– Ничего, встряхнись, солдатик. Вот осядет пыль после Информационного Взрыва, они потеряют к нам интерес, и тогда мы сможем вернуться домой.
– Думаешь?
– Либо тогда, либо когда Кили отсидит свой срок.
Сэм снова застонала, теперь громко.
– Ладно, хватит. – Роза встала и протянула ей руку. – Скоро пойдут «Тупые заголовки». Давай-ка мы с тобой, две усталые беженки от правосудия, пойдем, послушаем, что там на свете происходит и немного посмеемся. Если, конечно, ты не желаешь остаться тут и киснуть дальше в свое удовольствие.
Значит, опять в палатку Гатор. Готова ли она к этому? «Была – не была», – подумала она и рассмеялась.
– Да нет, конечно.
* * *
«Фундаменталисты Дня После Третьего Тысячелетия заявляют, что через гнезда демоны легче вселяются в слушателей рок-музыки». Несколько лиловатое изображение Арта на мониторе, установленном Перси в палатке Гатор, широко улыбнулось. Заголовок светился рядом на портативном складывающемся мониторе, который Фец успел захватить с собой.
– Глупо, но неоригинально. Никакого полета фантазии, – сказала Гатор, облокотившись на спинку кресла, где сидел Фец.
– Да, но уж слишком глупо, чтобы такое можно было просто проигнорировать, – раздался голос Капитана Джасм справа от Сэм. Низкий этот голос напомнил девушке приятный рокот мотора.
Арт помолчал. Его аватар сидел за столом, перебирая бумаги.
– Ладно. А как вам это: «Лобби В Защиту Приличий объявляет весь мозг эрогенной зоной, требует обязательного шляпования».
– Шляпования? – переспросил Адриан.
– Ты что, сам это придумал? – с подозрением спросила Гатор.
– Ни в коем случае. – Арт расплылся в улыбке. – Подожди, Адриан, специально для тебя.
На другом экране под каждым заголовком встали китайские иероглифы.
– Шляпования, значит, – задумчиво проговорила Капитан Джасм. – А что, мне нравится. Я шляпую, ты шляпуешь, он-она-оно шляпует, я шляповала, я вышляпую, меня вышляпуют…
– Не говоря уже о выражении, которое быстро станет крылатым: «Ну, все, пора тебя шляпнуть», – вставила Роза.
– А кеповать, значит, уже нельзя будет? – спросил Адриан.
Джасм с нежностью посмотрела на него и слегка шлепнула по затылку.
– Разве только вот так, чуть-чуть.
– «Пара-Версал объявила о выпуске нового фильма со множественными связями», – продолжал Арт. – «Партнеры в точности по вашему вкусу стали реальностью благодаря гнездам».
Все молчали. Потом Гатор спросила:
– Это глупо или достойно сожаления?
– Не знаю, – сказал Арт. – Я думал, это может заинтересовать Сэм, поскольку дело касается ее отца.
– Правда? – нахмурилась Сэм.
– Новый фильм создан по особому заказу Габриэлем Людовиком из «Диверсификации», тут ясно сказано, – уточнил Арт.
– Значит, они его тоже пробуравили, – тихо проговорила Сэм.
– Давайте не будем называть ничьих имен вслух, – обратился Фец к Арту. – Тут все друзья, но никогда не знаешь, кто еще может вломиться в любой момент.
Арт на экране застыл на несколько секунд. Сэм протянула руку через сидящую рядом Джасм и тронула Феца за колено.
– Фец…
– Я смотрю, – сказал тот. – Арт, ты тут?
Гатор собралась было нажать на клавишу рассоединения. Но изображение Арта пошевелилось.
– Что-то странное, – произнес он.
– Слежка? – спросила Гатор.
– Нет… – Арт выглядел задумчивым. – Нечто… коснулось меня.
– Объясни, – попросил Фец.
– Совершенно мимолетное ощущение. Надо над этим проразмыслить. Потом поговорим. – Он передвинул воображаемые бумаги на симулированном столе. – А, вот еще. Только что поступило. «Всем, кто тут есть: привет, я не умер, я в высокой башне. Дайверы вверх, дайверы вниз, дайверы отдыхают».
Все переглянулись.
– Это заголовок такой? – спросила Гатор.
– Вообще-то, я обнаружил это послание со странной пометкой на «Автоответчике Доктора Фиша».
Гатор принялась было отчитывать Арта за то, что тот по-прежнему вел доску объявлений, когда из-за их спин донесся голос.
– Дайверы отдыхают. Это даже мне понятно.
Сэм резко обернулась – на пороге палатки тоскливо стоял Джоунз. Он обвел всех своими опухшими глазами.
– Перси сказал мне, где вас можно найти, – немного извиняющимся тоном добавил он.
– Замечательно, – сказала Гатор. – Только не смей тут умирать у меня.
Сэм вскочила на ноги.
– Пойдем, я отведу тебя назад.
Джоунз отмахнулся.
– Не беспокойся. Я просто не мог уснуть. И ты, Гатор, не переживай. Имплантаты перестали работать. По крайней мере, пока.
– «Изобретатель гнезд умирает в Мексике», – продолжил Арт. – «Подозрение на двойное самоубийство с Холлом Галеном».
Все снова повернулись к монитору. Даже Джоунз, похоже, заинтересовался.
* * *
Музыка – стремительные композиции на синтезаторе под настырный ритм ударных – чуть утихла.
«Сообщение отправлено. Не говорил ли я тебе, что это чертов шредингеров мир?» – произнес мужчина на экране. Он полулежал на желтом шезлонге в какой-то недоделанной комнате. Стены у нее были неравной высоты, а вместо потолка и задней стены неслись по сине-зеленому небу облака, серые, похожие почему-то на камни и отражавшиеся в блестящих черных и белых плитках пола. Рядом с шезлонгом стояли два угловатых черных стульчика, будто перенесенные из какого-то кукольного дома, и маленький белый столик на страшно длинных и тонких ножках.
– Шредингеров или гейзенбергов
[27]? – спросил Кили, обращаясь к динамику.
– Они оба к нему руку приложили, я думаю. Быть или не быть, существуешь ты или нет вообще – страшно трудно сказать, пока кто-нибудь не откроет твой ящик. Летайте самолетами Гейзенберга – не знаем, где мы, но зато здорово проводим время. – У него в руках материализовалось классического вида взрывное устройство с торчащим взрывателем. – Уверен, что не хочешь, чтобы я проложил тебе путь наружу?
– Если я отсюда сбегу, получится вроде побега из тюрьмы, – сказал Кили устало. – Пока гораздо лучше будет иметь телефонный выход наружу. Потому что я совершенно не представляю, где все и как до них добраться. А даже если бы и знал, то ни за что не хотел бы никого на них навести.
Взрывное устройство раздулось до размеров письменного стола и почти накрыло человека на шезлонге. Подняв крышку, мужчина вытащил оттуда пук спутанных проводов и стал разглядывать.
