Для полной победы народу необходима своя подпольная армия освобождения, которая свергнет диктатуру и разгромит охранные отряды олигархии (http://vshson.narod.ru/programma-bbed.html)
Всего во ВСХСОН на начало 1967 года было 28 членов, и еще 30 считались кандидатами. Все вступавшие в организацию приносили присягу:
Я (имярек), верный сын России, клянусь Отечеству и народу бороться с тоталитарной коммунистической системой, губящей страну, за возрождение Великой России, ее славы и благосостояния, не щадя усилий, имущества и самой жизни. Да поможет мне Бог! Да здравствует социал-христианская Россия!
3 февраля. Вениамин Каверин обращается с письмом к секретарю ЦК КПСС М. А. Суслову в связи с тем, что на киностудии «Мосфильм» внезапно была остановлена работа над экранизацией его повести «Семь пар нечистых», которую вел молодой режиссер Владимир Мотыль.
Отвечая на запрос Суслова, 4 марта председатель Комитета по кинематографии А. В. Романов сообщил, что
объясняется эта рекомендация не «страхом перед социальной остротой темы», а очевидной нецелесообразностью получить еще один фильм на тюремно-лагерную «культовую» тему в канун 50-летия Октябрьской революции (Кинематограф оттепели. 1998. С. 37–38)
663.
11 февраля. В Центральном Доме литераторов дискуссия о журнальной критике 1963 года. Однако, – как рассказывает в дневнике Владимир Лакшин, —
забыли все другие журналы и прочие статьи и целый вечер выли по-волчьи вокруг одной, посвященной «Ивану Денисовичу».
Председательствовал Д. Еремин. Выступала фаланга кочетовцев – А. Дремов, В. Назаренко, С. Трегуб, И. Астахов, а потом еще главные специалисты по лагерной теме – Б. Дьяков и генерал Тодорский. Это было самое неприятное – они говорили эмоционально, со слезой, что я оскорбил их, оскорбил всех коммунистов, оказавшихся в лагере. <…>
А. Дымшиц, заключая, говорил, что я холодными руками коснулся святой и трагической темы. И вообще все обсуждение напоминало коллективный донос: я узнал, что я ревизионист, идеалист и одновременно напоминаю китайских догматиков. <…>
Хуже всех были «либералы» и сочувствующие. Многие подходили ко мне в перерыве, прочувствованно жали руку, приветствовали, хвалили статью, но никто, ни один человек не выступил (В. Лакшин. «Новый мир» во времена Хрущева. С. 193–194).
13 февраля. Иосиф Бродский арестован в Ленинграде по обвинению в тунеядстве. О том, как произошел арест, рассказывает Яков Гордин, приводя заявление отца Иосифа, Александра Ивановича, прокурору города:
13 февраля с. г. в 21 час 30 минут И. А. Бродский, выйдя из квартиры, был задержан тремя лицами в штатском, не назвавшими себя, и без предъявления каких-либо документов посажен в автомашину и доставлен в Дзержинское районное управление милиции, где без составления документа о задержании или аресте был немедленно водворен в камеру одиночного заключения. Позже ему было объявлено о том, что задержание проведено по определению Народного суда. Одновременно задержанный Иосиф Бродский просил работников милиции поставить в известность о случившемся его родителей… Эта элементарная просьба, которую можно было бы осуществить по телефону, удовлетворена не была.
Назавтра, 14 февраля, задержанный Иосиф Бродский просил вызвать к нему прокурора или дать бумагу, чтобы он мог обратиться с заявлением в прокуратуру по поводу происшедшего. Ни 14 февраля, ни в остальные четыре дня его задержания
664, несмотря на его неоднократные просьбы, это законное требование удовлетворено не было <…>
Что же касается нас, родителей, то мы провели день 14 февраля в бесплодных поисках исчезнувшего сына, обращались дважды в Дзержинское райуправление милиции и получали отрицательный ответ и только случайно поздно вечером узнали о том, что он находится там в заключении (Я. Гордин. Рыцарь и смерть. С. 77–78).
С гораздо более красочными подробностями эту историю излагает Людмила Штерн, которой
помнится рассказ Александра Ивановича, как я понимаю, со слов Иосифа, что арест произошел следующим образом: как только Иосиф вышел из своего подъезда, к нему прицепились три хмыря, спросили, Бродский ли он, и стали его провоцировать – нести антисемитскую х-ню и передразнивать его картавость. Иосиф кому-то из них врезал. Тогда ему завернули руки и запихали в машину (Л. Штерн. Бродский: Ося, Иосиф, Joseph. С. 117–118).
Однако Якову Гордину этот рассказ представляется недостоверным: «никакой, – по его сообщению составителю, – драки не было, никому Иосиф не „врезал“».
14 февраля. Александр Твардовский обращается в ЦК КПСС с просьбой о разрешении опубликовать статью Вениамина Каверина «Белые пятна», которая была задержана еще в ноябре 1962 года по указанию Главлита. «Верстка статьи „Белые пятна“ с последней авторской правкой прилагается», – сказано в письме.
24 августа Отдел культуры ЦК КПСС откликнулся на это письмо докладной запиской, где отмечено, что «статья В. Каверина, как показывает ознакомление с ней, может представить определенный интерес для читателей», однако публикация возможна только при условии серьезной авторской и редакторской правки. Ибо
в статье содержатся спорные и неверные утверждения и оценки. В. Каверин пытается утверждать, будто бы А. Фадеев писал вторую редакцию романа «Молодая гвардия» против своего желания и совести. Весьма субъективистски охарактеризован М. Зощенко, действительные недостатки и ошибки которого обойдены, а достоинства его творчества преувеличены. Переоценен, как писатель, Л. Лунц, творческое наследие которого ограничилось двумя пьесами и несколькими путаными статьями (цит. по: Р. Романова. Александр Твардовский. С. 605).
17 февраля. Писатели, лауреаты Ленинских премий Корней Чуковский и Самуил Маршак направляют телеграмму в народный суд Дзержинского района Ленинграда:
Спешим удостоверить, что ваш подсудимый Иосиф Бродский талантливый поэт, умелый и трудолюбивый переводчик, который несомненно может принести большую пользу советской литературе. Мы позволяем себе утверждать это, так как хорошо знакомы с его произведениями, в которых видны задатки серьезного дарования. В 1963 году он проявил особенно большую творческую активность, переведя югославских и польских поэтов, произведения которых частично опубликованы, а другие будут опубликованы по договору с Гослитиздатом в Москве. Мы просим Суд при рассмотрении дела Иосифа Бродского учесть наше мнение о несомненной литературной одаренности этого молодого поэта (Л. Чуковская. Записки об Анне Ахматовой. Т. 3. С. 388).
