– Ну же, Кили, шевелись, – своим сочащимся лицемерием голосом, всегда напоминавшим Джине испорченного ребенка, сказал он. – Или ты думаешь, свидетеля обвинения вносят в зал суда на руках?
Джослин поднесла ко рту свою костлявую лапку и неслышно хихикнула. И эта ходячая смерть была хирургом клиники имплантации! Да любой при виде такой страхолюдины с имплантационным шприцем должен вскочить с операционного стола и бежать куда глаза глядят, если еще не совсем сдвинулся.
– Вы мне обещали вручить подписанный экземпляр договора, – сказал паренек. – Что-то я его не вижу.
Он был еще моложе, чем Джине показалось вначале – видимо, совсем недавно отметил совершеннолетие.
– Он там, наверху, у наших юристов.
Только ребенок способен поверить Галену, когда тот напускает на себя такой беззаботный тон. Фальшь в его словах была слишком очевидна. «Беги, дуралей, – подумала она, – может быть, они от тебя этого не ожидают, считают, у тебя кишка тонка, и не позаботились отрезать пути к отступлению».
– Вы говорили, что бумага будет у меня на руках, прежде чем я войду в зал суда, – продолжал настаивать парень, обороняя свои позиции. Но крепкой эту оборону назвать было нельзя, вот-вот он был готов позволить им затащить себя внутрь. Джине не хотелось наблюдать за этой сценой, но улизнуть незаметно ей бы не удалось.
– Ну конечно, Кили, – сказал Гален, причмокнув губами. Этот звук всегда вызывал в Джине сильнейшее желание вдарить ему по яйцам. – Мы обещали все оформить, но на это нужно какое-то время, ты же понимаешь, нельзя заставить принтер работать быстрее. Все путем.
Парень опустил глаза и снова что-то пробормотал о договоре.
Тогда Гален отбросил всякую видимость дружелюбия и спустился на несколько ступеней, ровно на столько, чтобы быть на дюйм выше своей жертвы.
– Там полный зал народу, а у судьи вот-вот лопнет терпение. Мы заходим. А ты поступай, как знаешь: явишься ты добровольно или тебя доставят силой – мне лично без разницы.
Марк громко зевнул, и Джине на мгновение показалось, что он смотрит прямо на нее, укрывшуюся в тени. Она напряглась, но его взгляд заскользил дальше. Джина привалилась к стене. Даже если он ее и заметил, то вряд ли смог вычленить ее образ из бесконечного видео, крутящегося у него в голове. Черт, да он, скорее всего, и сам не знал, где находится. «Дай мне только до тебя добраться, поганец, – подумала Джина, – дай только добраться – в кровь изобью, живого места не оставлю».
Судя по его виду, живого места на нем и так почти не осталось: кожа да кости, каштановые волосы до плеч на манер Иисуса Христа безжизненно свисают, нос перебит, зеленые глаза выцвели, а когда говорит – как будто ворочает языком во рту тяжелые камни. Впрочем, Марк не отличался презентабельным видом, даже когда они только начали совместно заниматься видеобизнесом, – она, Марк и Ударник; остальные появлялись и исчезали, а они все забивали и забивали свои симуляции в видеоклипы рок-групп. В то время Ударник действительно был музыкантом, Марк блистал выдумкой, а не слонялся как опустевшая оболочка, будущий же воротила Холл Гален еще на горшок ходил. А Джослин, скорее всего, мучила маленьких хомячков.
И тут, будто шальная мысль Джины активизировала ее, Джослин зашевелилась и сделала несколько шагов в направлении Марка. «Не трогай его, сучка, – мысленно проговорила Джина, беззвучно шевеля губами, когда мертвенно-белая рука Джослин опустилась Марку на плечо. – Убери свои лапы, дрянь, это мое мясо».
Рука Джослин по-прежнему оставалась на плече Марка, будто она не желала, чтобы случайный порыв ветра унес его прочь. В его теперешнем состоянии хватило бы и легкого ветерка. Но где-то внутри по-прежнему крылась способность делать клипы убийственной силы. Хотя Джина вовсе не поэтому держалась за этого типа, данный аргумент неизменно приходил на помощь в ее споре с собой, когда других уже не оставалось.
Наверное, она не сможет отпустить его даже тогда, когда он совсем сдвинется, а он уже приближался к этому. Причем это осознавали все – она, Ударник, даже сам Марк где-то в глубине своего выгорающего сознания. И Галену тоже это было прекрасно известно. Так что же он делал здесь, на ночном заседании суда, в компании со старой развалиной Марком, почти съехавшим с катушек, с подростком, явно не горящим желанием играть роль свидетеля обвинения, и со скелетихой, специализирующейся на мозговых имплантатах – вот вопрос на засыпку.
Но еще более важный вопрос: какого хрена тут делал Марк, не обмолвившись ей даже словом об этом? Они всегда работали с Марком вместе. Целую вечность. С самого начала. И тогда, когда Гален выкупил у Ударника большую часть его компании по производству видео, и когда Гален продал «Ай-Трэкс» гигантской корпорации. И послезавтра, в свой первый день работы на эту корпорацию, они тоже должны быть вместе…
Догадка озарила ее в тот момент, когда паренек сдался и позволил Галену увлечь себя вверх по ступенькам. Не предвещающее ничего хорошего знакомое лицо в коридоре суда – это был Ривера, один из начальников средней руки в корпорации «Диверсификация». Он пару-тройку раз заезжал в «Ай-Трэкс», все вынюхивал, делая смотр последнему приобретению своих боссов. Ей удавалось каждый раз избежать встречи, но обманываться не приходилось. Ривере прекрасно было известно, кто она такая и что из себя представляет, поэтому пожелай он ее разыскать – без труда сделал бы это. Да любой бы разыскал. Наложенные судом вычеты на доходы привели бы прямехонько к ней.
«Удивила я все же этого гада», – подумала она. Но чувство удовлетворения быстро улетучилось. Крупные гады типа Риверы не любили, когда их удивляли. Придется ей за это расплатиться.
Или Марку. При виде того, как он скрывается в дверях, уже поднявшись по ступеням, по коже Джины побежали мурашки, даже дреды зашевелились. В голову вдруг пришла дикая мысль: прокрасться внутрь, затаиться и схватить его, когда он будет выходить, – но предугадать, сколько продлится заседание, было невозможно. Да и Ривера мог кого-нибудь отрядить на ее поиски. Лучше уж она подождет Марка у него дома.
В темноте наверху возникло какое-то движение, на мгновение показалось, что это посланцы Риверы уже ищут ее. Но тут она различила на фоне более густой тени очертания видеокамеры.
– Довольно любопытная сцена, верно? – сказал мужчина. – По крайней мере, она возбудила ваш интерес.
Он спустился на несколько ступенек.
– Удалось без проблем отлепить ту наклейку? – спросила она.
– Никого из этих людей не знаю, а вы?
– Неужто?
– Я первым спросил. – Хохотнул он. – Ладно, один черт. Кое-кого признал. Теперь ваша очередь.
– Кое-кого признала, – словно эхом отозвалась она.
– Хотелось бы узнать, в чем мы сходимся. – Он подошел еще ближе, стоя теперь всего лишь на одну ступеньку выше. – Может ли вас заинтересовать чашечка классного кофе?
Джина провела руками по лицу:
