Любопытные детали к этой истории добавляют воспоминания Игоря Черноуцана о том, что, когда «гости стали расходиться», к Хрущеву пробился Корнейчук.
С Лебедевым мы задержались для составления коммюнике для печати, в котором, между прочим, было сказано, что в заключение дружеской встречи была прочитана сатирическая поэма Твардовского, которая была встречена с большим интересом и вниманием. Не успели мы завершить это коммюнике, как возвратился Хрущев. Обращаясь ко мне, он спросил: «Так что, поэма-то антисоветская?»
– Да нет, Никита Сергеевич, что это вы? Поэма вполне советская, она содержит критику бюрократической извращенности в идеологической работе, о чем шла речь и на последнем Пленуме ЦК. Только, конечно, это сатирическое произведение, и оно содержит гротески и заострения.
– Вот вы эти самые «гротески» и снимите, – буркнул Никита Сергеевич и вышел из комнаты (Время новостей, 01.03.2005).
15 августа. Умер Всеволод Вячеславович Иванов (род. в 1895).
Одним из киевских райкомов исключен из партии Виктор Некрасов.
Вот комментарий В. Лакшина:
Главная беда, как шепнул мне Александр Трифонович, что Хрущеву прокрутили магнитофонную запись пьяной болтовни Некрасова, где он высказывался, не сдерживая себя, и оттого малы шансы выручить его, обратившись к Н. С. (В. Лакшин. «Новый мир» во времена Хрущева. С. 157).
До 17 августа. Главлит из 8‐го номера «Нового мира» снял «Театральный роман» Михаила Булгакова как подрывающий авторитет мастеров МХАТа и учения Станиславского
630.
Переговоры А. Твардовского с цензорами и заместителем заведующего Идеологическим отделом ЦК КПСС И. С. Черноуцаном к успеху не привели, о чем 19 августа в своем дневнике написал В. Лакшин:
Вспоминая наш визит к Черноуцану, Александр Трифонович говорил: «Со Станиславским действует та же культовая психология. В стране был один вождь – Сталин, и во всех областях науки и искусства должен был быть один, непременно один, обожествляемый авторитет. В физиологии – Павлов, в литературе – Горький, в театре – Станиславский. А Булгаков на культовый принцип замахнулся. Черноуцан-то, может, в душе и понимает, что это глупость, но уже посоветовался с Поликарповым, а тот уступать не велит» (В. Лакшин. «Новый мир» во времена Хрущева. С. 156).
17 августа. В «Известиях» (московский вечерний выпуск) поэма Александра Твардовского «Теркин на том свете». Как записал на следующий день в дневник А. Твардовский,
сегодня по крайней мере 5 мил<лионов> человек читают мою вещь, известную некоторому кругу читателей с 54‐го г. и до последнего дня (вчерашнего) не называвшуюся по ее заглавию, даже после двух строк в сообщении о приеме Н. С. Хрущевым «европейских»
631 писателей: «С большим интересом участники прослушали новую поэму А. Т. Твардовского, прочитанную автором».
Появление ее даже подготовленным к этому людям представляется невероятным, исключительным, не укладывающимся ни в какой ряд после совещаний и пленума
632 (А. Твардовский. Новомирский дневник. 1961–1968. С. 183).
На заседании Президиума ЦК КПСС рассмотрен вопрос о поездке Е. Евтушенко в Италию по приглашению Пальмиро Тольятти, первого секретаря Компартии Италии. По итогам обсуждения послу СССР в Италии направлена шифровка:
Передайте товарищу Тольятти, что, по нашему мнению, поездка Евтушенко в Италию в настоящее время нецелесообразна. Советская общественность подвергла Евтушенко критике за грубые ошибки, допущенные им во время недавнего пребывания за рубежом. Поэтому его выезд в Италию вызвал бы недоумение общественности. Скажите т. Тольятти, что если у него не будет возражений, мы дали бы Евтушенко соответствующие разъяснения.
Нa документе, сохранившемся в РГАНИ, осталась пометка: «Тов. Хрущев – ЗА» (цит. по: В. Комин, В. Прищепа. По ступеням лет. Кн. 2. С. 202).
18 августа. Илья Эренбург по следам встречи, состоявшейся 3 августа, вновь обратился к Н. С. Хрущеву с письмом, где сказано:
Еще раз благодарю Вас за беседу, она произвела на меня глубокое впечатление и придала бодрости. Беда в том, что о Ваших словах, видимо, не знают товарищи, ведающие литературными делами <…> Следовательно, я по-прежнему в безвыходном положении. Вы сами, конечно, решите, как быть (И. Эренбург. На цоколе историй… С. 553).
20 августа. Из стенограммы заседания секретариата правления СП СССР, где обсуждался тематический план издательства «Советский писатель» на 1964 год:
А. Т. Твардовский: <…> Мои пожелания – почему бы не издать отдельной книгой рассказы Солженицына: читатели у него имеются, дело это стоящее. <…>
То же самое относится и к Эренбургу, о котором тоже различные мнения существуют – он ведь тоже подвергался строгой критике. Если мы выпустим четыре рассказа Солженицына, то это будет занесено нам в актив – свежо, остро, талантливо. <…>
А. А. Сурков: Хочу очень поддержать включение в план Гроссмана. Обязательно должен быть включен в план Пастернак по Большой серии.
(Твардовский: Совершенно согласен).
Н. В. Лесючевский: <…> Относительно Солженицына. Автор сборника не предлагал, мы инициативу не проявили.
(Твардовский: Моя инициатива).
Теперь Вы проявили инициативу, и мы займемся рассмотрением этого вопроса… (цит. по: Р. Романова. Александр Твардовский. С. 594–595)
633.
На экраны выпущен фильм Александра Зархи «Мой младший брат» по мотивам романа Василия Аксенова «Звездный билет».
Станция «Измайловский парк культуры и отдыха имени Сталина» переименована в «Измайловский парк» (с 3 мая 2005 года она называется «Партизанской»).
24–30 августа. Фильм Игоря Таланкина «Вступление» отмечен специальным призом жюри на XXIV Международном кинофестивале в Венеции.
31 августа. В «Литературной газете» статья Юрия Барабаша «Что есть справедливость?». Ю. Барабаш ставит в вину А. Солженицыну, что в рассказах «Матренин двор» и «Для пользы дела» тот «решает идейно-нравственные проблемы, оперируя абстрактными категориями», тогда как критерием справедливости должна быть государственная польза.
