Тем временем турки активно готовились к захвату Румынии. Турецкая армия вошла в Бухарест, и Ипсиланти, подозревая, что его соперник готовит предательство, велел его арестовать, а потом позволил прикончить безо всякой жалости. Греки объявили Тудора предателем, а его соотечественники – патриотом. После этой революции Валахией стали управлять румынские князья.
После подавления румынского восстания Ипсиланти недолго продержался в Валахии. 19 июня «священный отряд», сформированный им из молодых греков, принадлежавших к верхнему и среднему классам общества, которым командовал его брат Николай, оказав в Драгашани героическое сопротивление туркам, был изрублен в куски. Получив известие об этом, Александр Ипсиланти стал думать только о том, как ему спастись самому. Изготовив подложное письмо, он заявил, что его вызывают на австрийскую границу, чтобы обсудить военную операцию, которую, по его словам, хотел провести против турок австрийский император. Бросив своих солдат на произвол судьбы, он вместе со своими двумя братьями бежал в Австрию. Отсюда, находясь в полной безопасности, он отправил оскорбительную прокламацию людям, которых предал. Впрочем, на этот раз политика Меттерниха совпала с требованиями справедливости. Беглый лидер был арестован, стал пленником (с 1821 по 1827 г.) австрийского императора и умер в 1828 году в Вене.
Брошенные им греческие бойцы, в отличие от своих лидеров, проявили чудеса храбрости. Князь Георгий Кантакузин, который командовал армией восставших в Молдавии, повторил поступок своего командира и бежал в Россию, но его молодые греческие бойцы решили нанести последний удар в защиту своего дела. У Скулени, в том месте, где Ипсиланти форсировал Прут, отряд, насчитывавший около пяти сотен героев, 29 июня дал туркам последний бой. После отчаянного сопротивления в живых осталась лишь четвертая часть бойцов, которая спаслась, переплыв реку Прут; остальные погибли на поле боя или утонули; русские, стоявшие на том берегу, аплодировали их стойкости. Но даже после этого Георгакис с горы Олимп, военный командир и греческий патриот, командовавший войсками в Валахии во времена ее последнего князя, удерживал молдавский монастырь Секу до тех пор, пока не увидел, что дальнейшее сопротивление бесполезно. Тогда он поджег пороховой погреб и взлетел на воздух вместе с ним. Его товарищ, македонец Фармакис, почти две недели продолжал оборонять оставшуюся в его руках часть монастыря, пока 4 октября его не убедили сдаться, пообещав сохранить ему жизнь. Это обещание было нарушено – он был отвезен в Стамбул и обезглавлен. Так, продержавшись полгода, борьба этеристов в Дунайских княжествах закончилась поражением. Это мрачное предисловие к Греческой революции осветили подвиги бойцов, совершенные под Драгашани и Скулени.
Но если война Ипсиланти не оказала почти никакого влияния на ход событий в Греции, то в Румынии она привела к полной смене власти. До этого султан отдал оба свободных трона в Дунайских княжествах господарю Молдавии, но революция в обеих этих странах помешала ему сделать это. В Молдавии и Валахии правили греческие губернаторы, но местное дворянство, желая избавиться от фанариотской администрации, которая управляла ими с 1711 года, использовало революцию этеристов для того, чтобы указать султану на ту опасность, которой подвергается его империя, когда важные посты в ней занимают представители враждебного народа. После того как греческое восстание в княжествах было подавлено, румынские бояре обратились к султану с просьбой разрешить им избирать господарей из своих собственных рядов. Их просьба была удовлетворена, и в 1822 году на трон Валахии взошел Григорий IV Гика, румынизированный албанец, а Молдавию возглавил Ион Стурдза, представитель древнего румынского клана. Так закончилось греческое управление Дунайскими княжествами. Это произошло в то время, когда само турецкое владычество над Грецией подходило к концу. Греческая и румынская независимость родились одновременно.
Глава 5. Война Греции за независимость (1821–1829)
Не прошло и месяца с тех пор, как Ипсиланти перешел Прут, как в Морее вспыхнуло восстание. Время и место для него были выбраны очень удачно. Турки были заняты подавлением двух мятежей: одного – за Дунаем, а другого – в Янине, куда явился губернатор Мореи, чтобы разгромить Али-пашу; одновременно с этим туркам пришлось вести войну с Ираном. На полуострове Пелопоннес, где христиане составляли большинство, имелись богатые и влиятельные люди, которые могли возглавить восстание. Здесь же совсем недавно была создана комиссия из семи «эфоров», которым было поручено составить его план и распространить по всей стране. В начале весны 1821 года пришло время начать борьбу.
По традиции началом греческого восстания считается 6 апреля (25 марта по старому стилю). В этот день Германос, митрополит Патраса, поднял священное знамя с изображением Успения Пресвятой Богородицы. Это произошло в монастыре Агия Лавра около города Калаврита. Но, как и большинство греческих восстаний, это тоже началось с отдельных нападений на мусульман, которые к концу марта сделались все более частыми. 2 апреля мятеж охватил всю Грецию; в тот день греки осадили турок в Калаврите, а на следующее утро Петро-бей окружил Каламату. Обе крепости сдались; был отслужен торжественный молебен, в котором греки воздали Всемогущему Богу хвалу за его помощь, а бей Мореи, избранный президентом сената Мессении, зачитал обращение ко всем христианам Европы. Одновременно с падением Каламаты началось восстание в Патрасе; слова популярной песни, в которой говорилось, что «в Морее не должно остаться ни единого турка», были воплощены в жизнь – по всему полуострову было убито несколько тысяч мусульман. Греки одержали победу под Валтецией, неподалеку от Триполиса, которая продемонстрировала их силу и отвагу.
Оттуда борьба перекинулась на другой берег Коринфского залива, где Салона, увенчанная своим прекрасным средневековым замком, снова стала христианской. Служивший Али-паше Афанасиос, по прозвищу Дьякос (Диакос), поскольку в молодости он был монахом, добился сдачи Левадии в Беотии, мусульманское население которой разделило судьбу своих соотечественников, живших в Морее. Но героический дьякон погиб, пытаясь удержать мост Аламан между Фермопилами и Ламией, где ему поставили памятник, увековечивший то мужество, с которым этот «Леонид современной Греции» сражался за то, чтобы его соотечественников не сажали на кол. Не менее храбрый, но более удачливый, Одиссеос оборонял перевал в Гравии. Крестьяне Парниса без особого труда захватили город Афины, в котором тогда проживало около 10 тысяч человек (во время переписи 1822 года там насчитали всего 1235 домов). В Афинах жили французский и австрийский консулы, находилась резиденция турецкого воеводы и стоял небольшой гарнизон. В 1778 году тиран Хаджи Али Хасеки поспешно обнес город стеной, поскольку к нему приближались вражеские отряды. Но афинский Акрополь, заново укрепленный турками после венецианской осады, сопротивлялся до середины лета следующего года. На западе Месолонгион и Агринион тоже присоединились к общему восстанию, так что в течение трех месяцев после начала революции вся страна к югу от заливов Малиакос и Амвракикос, за исключением крепостей, оказалась в руках восставших греков.
В северных районах страны этерист Антимос Газис, который за десять лет до этого стал издавать в Вене первую в истории греческую газету, зажег пламя восстания в деревнях, которые располагались «в складках Пилиона», и для управления делами этого региона было создано временное правительство под названием Ассамблея Фессало-Магнисии.
