– Примерно девять часов. Потерял немного крови плюс получил сотрясение мозга.
– Мы вдвоем?
– Совершенно верно. – Дамиан больше не улыбался. – Может, я что-то сделал неправильно, но вопрос закрыт. Я пытался убить тебя. Мне это не удалось, и ты, что совершенно справедливо, попытался убить меня. Но мы оба не смогли довести дело до конца. Может, я где-то и ошибаюсь, но мне кажется, что мы квиты и взаимных претензий у нас быть не должно.
– Я вроде бы и не жаловался. А где Хелена?
Дамиан потупился:
– Ну… когда шесть часов истекли, она согласилась тянуть жребий. И опять проиграла. Напала на меня со скальпелем. К сожалению, твой компьютер полностью вышел из строя. Мне пришлось его выбросить.
– Страховочная компания выплатит возмещение, – просипел Чак. – Господи, шея-то болит. И голова.
– Ты думаешь, мы выкарабкаемся? – спросил Дамиан.
– Шансов на это значительно больше, чем девять часов тому назад.
– Пожалуй. Может, высшие силы тронет благородный жест мисс Тибловски. После таких жертв… – Он посмотрел в черноту за иллюминатором. – Как ты думаешь, когда мы выберемся отсюда, мы должны упомянуть про Хелену?
– Какую Хелену? – переспросил Чак. – При взрыве «Юрия Гагарина» погибло семьдесят четыре человека. Только нам и удалось спастись.
Преступление
Перевод И. Почиталина
От первого удара молотка дверь тряхнуло, от второго тонкая деревянная доска загудела подобно барабану. Бенедикт Верналл распахнул дверь и ткнул пистолетом в живот человека еще до того, как молоток в третий раз успел опуститься.
– Убирайся отсюда! Немедленно убирайся! – крикнул он пронзительней, чем ему бы хотелось.
– Не будь дураком, – спокойно сказал бейлиф, делая шаг в сторону, чтобы Бенедикт мог видеть двух полицейских за его спиной. – Я – бейлиф и исполняю свой долг. Если ты застрелишь меня, этим двоим приказано убить тебя и всех, кого они обнаружат в квартире. Будь разумным человеком. Это ведь не первый случай. Он предусмотрен законом.
Один из полицейских поднял дуло автомата и с иронической улыбкой на лице щелкнул затвором. Рука Бенедикта с пистолетом медленно опустилась вниз.
– Так-то лучше, – одобрил бейлиф и в третий раз опустил молоток, накрепко пригвоздивший объявление к двери.
– Сорви с моей двери эту грязную бумажку, – прорычал Бенедикт, задыхаясь от ярости.
– Бенедикт Верналл… – Бейлиф поправил очки на носу и начал размеренно читать объявление, которое он только что прикрепил к двери: – Вас уведомляют, что в соответствии с Актом о преступном деторождении от тысяча девятьсот девяносто третьего года вы объявляетесь виновным в преступном рождении ребенка. Таким образом, вы объявлены вне закона и государство больше не защищает вас от насилия.
– Вы даете право какому-нибудь сумасшедшему убить меня… что это за грязный закон?
Бейлиф снял очки и холодно посмотрел на Бенедикта.
– Мистер Верналл, – сказал он, – имейте мужество нести ответственность за последствия своих действий. Родился у вас незаконный ребенок или нет?
– Незаконный ребенок – нет! Беззащитное существо…
– Имели вы или нет разрешенный законом максимум – двоих детей?
– Да, у нас двое детей, но это не зна…
– Вы отказались воспользоваться советом и помощью местной клиники по контролю над рождаемостью. Вы выгнали правительственного чиновника из департамента по вопросам населения. Вы отказались от услуг клиники абортов…
– Убийцы!
– …и от попыток Совета планирования семьи помочь вам. Предписанные законом шесть месяцев прошли, и вы не приняли никакого решения. Вы получили три предупреждения и игнорировали их. Ваша семья все еще имеет на одного потребителя больше, чем это предписано законом, поэтому мне было дано указание прикрепить на вашей двери это объявление. Вы сами в ответе за все, мистер Верналл, и в этой истории виноваты только вы.
– А по-моему, виноват этот мерзкий закон.
– Тем не менее это закон данной страны, – сказал бейлиф, выпрямляясь во весь рост, – и ни вы, ни я не имеем права оспаривать его. – Он вынул из кармана свисток и поднес его к губам. – Моей обязанностью является, мистер Верналл, напомнить вам о том, что даже сейчас у вас есть возможность избежать печальных последствий, если вы согласитесь воспользоваться услугами клиники умерщвления.
– Убирайся к дьяволу!
– Вот как! Меня уже посылали туда. – Бейлиф приложил свисток к губам и пронзительно засвистел. На его лице промелькнуло что-то вроде улыбки, когда Бенедикт захлопнул дверь.
Когда полицейские, преграждавшие путь толпе, отошли в сторону, на нижней площадке лестницы раздался животный рев. Толпа сцепившихся мужчин запрудила лестницу и, не прекращая схватки, кинулась вверх. Один из них вырвался было из ревущего клубка, но кулак одного из преследователей опустился ему на голову, он упал, и остальные затоптали его. Крича и ругаясь, толпа медленно продвигалась вверх по лестнице, и в тот момент, когда казалось, что до заветной двери осталось всего ничего и настал решающий момент, один из лидеров гонки споткнулся и свалил двух других. В то же мгновение откуда-то из середины толпы выскочил жирный коротышка и ударился о дверь с такой силой, что ручка, которую он держал в руке, проткнула бумагу объявления и вошла глубоко в дерево.
– Доброволец избран! – прокричал бейлиф, и полицейские сомкнутым строем начали теснить неудачников, спускаясь вниз по лестнице. Один из лежавших на площадке приподнялся. Изо рта его текла слюна, он жевал полоску от старого ковра. Двое санитаров в белых халатах были наготове. Один из них с привычной быстротой воткнул в шею мужчины шприц, другой развернул носилки.
В это время коротышка под внимательным взглядом бейлифа тщательно вписал свое имя в соответствующую графу объявления, потом бережно спрятал ручку в карман.
– Рад приветствовать вас как добровольца, вызвавшегося исполнить свой общественный долг, мистер… – Бейлиф наклонился вперед, к двери, близоруко щурясь. – Мистер Мортимер, – сказал он наконец.
– Мортимер – это не фамилия, а имя, – мягко поправил его человек, промакивая лоб платком, извлеченным из нагрудного кармана.
– Совершенно верно, сэр, ваше желание скрыть свою фамилию вполне понятно и уважается законом как право всех добровольцев. Можно считать, что вы знакомы с остальными правилами?
– Да, можно. Параграф сорок шесть Акта о преступном деторождении от тысяча девятьсот девяносто третьего года, пункт четырнадцатый, касающийся отбора добровольцев. Во-первых, я вызвался выполнить эту задачу добровольно в течение суток. Во-вторых, за это время я не должен нарушать или пытаться нарушить законы, гарантирующие безопасность других членов общества, а если это произойдет, я буду привлечен к ответственности за свои действия.
