Внизу экрана мигала подсказка программы. Кили бросил взгляд на показатели физического состояния в правом верхнем углу: перец начал понемногу приходить в норму. Ну, держись, сейчас дальше поедем, дорогуша. Кили бы хотелось увидеть своего «поднадзорного», но точка зрения женщины давала только двухмерную графику. Здесь могло бы быть ваше имя. Кили ввел новые инструкции в программу и нетерпеливо ждал, пока она их интегрирует. Прошел, как ему показалось, целый час, прежде чем женщина заговорила. Кили прибавил громкость.
– Вертун, сожалею, что приходится тебе это говорить, но нас взломали.
– Это Мэнни? – спросил он. – Или кто-то повыше него?
Программа перехватила инициативу, прежде чем Кили успел ввести свои данные.
– Индивидуальный код отсутствует. С уверенностью можно только сказать, что это кто-то изнутри компании, но, судя по сопоставлению способа проникновения с информацией из банков данных, это не официальный аудитор. Официальные протоколы не использовались.
Пальцы Кили заплясали по клавиатуре.
А, ясно. Глазок из кладовки.
Лицо женщины теряло выразительность. Симуляция не выдерживала программной перегрузки. Кили дал программе команду перевести место доступа на часы-календарь. Таким образом он получит лучший обзор всей симуляции целиком, но в случае быстрой реакции перца рискует оказаться отрезанным. Несколько секунд черного экрана, и вот он уже смотрит на переулок вниз со стены.
Здесь, наверху, – напечатал Кили, сожалея об отсутствии голосового ввода. В верхней части экрана появилась строка состояния, подтверждающая успешность передачи и факт появления слов на стене, там, где обычно светились цифры часов и календаря. Женщина выронила нож, что, должно быть, снова перепугало перца.
– Что случилось, Марли? – спросил он.
Та без слов указала на стену. Не просто классная программа, но к тому же услужливая, подумал Кили, и набрал с максимально возможной скоростью:
Теперь, когда я завладел твоим вниманием, пункт первый: я на твоей стороне.
Строка состояния мигнула, подтверждая передачу. Кили подождал, пока слова полностью проступят.
Пункт второй: эта программа – просто улет.
– Сэм? – сказал перец. – Это ты?
У Кили внутри все оборвалось.
Откуда вы знаете о Сэм? – напечатал он.
– Скажи мне, кто ты и чего хочешь. – Последовал ответ с небольшой задержкой, – и я отвечу, откуда знаю о Сэм.
Забарабанив по клавишам, Кили ощутил, что клавиатура вдруг на секунду отключилась. Показатели состояния программы внизу экрана быстро менялись и перестраивались. Он должен был это предвидеть: никто не предусматривал подобный тип коммуникации через часы с календарем. Вполне вероятно, программа сочла это сбоем. Он изменил свой код доступа и ввел эту цепочку цифр в параметры часов-календаря. Это позволит ему продержаться тут чуть дольше, пока программа не распознает его уловку и не предпримет следующую попытку избавиться от вторжения. Нужно было действовать быстро.
Времени болтать нет. Я – пойманный хакер, теперь работаю на «Ди-Ви». Ты тоже попался.
Строка состояния утвердительно мигнула, но почти сразу выдала сообщение об ошибке. Кили подал команду вывести на дисплей переданное сообщение.
Времени болтать нет. Я – пойманный хакер, теперь работаю на Ди20@2_2{{#@&/>.
– Господи, в самый нужный момент, – пробормотал Кили. Он вызвал из памяти календаря все содержавшиеся там сообщения и вывел их в другом окне.
Подожди, – напечатал он. – Помехи. При этом он быстро просматривал сообщения, выделяя и копируя оттуда слова в то, которое собирался отправить, стремясь сохранить максимум связности. Календарь должен спокойнее реагировать на содержимое собственной памяти.
– Эй? – забеспокоился перец. – Ты еще здесь?
Кили послал сигнал подтверждения, продолжая лихорадочно вытаскивать подходящие слова из бегущих снизу вверх строк.
– Угроза прерывания работы программы, – спокойным голосом сказала высокая женщина. – Завершить работу, перезагрузить, проигнорировать?
– Проигнорировать! – крикнул перец. – Эй? Ты еще на связи?
– Ты уверен, вертун? Команда «проигнорировать» может привести к частичному или полному обвалу системы. Пожалуйста, ответь да или нет.
Да или нет. Кили недоуменно посмотрел на симуляцию, потом понял: конечно же «да» или «нет». О-очень услужливая программа. Надо было действовать через женщину, пусть даже все закончилось бы полным сбоем. Перец наверняка запасся копиями…
Ну вот. Сообщение готово. Кили поставил его в очередь на отправку и отослал.
Строка состояния было мигнула «ОК», но замерла. Кили успел бросить последний взгляд на проулок, прежде чем программа выкинула его прочь и изображение исчезло.
В следующее мгновение, однако, вновь загорелась строка состояния, теперь полностью подтвердив передачу. Просто для проверки он набрал команду на повторный показ, не особенно надеясь что-либо получить в ответ. Краткая задержка – и слепленное им сообщение выскочило на экран:
До конца < месяц; Ривера отметка тебя встреча; планирующий новая программа; бежать Служащие бежать.
Он откинулся на кресле и громко выдохнул. Будь у него побольше времени, он бы составил сообщение получше, но если перец был не глупее своей программы, то последнюю фразу должен понять совершенно однозначно.
Глава 17
Шатер, будто перенесенный из арабских сказок «Тысяча и одной ночи» – с горой обшитых кисточками подушек и небрежно разбросанными персидскими коврами, – был выполнен безупречно. Ни одной непроработанной детали. Надев видеошлем, первые минут двадцать Сэм постоянно бросала взгляды то вправо, то влево, пытаясь заметить дырки. Но их не было, ни единой; за приподнятым пологом входа даже можно было разглядеть горы, круглившиеся темной зеленью, больше, правда, смахивающие на Поконос
[18], чем на Ближний Восток. Их контуры слегка размывала искрящаяся дымка, слишком насыщенная влагой, чтобы назвать ее туманом, и слишком невесомая, чтобы счесть дождем.
На создание настолько убедительно детализированной симуляции нужно было потратить уйму времени. Или быть поистине одержимым. Сэм никак не могла решить, что сказать симулированной личности, сидевшей напротив нее: «Поздравляю» или «Очнись».
Выглядела эта симулированная личность, скорее всего, воплощением своих сокровенных стремлений. Внешность приятная, андрогинная: длинные темные волосы, классические черты лица, янтарные глаза столь светлого оттенка, что они, казалось, светились сами собой, очень смуглая кожа. Такого сочетания ни в одной модельной библиотеке, ни в каком салоне «Стань кем хочешь» не сыщется. Но он – по непонятной причине Сэм все же воспринимала данную личность как мужчину, – видимо, провел немало часов, смешивая цвета и проверяя их сочетания. Даже элегантные шелковые одежды были выполнены по-особому. Что ж, его старания не пропали даром: на нее незнакомец произвел сильное впечатление.
