– Мы пытаемся наладить обмен новостями. Если мы потеряем Феникс, тогда в запасе останется Аламеда…
Арт махнул рукой.
– Если не выдержит узел Феникса, Аламеду вы потеряете через десять минут. В Лос-Анджелесе полный хаос. Пока я мог, видел из подземки картинки того, что происходило снаружи, благодаря группкам хакеров, но и они долго не продержались. Национальная гвардия еще не собралась, трещит по швам, так как не могут наладить связь. Ни радио, ни телефонную. Эта штука забралась почти во все принимающие устройства, теперь ведь все делается по сети, все операции, поэтому не убережешься. К тому же зараза эта подстраивается под любую длину волны шутя и глушит или искажает сигнал. Научилась это делать прямо на глазах. Еще чуть-чуть, и она бы освоила подземные коммуникации, а я сидел там и ничего не мог поделать, кроме как ждать, пока она до меня доберется.
– Но это же просто вирус. Если его только специально не запрограммировали на самообучение…
– Это не просто вирус, – сказал он, приблизив фокус к себе. – Понимаешь, все так думают, потому что никто не видел вблизи, как это действует. А кто видел – уже не расскажет, даже если и понял. Это определенно не просто вирус. И не бомба замедленного действия, – это… Даже не знаю, как назвать. Вспышка и ядерный расплав, удар в голову копьем.
Он сделал жест в сторону парящей в воздухе оконной рамы. Вместо стекол там высветилось схематическое изображение человеческого мозга, вид сбоку. Арт поднялся со своих подушек и поманил ее пальцем, фокус изображения придвинулся ближе к оконной раме.
– Это ваша нервная система. А вот моя, – продолжал Арт. В правом верхнем углу материализовался синий воздушный шарик, заполненный мешаниной компьютерных символов, и начал медленно приближаться к человеческому мозгу. – А вот и копье в поисках жертвы.
Веревочка, свисающая с шарика, зазмеилась к мозгу и пронзила его оболочку. Символы из шарика потекли по веревочке в мозг, там мгновенно удвоились в числе и продолжали стремительно реплицироваться, пока не превратились в неразличимую массу. Мозг взорвался как мыльный пузырь.
– Впервые за всю историю люди могут погибнуть от порочных мемов
[33], как выходящие из строя компьютеры. Совершенно как компьютерная программа. Вот ввод, видишь…
– Арт, – мягко прервала его Сэм.
– Не перебивай меня. Я прошел через слишком многое, просто чтобы поговорить с тобой. Так вот, информация вводится, как и положено, а потом лавинообразно начинает дублироваться, заполняя собой все доступное пространство. Уровень адреналина повышается, а серотонина – падает, эндорфины начинают бешеную скачку. Натриевые насосы работают с перегрузкой или почти полностью вырубаются, клетки мозга переориентируются исключительно на внедрившуюся массу, после чего процесс становится необратимым. Настоящий обводной цикл: входящий и исходящий импульсы замыкаются друг на друге. Нейроны раз за разом срабатывают по установившемуся паттерну
[34], а если он порочен – что ж, тем хуже. У вас, людей, нет никаких защитных уровней, никаких барьеров. Вы научились имплантировать гнезда, но забыли о системах безопасности, антивирусных вакцинах. Установили подобные предохранители на все нейросети, кроме своих собственных.
