На Ройсе и Мэддоке спортивные шорты и майки – и выглядят они чертовски сексуально. Но Кэптен, хоть и закинул за плечо спортивную сумку, одет в хорошие джинсы и свежую белую рубашку. Его лицо свежевыбрито, волосы стильно, не как у ботаников, зачесаны набок.
– Отлично выглядишь. – Я оценивающе разглядываю его, а затем встречаюсь с ним взглядом. – Свидание?
На его губах появляется улыбка.
– Увидимся, Рэйвен.
Я киваю, не совсем понимая, «да» это или «нет».
Обернувшись к остальным, я замечаю, как хмурится Мэддок.
– Что?
– Переоденься.
– Переоденься… – Я умолкаю, когда понимаю, что слова адресованы мне, и скрещиваю руки на груди. – Очень смешно. Так мы идем или нет?
– Идем. – Он смотрит на меня, сузив глаза. – Но только после того, как ты переоденешься.
– Скажи это.
– Что сказать? – выдавливает он сквозь зубы.
– Скажи мне, что не так с моей одеждой, раз тебе приспичило, чтобы я переоделась. Научись пользоваться словами вместо свирепого лица, которое у тебя выходит просто идеально.
– Ладно. Эти твои колготки повторяют каждый миллиметр твоих икр, бедер, ягодиц и вагины. Я не хочу, чтобы члены моей команды или кто-то еще, кто окажется на площадке, увидели очертания твоей киски.
Его прямота застает меня врасплох, но я не могу удержаться от смеха.
– Я… – Смех переходит в настоящий ржач, и Ройс рядом со мной не отстает. – Я даже не знаю, что тебе на это ответить. И кстати, это легинсы, а не колготки, но ладно уж. Раз ты выполнил мою просьбу, я, так уж и быть, послушаюсь тебя. Но только в этот раз.
Я бегу наверх, натягиваю прямо на легинсы мешковатые штаны и бегом же спускаюсь вниз.
– Боже, Рэй-Рэй. – Ройс качает головой, а Мэддок ругается себе под нос и, выходя из дома, распахивает входную дверь чуть сильнее, чем необходимо.
Я вопросительно поднимаю руки.
– Мэддок цепляется. Дело не в том, во что ты одета, а в том, как ты это носишь.
Ройс придерживает для меня дверь.
– И как я это ношу?
– Твоя округлая попка все время обтянута, а весь твой вид так и говорит: «Сами идите куда подальше».
Я смеюсь и шагаю к внедорожнику. По дороге кричу ему: «Чур, я на месте рядом с водителем!» и подмигиваю.
Но он залезает в машину с обиженным видом.
Я пристегиваюсь и разворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.
– Да ладно тебе, Ройс! Не будь ребенком. Считай, что это была эпичная битва за трон – нагретое кожаное сиденье в тачке Мэддока.
Ройс молчит, продолжая дуться, и я отворачиваюсь.
Мэддок то и дело бросает на меня косые взгляды, но я притворяюсь, что не замечаю их.
Он хочет знать, о чем я думаю. Хочет убедиться, что не ошибся, посчитав меня проницательной. Да, я уже все поняла, и переднее сиденье больше не кажется мне таким уж классным.
Когда мы приезжаем на место, Мэддок сразу же выбирается из машины и идет к парням, которые уже ждут его. Что-то подсказывает мне, что он сделал это специально.
Я отстегиваю ремень безопасности и, перебравшись через центральную консоль, падаю на сиденье рядом с Ройсом, который завязывает шнурки.
Он бросает на меня быстрый взгляд.
– Ну что, Рэй-Рэй, готова увидеть, как мы будем гонять этих придурков?
– Ройс.
– Хм? – Он опускает ногу и поднимает на меня глаза. Я замечаю, как при этом напряглось его лицо.
– Тебе не нравится быть одному.
Он открывает рот, но тут же закрывает его и отворачивается к лобовому стеклу.
– Мне это нравится не меньше, чем тебе.
Я запрокидываю голову.
– Но я совсем не против одиночества.
Он фыркает и бросает на меня раздраженный взгляд.
– Да брось, Рэйвен! Да, ты привыкла к нему, ты не против, согласен. Но нравится ли тебе это? – Ройс вылезает из машины и оглядывается на меня. – Нет. Не нравится. И если ты говоришь себе другое, то это ложь.
Дверца захлопывается.
Вздохнув, я ложусь поперек заднего сиденья. К черту все это дерьмо.
Он почти прав. Я никогда не возражала против одиночества, но это было до того, как я узнала, каково это, когда рядом с тобой кто-то есть. И мне, глупой, это даже стало нравиться.
Проходит пара часов, и рядом с машиной останавливается внедорожник Кэптена.
Я быстро открываю свою дверцу и стучу в его пассажирскую, пока он не успел выключить двигатель.
Щелкает замок, и я забираюсь внутрь.
– Как дела, Рэйвен? – Кэп проводит рукой по лбу, и я замечаю опустошенное выражение его лица.
Мне хочется узнать, что произошло, но сейчас я просто обязана проявить эгоизм.
– Подвезешь меня?
Он замирает и пристально смотрит на меня. Тут до него доходит.
– Рэйвен… – Кэптен начинает качать головой, но я придвигаюсь ближе.
– Слушай, либо меня отвезет один из вас, либо я проиграю этой дряни и ситуация изменится в корне. Можешь говорить «нет» сколько влезет. Но это будут лишь твои слова, а не мои действия.
– Зачем ты это делаешь?
– Я должна.
Он снова качает головой.
– Я спрашиваю не про то, куда ты собралась и зачем. Почему ты делаешь это – идешь ко мне, хотя сама прекрасно знаешь, что сейчас тебе лучше всего поговорить с Мэддоком.
– Какая разница? – Я занимаю оборонительную позицию, и он хмурится.
– Рэйвен, тебе пора перестать вести себя так, словно между вами ничего не происходит.
Внутри рождается неприятное ощущение, и я сердито смотрю на него. Не обратив внимания на его фразу, я пытаюсь зайти с другой стороны.
– Думаешь, я хочу, чтобы кто-то из вас, уж тем более Мэддок, встретился с моей матерью? Она как гребаный рак, Кэптен, самая заразная его разновидность, если такие вообще существуют. Она отравляет в прямом смысле этого слова. Мэддок начнет задавать вопросы, требовать ответы и, возможно, укажет ей на ее место. Мне же нужен тот, кто позволит мне самой разобраться с ней.
– Мы не принимаем решения поодиночке, Рэйвен, – успевает сказать мне Кэптен, потому что остальные двое уже садятся на заднее сиденье.
– Она просит, чтобы ее подвезли.
– Нет, – быстро и спокойно откликается Мэддок.
– Нет, черт возьми! – поддерживает его Ройс.
– Ох, мать вашу! – Я качаю головой и разворачиваюсь на сиденье. – Понимаю, вам, ребята, нужно чувствовать себя боссами. Вы даже считаете себя боссами, но знаете что, придурки? Вы не мои боссы! Можете дальше сидеть и думать, как бы пожестче отреагировать, но только я вам вот что скажу. Я прошу не потому, что должна, а потому, что хочу немного облегчить себе жизнь и не придумывать другой способ в надежде, что вы хотя бы ненадолго от меня отстанете.
