Она невольно улыбнулась, похоже впервые увидев своего приятеля в другом свете. Я отвернулся, чтобы не портить момент.
– Ну что, уходим?
– Да, – отозвалась она. – С радостью.
Я проводил Софи до Пикадилли. Она принялась отстегивать замок с припаркованного там велосипеда. Меня впечатлило то, как она постояла за себя перед Картрайтом, но беспокоило, что будет дальше. Картрайту нанесли удар по самому уязвимому месту – самолюбию. А из-за предстоящей поездки за границу он может решить, что терять ему нечего. Если, находясь в отъезде, он заявит о краже ноутбука, будет практически невозможно доказать, что он сам выложил запись в сеть. Наверное, стоило намекнуть ему, что последствия могут оказаться гораздо серьезней.
Я выбросил эту идею из головы.
Прежде я шел на поводу у чувств и почти разрушил свою жизнь, а кого-то, возможно, подставил под роковой удар.
Я посмотрел на Софи и подумал о другом.
– Можно спросить тебя про шлем?
– Конечно. Вы катаетесь?
– Нет, я и хожу-то с трудом. Это у тебя камера?
– Ага, снимает в движении. Водители на дорогах боятся и лучше себя ведут, потому что, случись что, будут доказательства.
Глядя, как Софи выезжает из парка, я вспомнил записку, выпавшую у нее из кармана. Описание внешности Картрайта, время и место встречи. Сегодня был неподходящий момент для расспросов, но я не переставал гадать, что она означала. И тут меня осенило. На входе в клуб Алисия упомянула имя Софи. Они знакомы.
4
Я вернулся в управление и принялся пересматривать записи с камер видеонаблюдения, на этот раз целенаправленно. Шлем Софи подсказал мне идею. Я перемотал запись последнего пожара. Вспомнил, что велосипедист повернулся в сторону загоревшейся урны. Возможно, он видел поджигателя.
Всегда приятно, когда наступает прорыв в деле, даже в таком пустяковом, как расследование мусорного поджога.
На шлеме велосипедиста была камера.
Я запросил все записи с Оксфорд-роуд в надежде проследить его путь. Если он заезжал в магазин и платил картой, то найти его будет не так уж сложно. Я посмотрел на часы, купил сэндвич. Скоро надо будет ехать за Сатти и дорабатывать остаток смены. Я шел по Оксфорд-роуд и размышлял. Али слышал, как ругаются двое, причем утверждал, что голоса были мужские. Так что это не Наташа Рив с Фредди Койлом. Но кто? Фредди с Зубоскалом? Маркус Кольер с Зубоскалом? Проходя мимо отеля, я машинально посмотрел наверх.
И замер.
На пятом этаже светилось окно. Как раз в номере 513, где обнаружили труп. Я перешел через дорогу и подергал дверь. Заперта. На ходу набирая номер Сатти, я направился к двери в торце здания. Тоже закрыта.
– Алло, – буркнул Сатти.
– В отеле кто-нибудь дежурит?
– Не-а, криминалисты еще вчера свернулись. А что?
Я перешел обратно через дорогу и снова посмотрел на отель. Свет не горел. При определенном ракурсе в окнах верхнего этажа отражались уличные огни. Показалось?
– Забудь, – сказал я Сатти.
– Опять вы! – Навстречу мне через дорогу шел Фредди Койл.
Я как раз направлялся к нему на Сэквилл-стрит, хотел задать несколько вопросов по поводу супружеской измены. Но у него были другие планы. Он прошествовал мимо меня, одетый в темно-коричневый костюм и благоухающий неземными ароматами.
– Если вы по поводу того человека в отеле, то зря тратите время, – бросил он на ходу. – Причем мое.
– Есть ли кто-нибудь сейчас в отеле, мистер Койл?
Он остановился. Обернулся:
– Откуда мне знать? Спросите мисс Хан. Если это все…
– Боюсь, что нет.
Он с досадой развел руками:
– Что еще?
– Вчера я спрашивал, есть ли у вас враги…
– И что? Я вам соврал, детектив-констебль?
– После разговора с вашей женой я склонен думать, что да.
– Значит, вы не услышали ни слова из того, что я сказал. – Он покачал головой и продолжил путь.
Я нагнал его и пошел рядом:
– Что я должен был услышать?
– Вы правда ничего не поняли? Я же практически открытым текстом сказал, что у меня есть враг. Неудивительно, что после разговора с этим врагом у вас возникли новые вопросы.
– У вас с женой все так плохо?
– Бывшей женой, – поправил он. – Следите за мыслью. Одно дело развод, раздел имущества и все такое, но натравливать на меня полицию…
– Вы считаете, что мисс Рив имеет отношение к происшествию в отеле, мистер Койл?
– Вы сами-то себя слышите? Не надоело скакать от одного к другому? Он сказал, она сказала…
– Если честно, надоело.
– Наташа – не созидатель и не стратег. Ее дело – управлять. Решать проблемы. Она использует смерть того бедняги, чтобы мне насолить.
– Чем вы ее так разозлили?
Койл остановился. Посмотрел на меня и усмехнулся:
– Так вот к чему вы ведете. – Он снова смерил меня взглядом, подошел ближе. – Гадкий мальчишка. С кем делить постель – мое личное дело. – Он отвернулся и продолжил путь.
Я не отставал.
– Согласен, но, по-моему, враг – тот, кто сообщил обо всем вашей жене.
Он вновь остановился. Посмотрел на меня и недоуменно сдвинул брови:
– Сообщил жене?
– А как она, по-вашему, узнала?
– Сделала копию ключа. Следила за мной… – сказал он неуверенно, будто задал вопрос.
– Перед тем как вы расстались, мисс Рив получала анонимные письма, – сказал я. – Время, дата, место свиданий.
Похоже, эта новость была для Койла ударом.
– Даже фотографии. Вы не знали?
Он уставился на землю. Мимо промчалась вереница пожарных, скорых и полицейских машин с мигалками, дав ему время подумать. Вид у него был такой, будто оправдались его худшие подозрения. Причем больно ему было не оттого, что Наташа умолчала о письмах, а оттого, что его предали. Прохожие обходили нас, будто мы – ссорящаяся парочка.
– Кто тот мужчина, с которым вы встречались, мистер Койл?
Он медленно перевел взгляд на меня:
– Вас это не касается.
– При всем уважении – касается. Я пытаюсь установить личность погибшего в вашем отеле.
– Что? Вы думаете, я убил бывшего любовника, а потом сам себя подставил?
– Я этого не говорил, но, по словам вашей жены, в последние недели ваших отношений вы были чем-то озабочены, отстранились от нее…
– И что с того?
– У вас неприятности?
