– Ермогеша! Вот ты где, иди сюда, я тебе молочка налью.
Меркурьевцы виновато потупились. Кличку кота они, конечно же, знали, но кто мог предположить, что такой казус может произойти?
– Ваше преосвященство, извольте потрапезничать с нами, ― прервал затянувшуюся паузу Свиртил, ― по случаю освящения храма у нас праздничный обед.
Его преосвященство отказываться не стал. Аромат, исходивший от яств, когда они проходили возле кухни, до сих пор щекотал ноздри и дразнил желудок, а последний раз священники ели по дороге из Смоленска; впрочем, удивить богатством блюд Ермогена не смогли. Добротная, сытная еда с изобилием мяса, кашей и пирогами. Вместо вина или медовых настоек ― морс. О празднике напоминал лишь огромный самовар, который епископ внимательно осмотрел, и белые скатерти на столах.
Покинув деревню и Свиртила, вынужденного принимать приехавших смоленских бояр, кортеж с епископом в сопровождении Савелия и отряда Рысенка насчитывавшего четырех всадников, последовал по хорошо укатанной дороге, без ям и кочек, кое-где посыпанной толченым кирпичом и явно обозначенными канавами по обочинам. Не так давно проложенная просека теперь превратилась чуть ли не в средневековый автобан. Почти четыре сотни беженцев, переселенцев и выкупленных на рынке Мстиславля рабов были задействованы на возведении насыпей, трамбовке и рытье земли. Жаль, не все согласились остаться в этих местах: кое-кто поселился севернее по реке, кто-то подался в столицу, но и на том спасибо. Единственное, что не получилось, так это перенаправить движение по тракту Смоленск-Орша-Мстиславль через форпост меркурьевцев. Слишком существенным выходил для путешественников крюк, а потеря в целые сутки измеряется не только временем, но и прочими расходами. Так что редкие остовы бараков и одинокие могилы, возникающие по обе стороны от дороги, служили напоминанием, какую пришлось заплатить цену. Ехавшие же в крытом возке священники были не склонны обращать свое внимание на различные мелочи.
– Сейчас все последние новости узнаем, – произнес Иннокентий, когда повозка сбавила ход. – Евстафий сказывал, что никеец только на днях заявился.
– Брось, ― почесывая нос, произнес Ермоген, ― все новое ― это хорошо забытое старое. Ну, поведает он нам, кто кого прирезал и кто чье место занял. Суть наших отношений-то не изменится. Главную новость везем мы с тобой, Иннокентий. Дай бог, выгорит наше дельце. Иначе тяжко Смоленску придется.
– Не скажи. От того, кто на самой верхушке восседает, многое зависит. А то, что у него там за власть дерутся, так это испокон веков было.
– С каждым годом мне все больше кажется, что былая империя уже никогда не восстановится. Выдохлась, выродилась, сожрала саму себя. Византия чем была велика, что еще со времен Аркадия всегда следовала своим путем, опираясь исключительно на силу гоплитов и хитрость политиков. А как только закончились одни, стала судорожно балансировать, искать замену потерянным копьям. Не вышло, оступились хитроумные политики. Подумать только, опереться на наемных союзников? Нет и не может быть у империи ни союзников, ни друзей. Так, допустимо кратковременное совпадение интересов, не больше. Вот и мы для нынешних никейских политиков имеем лишь временный интерес. Так что я историям Алексия о дружбе и помощи хоть и верю, но надежды на его покровителей особо не питаю. Более того, во мне все крепче растет уверенность, что он уже давно действует без оглядки на кого либо.
– А хватит ли у него сил?
– Думаю, хватит. Ты сам видел, какие орлы эти меркурьевцы. Это у отца нашего, упокой господь его душу, была шайка каких-то обормотов под рукой.
– Отчего же, Аристарх был первым мечом у Дуки Ватаца.
– Какая разница, первым или вторым? Сейчас все иначе, да и нет у нас никого, к кому б с тайной обратиться можно было.
Священники разговаривали в возке всю дорогу. Несколько верст, разделяющие крепость у камня и деревню, а вернее с этого дня уже село, четверка лошадей преодолела бы за пару часов, но Ермоген не любил быстрой езды, считая, что все должно быть в жизни размеренно. Кучер привычки епископа знал, а посему волю кнуту не давал, лошадок не напрягал, и кортеж прибыл на место только к вечеру. Возможно, так вышло случайно, а может, потому, что все темные делишки вершатся при власти луны; как бы там ни было, новость, привезенная Ермогеном, была с душком, а в политике иначе и не бывает.
В кабинете, при свете свечей на четырех подсвечниках, удерживающих на столе мелкомасштабную карту, стилизованную выпускающими фонтанчики воды китами, невиданными рыбами, хвостатыми птицами, драконами и не менее загадочными зверьми, присутствовали трое. Сверясь с купеческими кроками, Иннокентий красным карандашом прочертил маршрут каравана, осмотрел творение своих рук и дорисовал еще два возможных пути, но уже синим цветом, после пересечения реки.
– Тут, Алексий, один очень важный аспект, – тихо произнес Ермоген. – Они не просто золото везут, а реликвии наши, что из святынь Константинополя уволокли.
– Ваше преосвященство, вы же сказали, что это золото короля Белы.
– Номинально так оно и есть. Фактически же это золото принадлежит венецианцам. Бела попросил о помощи, согласился со всеми их условиями, лишь бы привели армию. Ты представляешь, куда это наемное войско может повернуть, пока будет топать на помощь убегающему королю?
– А что, разве сроки не оговорены? ― спросил я.
– Оговорены. До конца этого года. Только кочевники Бату движутся гораздо быстрее. Если и дальше так пойдет, то наемники, скорее всего, будут уже не нужны. А что случается, когда саранча жрать хочет, а поле, на которое она летит, уже голое?
– Под удар попадет Полоцк, ― предположил я, ― затем они выйдут к Западной Двине и по льду, как по дороге, смогут дойти до Смоленска. Подождите, кого они смогут нанять? У Ордена свободных войск нет. Они сами набирают паломников со всех земель. Датчане не дураки, им бы свое удержать. Свеи еще пару лет вне игры.
– Алексий, они наймут литвинов, пруссов, лэтов, кого угодно. Уверен, и новгородцы с чудью там будут. А для того, чтобы разорить княжество, не обязательно захватить столицу. Достаточно пройтись по Вержавлянам да сжечь Торопец
[26]. Так что, проще предотвратить, чем расхлебывать, когда уже будет поздно.
– Ваше преосвященство, всего два вопроса. Откуда это все известно? Я, например, даже о попытке подобной не слышал, а вы досконально маршрут знаете.
Ермоген рассмеялся. За ним стал улыбаться Иннокентий.
– Во-первых, это несложно предположить. После разгромного поражения Венгрия осталась без армии, но с еще сильными соседями под боком. Даже глупец стал бы ворочаться, дабы обезопасить себя, а сын Андраша слишком умен. Впрочем, если бы Даниил немного думал, то мог бы уже откусить приличную провинцию, но это к делу не касается. Во-вторых, за некоторыми реликвиями, так глупо потерянными вами, византийцами, мы пристально наблюдаем, и если подворачивается возможность… Дальнейшее уже не интересно. Хоть ты, Алексий, уже больше наш, русский, чем никеец, все равно некоторые вещи должны оставаться тайнами. Какой второй вопрос?
