Когда Гейрмунн со спутниками подплыли к крепости, стояла глубокая ночь. Он знал, что на стенах выставлен дозор. Приблизившись на достаточное расстояние, Гейрмунн поджег труп сакса. Рафн с Торгримом сделали то же самое. В темноте запылали три огненных креста. Почти сразу же со стен донеслись встревоженные крики. Гейрмунн представлял, какой ужас охватил саксов при виде ночного зрелища.
Горящий крест угрожал поджечь лодку, и потому Гейрмунн поторопился пристать к берегу. Следом подплыли Рафн и Торгрим. Лодки связали вместе, оставив их гореть. Помимо устрашения саксов, это был сигнал для отряда Гейрмунна, добиравшегося по суше. Ночную тишину прорезали звуки многочисленных датских рожков. Они гудели на обширном пространстве с востока до запада. Казалось, у стен крепости собралась большая армия, появившаяся из ниоткуда.
Гейрмунн бесшумно подкрался к воротам Велингфорда. Когда стихли датские рожки, он закричал во всю силу легких, обращаясь к дозорным на стене.
– Я Гейрмунн Хьёрссон! Недавно я разбил вас на реке. Нынче пришел захватить вашу крепость! Нас гораздо больше, чем вас, и крепость будет моей! Ваш король вас бросил! А теперь вас бросил и ваш бог!
Он помолчал, давая страху укорениться за стенами крепости.
– Но я готов проявить милосердие! – продолжал Гейрмунн. – Я не вижу причин, заставляющих вас погибать здесь, и потому даю возможность до восхода солнца покинуть Велингфорд! Возвращайтесь к своим семьям! Идите с миром на ваши поля. Если вы оставите оружие и серебро в стенах крепости, клянусь, что никто не причинит вам зла и не будет преследовать!
Он снова помолчал.
– Но с восходом солнца мое милосердие закончится! Если не уйдете – пеняйте на себя! Мы заживо сожжем всех до единого саксов в крепости, принесем вас в жертву нашим богам!
Гейрмунн задержал взгляд на стенах, где сгрудились саксы, затем повернулся и зашагал на юг. Рафн и Торгрим последовали за ним.
– Отлично сказано, – похвалил Рафн.
Одежда и черные волосы воина сливались с темнотой, отчего его лицо казалось призрачным.
– Если твоя угроза не заставит саксов убраться, быть может, они заслуживают участи биться за это проклятое место, – пробасил Торгрим.
– Они уйдут, – сказал Гейрмунн.
– Мы и впрямь отпустим их с миром? – спросил Рафн.
– Да, если они выполнят наши условия. Я же поклялся.
Рафн кивнул, но в темноте Гейрмунн не видел, одобряет ли датчанин такое решение или же просто показал, что услышал ответ.
Костров в течение ночи не разводили, чтобы не выдать свою настоящую численность. Наступил рассвет. Отряд Гейрмунна покинул лес и, двигаясь сквозь негустой утренний туман, зашагал к Велингфорду.
– Смотрите! Ворота открыты! – крикнул Шальги.
– Похоже, ты оказался прав, Адская Шкура, – сказал Торгрим. – Саксы ушли.
Все намекало на то, что крепость пуста, однако внутрь датчане входили с опаской, держа оружие наготове и ожидая ловушек.
Ловушек не оказалось. Судя по всему, крепость пустовала с ночи. Земля в загонах для скота была сухой, очаг в кузнице – холодным. Подойдя к вспомогательным укреплениям возле моста, отряд Гейрмунна увидел тлеющие угли костров. Саксы, уходившие отсюда, несомненно торопились. Они оставили немного серебра, а также топоры и мечи – всего четырнадцать штук, не считая множества копий, вил и прочего самодельного оружия. С таким скудным арсеналом саксам было бы не удержать крепость, если бы Хальфдан двинул сюда всю армию.
– Этельред и в самом деле их бросил, – сказал Рафн.
Воины Гейрмунна молча озирались, словно до сих пор не верили в столь легкий успех.
– Велингфорд наш! – взмахнув ножом, крикнул Гейрмунн, и воины, выйдя из оцепенения, ответили ему приветственными криками. – Несите сюда все золото и серебро, какое найдете, чтобы разделить поровну. Все остальное, что вам приглянется, смело можете забирать.
Датчане одобрительно закричали и разбрелись по крепости. Меж тем солнце уже поднялось над стенами и крышами Велингфорда. Гейрмунн присел на пень перед костром. Шальги отправился попытать счастья, а Стейнольфур и Бирна сели рядом с Гейрмунном.
– После этого жди притока новых воинов, – сказал Стейнольфур.
– В нашей победе нет никакой чести. – Гейрмунн убрал нож в ножны. Чистить и точить лезвие не требовалось. – Она далась слишком легко.
– В тебе, Адская Шкура, опять говорит гордость, – заметила Бирна. – Должна ли честь непременно сопровождаться борьбой?
– Нет, но честь нужно заслужить, – ответил Гейрмунн.
– Оглянись вокруг! – Стейнольфур раскинул руки. – Ты это заслужил. Ты дважды привел датчан к победе, прибегнув к смекалке и не потеряв ни одного воина. А если охота сражаться, придется разыскать саксов и позвать их обратно.
– Ты прав, – усмехнулся Гейрмунн. – Теперь нужно сообщить Гутруму и Хальфдану, что мы взяли Велингфорд.
– Я пойду, – вызвалась Бирна и встала. – Хочу увидеть лицо Хальфдана, когда он услышит об этом.
– Иди. Но вначале сообщи Гутруму. Я его клятвенник. Если взятие крепости – честь, он разделяет ее с нами.
Бирна ушла. Стейнольфур сел поближе к Гейрмунну.
– А ты знаешь, что достиг большего, нежели твой отец? Он никогда не захватывал ни крепостей, ни селений.
– Ему этого и не требовалось.
– Велингфорд смог бы стать твоим. Хорошее место. Крепкие стены. Река позволяет вести торговлю. Почти как в Авальсснесе. – Стейнольфур осмотрелся. – Но думаю, это место приглянется Хальфдану или Гутруму. Да и саксы захотят вернуть себе крепость. Так что, даже если датчане и отдадут тебе Велингфорд, за него еще нужно будет повоевать.
– А разве существуют страны, где жизнь устроена по-другому?
– То есть такие, где не нужно с мечом отстаивать принадлежащее тебе? – Стейнольфур поскреб и подергал бороду. – Может, и есть. Но где бы ты ни находился, лучше постоянно быть готовым к сражению, даже если оно и не состоится никогда.
– Думаешь, мои родители готовы?
Стейнольфур перестал трепать бороду и уперся рукой в колено.
– Не знаю.
Гейрмунн тоже не знал ответа и не хотел доискиваться. Он встал и пошел осматривать Велингфорд. Стейнольфур оказался прав: место и в самом деле было отличным. Внутри крепости находилось небольшое поселение, две улицы которого пересекались в центре. Здесь были мастерские и склады. Если не считать запасов зерна, все более или менее ценное саксы унесли с собой. Остались лишь кое-какие орудия и кое-что из мебели в опустевших домах. Но затем воин нашел кучку рубленого серебра, припрятанного в углу конюшни, примыкавшей к кузнице. Это воодушевило всех.
Гейрмунн поручил Стейнольфуру делить серебро, наказав, чтобы всем досталось поровну. Многие обзавелись новым оружием из оставленного саксами. Гейрмунн присмотрел себе топор и старый лангбардаландский меч с узкой рукоятью. Меч, когда-то взятый у Шальги, снова вернулся к парню.
