13 января. Александр Твардовский как член редколлегии «Библиотеки поэта» пишет ее главному редактору Владимиру Орлову по поводу предполагаемого издания книги Осипа Мандельштама:
Для меня, конечно, нет вопроса, нужно ли издавать Осипа Мандельштама, безусловно нужно (и не только, может быть, в «Библиотеке»). При всем том, что поэзия его – образец крайней «камерности», что вся она, так сказать, из отсветов и отзвуков более искусства, чем жизни. <…> Она была и есть, ее обходить нельзя, и более того: то, что такие поэты, как О. Мандельштам, М. Цветаева, Н. Гумилев и Б. Пастернак у нас долго не издаются, вовсе не полезно, в частности для молодой поэзии, которая порой слышит звон, да не знает толком, где он и каков на самом деле (А. Твардовский. Письма. С. 546).
17 января. Московский городской суд приговаривает Александра Гинзбурга к лишению свободы сроком на 2 года с зачетом предварительного заключения с 14 июля 1960 года.
25 января. Илья Эренбург награжден орденом Ленина в связи с 70-летием со дня рождения и за заслуги в развитии советской литературы.
Январь. Принято постановление ЦК КПСС «О мерах по улучшению организации кинопроката», в котором ставится задача сократить тиражи выпуска буржуазных фильмов и ограничить их показ по телевидению.
Журналы в январе
В альманахе «Ангара» (№ 1) первая публикация Валентина Распутина – рассказ «Я забыл спросить у Алешки» (перепечатывался под названием «Я забыл спросить у Лешки»). В «Новом мире» (№ 1) вторая книга воспоминаний «Люди, годы, жизнь» Ильи Эренбурга (окончание второй книги – № 2)
475, повесть Владимира Войновича «Мы здесь живем»
476, статья Андрея Синявского и Александра Меньшутина «За поэтическую активность», где среди различных направлений молодой поэзии впервые выделена так называемая почвенническая тенденция, представленная Анатолием Поперечным и Владимиром Цыбиным. В «Иностранной литературе» (№ 1) рассказы Франца Кафки в переводе Соломона Апта. В «Творчестве» (№ 1) статья Г. Недошивина, где сказано:
«Философствования» И. Глазунова, работы которого иногда пользуются дешевой славой якобы интеллигентности, идут скорее от амбиции, чем от действительно серьезной работы мысли. Вопиющая пошлость его вещей свидетельствует не о культуре чувств, которая всегда ведет к строгости и ясности внутреннего строя произведения, а о неспособности по-настоящему глубоко чувствовать.
Февраль
1 февраля. В Ленинграде взорван храм Спаса на Сенной, памятник позднего барокко.
Из письма Василия Гроссмана Семену Липкину:
Имел перед болезнью беседу с Твардовским. Встретились у него, говорили долго. Разговор вежливый, осадок тяжелый. Он отступил по всему фронту, от рукописи и от деловых отношений отказался полностью, да и от иных форм участия в литературной жизнедеятельности собеседника отстранился. Так-то (С. Липкин; А. Берзер. С. 60).
Как утверждает С. Липкин, речь шла о романе «Жизнь и судьба». По предположению Ю. Бит-Юнана и Д. Фельдмана, А. Твардовский скорее всего отклонил рассказ «Тиргартен» (Василий Гроссман: Лит. биография. С. 167).
Тем не менее экземпляр рукописи романа до февраля 1961 года сохранялся в редакции «Нового мира», на что указано самим Гроссманом при аресте всех других экземпляров романа.
«<…> рукопись романа была изъята в „Новом мире“ 14 февраля, производил изъятие полковник Бардин», – подтверждает и Б. Закс, в ту пору ответственный секретарь редакции (Минувшее, вып. 5. С. 379).
3 февраля. Заведующий Отделом науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР доложил в ЦК о том, что на вечере поэзии в клубе МГУ «стихи читались либо двусмысленные, либо эротические». Так, Андрею Вознесенскому было поставлено в вину чтение «стихотворения о бане, в котором натуралистически показывается голое женское тело» (цит. по: В. Огрызко. Охранители и либералы. Т. 2. С. 309).
14 февраля. Сотрудники КГБ производят обыск в квартире Василия Гроссмана.
Как на следующий день в ЦК КПСС доложил председатель КГБ А. Н. Шелепин,
во время обыска было изъято 7 экземпляров машинописного текста антисоветского романа Гроссмана «Жизнь и судьба», причем четыре экземпляра изъято у него на квартире и один экземпляр – у двоюродного брата Шеренциса В. Д. У Гроссмана изъяты также черновые записи и рукопись романа
477. <…> Во время обыска Гроссман никаких претензий по поводу изъятия рукописей не высказал. Однако он выразил сожаление по поводу того, что теперь лишен возможности работать над романом с целью устранения обнаруженных там недостатков, и подчеркнул, что подобных прецедентов с изъятием рукописей писателя он не знает.
