Как ни странно, Дейв ведет себя довольно спокойно, разве что слишком сильно сжимает руль. Может, потому что здесь его дочь.
В «Рендж Ровер» садится мама и, скрестив руки на груди, отворачивается к окну. Теперь Дейв точно ничего мне не скажет, даже если собирался.
– Мам, лихо ты! – Пытаясь разрядить обстановку, кладу руку ей на плечо. – Теперь они не скоро очухаются.
– На твоем месте я бы помалкивала, – не поворачивая головы, осаживает меня мама и стряхивает мою ладонь. – В следующий раз я не буду тебя вызволять. Ты очень меня огорчил!
– Иден, ты тоже меня огорчила, – подхватывает Дейв довольно резким тоном, хотя и не так возмущенно, как обычно. Заведя машину, начинает выруливать со стоянки. – Какого черта вас туда понесло? Ведь мероприятие проходило снаружи!
– Внутри было кое-что поинтереснее, – замечаю я.
Иден сидит насупленная, и это смотрится очень мило. То, что произошло между нами, – настолько неправильно, что даже… забавно. А необходимость скрывать тайну от родителей только добавляет случившемуся остроты. Мама и Дейв никогда не узнают, чем мы занимались там, в коридоре. Любопытно, насколько далеко можно зайти прямо у них на глазах. В темноте незаметно глажу Иден по бедру.
– Хватит дерзить! – вскипает мама. Видимо, на этот раз я не на шутку вывел ее из себя. – Я могла бы оставить вас в участке на всю ночь, ясно? Поэтому, Тайлер, сиди и не выступай!
Черт! Мама редко повышает на меня голос. Конечно, ей со мной тяжело. Не мудрено, что она злится.
Послушно умолкаю и до самого дома не произношу ни слова. Переключаю внимание на Иден: всю дорогу незаметно дотрагиваюсь до ее руки и колена. Иден смотрит в окно, и светофоры отбрасывают на ее лицо разноцветные блики.
Время пролетает незаметно, в полночь мы уже подъезжаем к дому.
Дейв на руках выносит из машины спящего Чейза и поднимает его на второй этаж, чтобы уложить в постель. Джейми бежит следом.
– Тайлер, ума не приложу, как с тобой говорить. Я… В общем, с меня довольно, – бормочет мама, запирая дверь. Видно, что она безумно устала. Повернувшись к нам, мама глубоко вздыхает и с вежливой улыбкой просит: – Иден, иди спать.
Так она намекает, что хочет остаться со мной наедине. Иден не спорит и направляется наверх, а мама идет на кухню. Я понуро следую за ней. Мне не по себе. Очень не люблю расстраивать маму…
– Понимаю, что тебе сегодня особенно тоскливо, Тайлер, – тихо и ласково начинает мама, облокотившись на столешницу. – Но, пожалуйста, перестань так себя вести. Иначе, боюсь, когда-нибудь ты вляпаешься в серьезные неприятности.
Например, в наркоторговлю? Нахмурившись, киваю, чтобы показать, как внимательно ее слушаю.
– Прости, мам. Мне стыдно.
Это правда. Мне действительно стыдно за то, что я все время ее подвожу.
– Знаю. – Мама грустно улыбается. – Доброй ночи, Тайлер.
– Доброй ночи, – мямлю я и бреду наверх.
Собираюсь уйти к себе, когда замечаю, как в свою комнату проскальзывает Иден, и быстро вхожу туда вслед за ней. В конце концов, мы еще не определились, как нам быть дальше.
Иден подскакивает от неожиданности.
– Привет, – шепчу я и, не придумав, что еще сказать, рассеянно оглядываюсь по сторонам.
– Ну, привет. Что тебе сказала мама?
– Ничего особенного. – Иден, наверное, все еще обижается за то, что из-за меня попала в полицию, поэтому решаю начать с извинений. – Прости, я зря все это устроил. Надо было сразу уйти, как только коп появился.
Иден слегка хмурится.
– Да ладно…
Я уже собираюсь завести речь о наших отношениях, но тут мой мобильный начинает вибрировать. Достаю его из кармана. На экране высвечивается: Тиффани. Ну конечно, она же всегда звонит около полуночи, если мы днем не общались. Как некстати… Иногда я сбрасываю ее звонки, но сейчас, когда Тиффани меня шантажирует, придется взять трубку. Нельзя ее злить, не то мне не поздоровится.
– Тиффани. Извини, надо с ней поговорить, иначе она совсем взбесится.
Иден, побледнев, потрясенно смотрит на меня. Чувствую себя настоящей сволочью. Сначала признаюсь Иден, что она мне нравится, целую ее, а потом фактически посылаю куда подальше, потому что на связи моя девушка!
Телефон продолжает надрываться.
– Прости, я должен, – тихо добавляю я.
Я так виноват перед Иден! Жаль, что я не могу объяснить ей, в какую ситуацию угодил. Ох, до чего все запутано…
Если я и дальше не буду отвечать, Тиффани скинет звонок. К тому же Иден выглядит такой несчастной и потерянной, что я больше не в силах на нее смотреть. Быстро выхожу за дверь и, приложив мобильный к уху, прохладным тоном спрашиваю:
– Привет, как дела?
– С Днем независимости, малыш! – радостно верещит Тиффани, и я едва сдерживаюсь, чтобы не отшвырнуть телефон.
39
Пятью годами ранее
Солнечным субботним утром мы с братьями бежим вниз и, толкаясь, протискиваемся в родительскую спальню.
– С днем рождения, папа! – хором кричим мы.
Родители уже встали, хотя им сегодня не надо идти на работу. Мама сидит у зеркала и красится, отец надевает футболку. По дому разносится аромат кофе.
Папа добродушно улыбается.
– Вы сегодня ранние пташки!
Чейз и Джейми виснут у него на шее, а я остаюсь в сторонке. Прислонившись к двери, наблюдаю, как отец заключает их в объятия.
– Теперь ты начнешь седеть? – интересуется Чейз.
– Надеюсь, не начну еще лет двадцать. – Отец проводит рукой по густым темным волосам.
– Да уж, лучше не надо, – поддерживает мама.
Он оглядывается на нее с деланым возмущением. Подойдя ближе, мама целует отца и сжимает его руку.
– Питер, я пошутила. Ты у меня самый очаровательный! Уверена, седина тебя ничуть не испортит. – Приобняв Джейми и Чейза, она спрашивает: – Проголодались? Я приготовила бекон! Папин любимый!
Они втроем уходят на кухню, а я остаюсь наедине с отцом.
– Feliz cumpleaños, – после недолгого молчания с улыбкой произношу я.
Это значит «С днем рождения». Отец любит, когда я говорю с ним по-испански. Он пытается учить испанскому и Джейми с Чейзом, но им иностранный язык дается тяжелее, чем мне.
Ласково улыбнувшись, папа благодарит:
– Gracias.
Уже две недели прошло с тех пор, как отец обещал не распускать руки. За все это время он и пальцем меня не тронул.
Приблизившись ко мне, отец приподнимает бровь.
– Ты не считаешь меня старым?
