37
Суббота, 1 октября
Марк приезжает
Открыв глаза, я вижу только белизну. Я лежу, распростершись на полу ванной, яркие потолочные лампы слепят меня, щека прижата к холодному белому кафелю. Я вскакиваю на ноги, но я одна. Дверь ванной закрыта, сквозь орнамент стекла в ее верхней части видна только темнота. Голова у меня кружится после резкого подъема. На краю ванны рядом со мной я вижу жутковатый длинный потек крови и часть отпечатка ладони. Боль пульсирует у меня в виске, а когда я касаюсь ладонью лба, она становится темно-красной и липкой. Он, скорее всего, ударил меня головой о ванну. Раны на голове всегда сильно кровоточат, я об этом слышала, а может, видела в каком-то фильме. Я не помню. Но это значит, что они зачастую не настолько серьезные, какими выглядят, верно? Хотя у меня наверняка сотрясение мозга. Я пытаюсь оценить нанесенный ущерб. Ощущается это так, словно у меня похмелье, но я все еще пьяная. Я думаю о ребенке и прижимаю руку к животу. А потом быстро просовываю ее между ног. На этот раз на пальцах нет крови. Нет крови — нет выкидыша. Слава богу. «Держись там, маленький. Пожалуйста, пусть у тебя все будет хорошо».
Я бреду к двери, голова пульсирует, тошнота накатывает волнами. Я не слышу ни звука из соседней комнаты. Непослушными руками я вытираю футболкой пот и кровь с глаз, а потом прижимаюсь ухом к двери и жду. Ничего. Кажется, он ушел. Я молюсь, чтобы он ушел. Не знаю, как долго я была без сознания, но явно долго. Кровь на белом кафеле уже высохла. Я приподнимаюсь, чтобы встать на цыпочки и выглянуть через темное стекло двери. В соседней комнате — никакого движения.
Я дергаю за дверную ручку, но еще до того понимаю, что дверь заперта. Металлический ключик, торчавший раньше в замке ванной с внутренней стороны, исчез. Он запер меня внутри.
Я снова налегаю на ручку. Она не двигается. Я в ловушке. Он оставил меня здесь. Он ушел, но запер меня, чтобы я не сбежала. На случай, если он не найдет флешку. Только поэтому я еще жива. Он вернется, когда получит, что хотел.
Кто такой Патрик? Это с ним я переписывалась с помощью чужого айфона? Кем бы он ни был, теперь я знаю, что он работает на владельцев сумки. Я пропала. Они получили все. Мой телефон с записанными координатами лежал возле кровати. Он наверняка забрал его. У него будет достаточно времени, чтобы найти в телефоне координаты того места, где закопана флешка, он проверит обе поляны и будет искать, пока не найдет ее. Я привела его прямо к ней.
Мне нужно выбраться отсюда, пока он не вернулся. Мне нужно уйти как можно дальше. Оставить все это, вернуться домой. Сбежать. А потом мы с Марком вызовем полицию. Мы все объясним. На данном этапе мне плевать на возможные последствия. С ними мы разберемся позже, возможно, заключим сделку, учитывая информацию, которая у нас есть. Так или иначе, сейчас нам нужна защита полиции. Я не хочу закончить, как Шарпы.
Но потом я вспоминаю про сообщение от Марка. Он уже в пути. Куда? Сюда? Но откуда он узнал, где я? Откуда он узнал, что я здесь, в Норфолке? Я думала, что он сумеет вычислить, чем я занята, когда вернется домой, но как он может знать, что происходит здесь? Я отчаянно роюсь в памяти и вспоминаю: все очень просто. Примерно три года назад я потеряла свой телефон где-то в городе, а когда купила новый, Марк установил на него приложение, позволяющее отыскать этот новый телефон, если я когда-нибудь и его потеряю. Ему достаточно открыть мой ноутбук там, дома, и кликнуть по иконке приложения. И бум! — вот она я.
И он уже едет сюда, чтобы со мной встретиться. Слава богу.
Мы позвоним в полицию, как только он приедет, а приедет он скоро, очень скоро. Но вдруг я понимаю: он приедет не сюда. Он отправится туда, где находится мой телефон. Господи боже! Он приедет прямо к ним.
Я должна остановить его. Должна добраться к ним раньше, чем он. Должна предупредить его, что он движется прямо в ловушку. Я должна его спасти. Это все моя вина.
Я трясу дверь ванной, на этот раз сильно. И слышу, как из груди вырывается тихий отчаянный всхлип. Я смотрю в пустую замочную скважину. Ключа нет и снаружи. Его не получится вытолкнуть, а потом затащить внутрь под дверью, как это показывают в фильмах. Патрик либо выбросил его, либо забрал с собой. Я смотрю вверх, на окошко в двери. На изящных райских птиц, застывших на стекле надо мной.
Я неуклюже поднимаюсь на ноги, и ванная комната начинает кружится вокруг меня, поднимается волна тошноты. Я жду, пока головокружение не пройдет.
Потом хватаю толстое полотенце с вешалки и заворачиваю в него керамическую мыльницу. Надеюсь, шум никого не разбудит. На всякий случай я включаю душ, чтобы заглушить звуки. Дождь осколков сыплется и стучит по кафелю ванной, по плюшевому ковру спальни. Осколки попадают мне на щеки и волосы. Я выключаю душ и слушаю, затаив дыхание. Ничего не слышно — ни открывающихся дверей, ни голосов в коридоре. Я подтаскиваю к себе мусорное ведро, ставлю его возле двери ванной и аккуратно встаю на него, уложив полотенце поверх осколков в раме, чтобы не порезаться. Затем я стремительно пролезаю через образовавшееся отверстие обратно в главную комнату. Как я и ожидала, мой телефон исчез.
Не обращая внимания на свежий порез на руке, я мчусь к телефону, стоящему на прикроватном столике, чтобы позвонить Марку, предупредить его. Но потом останавливаюсь. Я не могу позвонить Марку. Его номер занесен в память моего айфона. Я не помню его наизусть. Современные технологии. Я не знаю номера телефона своего мужа. Больше всего на свете я жалею сейчас, что не запомнила его. Но нет, не запомнила. И я не могу ему позвонить. Я не могу его предупредить. Единственный способ перехватить Марка — самой отправиться туда, где я закопала флешку. Мне нужно попасть туда, найти Марка и предупредить его, пока еще не поздно. Чтобы помешать ему отследить мой телефон до самого конца, чтобы не подпустить его к источнику опасности.
Я осматриваю комнату. Мой рюкзак пропал. Проклятье! Но остановиться меня заставляет нечто другое. Дверца сейфа открыта, сейф пуст. Вот это меня убивает. Там был «Глок». Теперь его нет. Откуда Патрик узнал код? Хотя, с другой стороны, код у меня всегда один и тот же. Я использовала этот же код дома, тот, который до смешного легко вычислить. День рождения Марка. Возможно, Патрик действительно был в нашем доме. Так или иначе, он знает дату рождения Марка, он наверняка перебрал все подходящие варианты, и ему выпал джек-пот. А у меня больше нет пистолета. Ни пистолета, ни телефона, ни плана.
На полу и на ковре — осколки стекла. На простыне кровь. Мы тут изрядно намусорили, и нужно будет как-то это убрать, но сейчас у меня нет времени. Часы на столике у кровати показывают 4 : 18. Будильник сработает через двенадцать минут. Я хлопаю по кнопке и бросаю его на кровать. Мне придется взять его с собой, теперь это мой единственный способ узнать время.
В зеркале я вижу, что верхняя левая часть моего лба, по линии роста волос, вся красная и отекшая, покрытая черной коркой. На секунду я теряюсь, мне хочется позвонить в полицию. Отправить полицию в лес. Но мне нужно сначала вытащить оттуда Марка. Я не желаю, чтобы он попал под обстрел и поймал случайную пулю.
