Она смеется.
— Да, донорская сперма. Я привыкла действовать быстро, но не настолько!
Она выглядит искренне счастливой. Радостной. Сотворить нового человека. Создать новую жизнь… Я чувствую, что и мое сердце начинает биться быстрее. От мысли о ребенке. Нашем с Марком ребенке. Теплое чувство… На мгновение мы обе погружаемся в него. Мы с Марком уже обсудили это. И решили попытаться. Месяц назад я перестала принимать таблетки. Мы попробуем завести ребенка, и если это произойдет в течение медового месяца, тем лучше. Странно, что мы с Алексой одновременно пришли к такому решению. При всей разнице наших с ней судеб.
Она подается вперед.
— Я собираюсь начать как можно скорее. С каждым годом шансы на успех падают, но верхней границей для ЭКО считают сорок пять лет, так что у меня есть еще три года. Три года шансов. Я здорова. Все должно пройти хорошо.
— Почему ты хочешь родить ребенка? — Звучит глупо, даже я это признаю. Но она воспринимает мой вопрос серьезно.
— А почему люди хотят завести детей? Полагаю, в моей жизни было слишком много окончаний, завершений и ожидания. Даже до тюрьмы: я ждала выходных, или более подходящего времени, или следующего года, или еще чего-нибудь. Я даже не знаю, чего я ждала. Но теперь я получила новое начало. И больше не хочу ничего ждать. Я покончила с ожиданием и теперь буду просто жить.
Она откидывается на спинку стула, ее лицо сияет, она явно потерялась в мире открывающихся возможностей.
А я использую этот шанс, чтобы взглянуть на телефон. Мы превысили свое время на десять минут. Пропущенный звонок отображается на экране. А за маленьким окошком двери я вижу плечо Найджела. Он не торопит нас, но я не хочу испытывать удачу.
— Благодарю, Алекса.
На сегодня мы закончили. Я встаю и нажимаю кнопку открытия дверей на стене. Украдкой смотрю на телефон и читаю уведомления. Звонок был от Каро, не от Марка. Разочарование так велико, что я буквально чувствую его вкус. Судя по всему, работу ему пока не предложили. А я на миг почти в это поверила. Но не важно. Слишком рано. Слишком рано.
Внезапно звучит сигнал, замки щелкают, и Найджел, слегка удивленный, входит в комнату.
Я выключаю камеру.
10
Воскресенье, 4 сентября
Свадебное путешествие
Слова сказаны. Он надевает тонкий золотой ободок на мой палец.
Его глаза, его лицо. Его руки на моих руках. И музыка. Ощущение холодного камня под тонкими подошвами туфель. Запах благовоний и цветов. Или просто лучших парфюмов всех восьмидесяти гостей. Счастье. Чистое и незамутненное.
Мы целуемся, за нами звучат знакомые голоса. А затем вступает орган с монументальным свадебным маршем Мендельсона, что пробирает до костей.
И лепестки, лепестки падают вокруг нас, когда мы выходим в осенний воздух Лондона. Муж и жена.
Меня будит тихий стук. Марк еще не проснулся, он крепко спит, устроившись рядом со мной на огромной кровати отеля. Мой муж. Мой спящий новобрачный. Тихий стук продолжается. Я скатываюсь с постели, набрасываю халат и на цыпочках выбираюсь в гостиную нашего номера.
Это принесли кофе. Два серебряных кофейника на покрытой белой скатертью тележке ждут меня в коридоре. Дежурный официант шепчет мне «доброе утро» и улыбается.
— Большое вам спасибо, — шепчу я в ответ, разворачиваю тележку и везу ее по неподатливому ковровому покрытию номера. Я подписываю и возвращаю счет, добавив к нему чертовски огромные чаевые. Сегодня я официально делюсь с людьми радостью.
Шесть часов воскресного утра. Кофе я заказала вчера, потому что надеялась сгладить им ранний подъем. Но, честно говоря, я в порядке. Я полностью проснулась и полна нетерпения. Я очень рада, что вчера вечером почти не пила. Мне и не хотелось. Мне хотелось сохранить ясное сознание, сосредоточиться. Запомнить каждый миг и дорожить им.
Я толкаю тележку мимо шикарной мебели в спальню, где оставляю ее, чтобы быстро заскочить в душ. Надеюсь, богатого аромата кофе хватит, чтобы Марк проснулся сам. Мне очень хочется сделать так, чтобы сегодня все для него было идеально. Он любит кофе. Я запрыгиваю под душ и намыливаюсь, стараясь не намочить волосы. Через полчаса нам нужно будет выйти из отеля и мчаться к аэропорту.
Строго говоря, сегодня будет самый длинный день в нашей жизни. Мы пересечем в обратном порядке одиннадцать часовых поясов и международную линию смены дат, так что через двадцать один час в воздухе и на воде мы окажемся на противоположной стороне планеты, а на часах будет всего десять. Я позволяю горячей мыльной воде омывать мои плечи, руки, новое золотое кольцо у меня на пальце.
Перед глазами проносятся образы вчерашнего дня: церковь, тост Фреда, тост Марка, разговор Каро с родителями Марка, первый танец. Последний танец. Вчерашняя ночь, когда мы наконец остались наедине. Отчаянно соскучившиеся друг по другу.
Я слышу тонкий звон фарфора. Он встал.
Выскакиваю из душа и в мгновение ока, вся мокрая, оказываюсь в его руках.
— Слишком рано, Эрин. Слишком рано, — сонно протестует он, наливая нам обоим горячий кофе. Я осыпаю его поцелуями и каплями воды.
Он протягивает мне чашку, и я стою, полностью обнаженная и совершенно мокрая, попивая кофе. Выгляжу я, если честно, замечательно. Я в форме. И стараюсь это показать сегодня. Не каждый же день девушка выходит замуж. Марк пьет кофе, устроившись на краешке кровати, его взгляд лениво скользит по моему телу, когда он делает глоток за глотком.
— Ты прекрасна, — говорит он, все еще не проснувшись.
— Спасибо, — улыбаюсь я.
Мы очень быстро одеваемся и покидаем отель. «Мерседес» скользит в сумерках воскресного утра. Водитель представляется Майклом, но почти не говорит с нами по дороге в Хитроу. Мы словно плывем по пустынным в такую рань улицам, надежно укутанные запахом кожаного салона. На улицах — лишь редкие полуночники, все еще не добравшиеся домой. Где-то там, в этих сумерках, но ближе к северной стороне Лондона, в запертых коридорах, в окружении множества спящих тел дремлют Алекса, Эдди и Холли, в камерах с голыми стенами, которые я никогда не видела, в преддверии дня, который я никогда не смогу осознать. Я с обновленной ясностью ощущаю собственную свободу.
В Хитроу Марк проводит меня мимо уже вьющихся очередей «Британских авиалиний» к пустым стойкам регистрации в конце зала. Первый класс. Я никогда раньше не путешествовала первым классом. И теперь испытываю странное смешанное чувство возбуждения и вины за саму мысль об этом. Я хочу роскоши, но знаю, что не должна хотеть ее. Марк летал первым классом с клиентами — и заверяет, что мне понравится. Нужно перестать так много думать об этом.
За стойкой женщина с ослепительной улыбкой приветствует нас так, словно мы ее давно потерянные друзья, наконец-то вернувшиеся домой. Фиона, наша помощница по регистрации, назвавшая только свое имя, безгранично приветлива и полезна. К такому определенно легко привыкнуть. Полагаю, деньги покупают тебе время, а время покупает внимание. И ощущается это чудесно. «Не стоит увлекаться анализом, — говорю я себе. — Просто наслаждайся. Довольно скоро ты снова станешь бедной».
