Примерно в час дня американские артиллерийские наблюдатели заметили скопление транспорта вокруг штаба 26-й народно-гренадерской дивизии в Вардене. По словам Кокотта, залпы артдивизионов обрушились на деревню «с катастрофическими последствиями для этих солдат и машин»
{572}. В тот день он услышал, что его разведывательный батальон, пересекая южную дорогу на Арлон, вступил в бой с противником. Мешал и хаос на дорогах и трассах к югу от Бастони, где шли машины нескольких дивизий: танковой «Леер», 26-й народно-гренадерской, а теперь и передового отряда части 5-й парашютной. Они пытались продвинуться на запад, но безнадежно запутались. Юнцам из 5-й парашютной дивизии пришлось самим тащить несколько своих машин, когда те сломались.
Один из батальонов народно-гренадерской дивизии Кокотта сумел прорваться с северо-востока вдоль железнодорожного пути, бывшего под охраной лишь усиленного патруля, поскольку находился на границе между 506-м и 501-м полками парашютно-десантной пехоты. Патруль оказал сопротивление и тем замедлил продвижение ополченцев из народно-гренадерской дивизии. Оба полковника – Синк к югу от Фуа и Юэлл – отреагировали немедленно, отправив по одной роте, чтобы блокировать прорыв. Вскоре они обнаружили, что силы противника больше, чем они предполагали, поэтому пришлось спешно бросать в бой новые подразделения, в том числе, к их собственному неверию, тех, кто спасся в тот день из Новиля. Битва продолжалась и на следующий день.
Еще одну атаку учебной танковой дивизии на сектор Неффе, предпринятую в тот вечер, отразил стремительный ответный артогонь. Теперь Маколифф мог рассчитывать на одиннадцать артиллерийских дивизионов, как из 101-й дивизии, так и из других дивизий, которые были выведены через Бастонь, включая два дивизиона афроамериканских артиллеристов. Это дало ему в общей сложности около 130 частей, но не хватало боеприпасов, что вскоре должно было стать проблемой. «Хеллкэты» из 705-го батальона «истребителей танков», стреляющие из своих пулеметов трассирующими пулями, как и все автоматическое оружие в 1-м батальоне Юэлла, сражались на открытом участке с двумя батальонами немецких пехотинцев под гибельными вспышками осветительных ракет. В этой ночной атаке они напоролись на колючую проволоку оград для скота. То было тошнотворное кровавое побоище. На следующее утро дневной свет явил отвратительное зрелище трупов, застрявших в проволоке, – словно пугала, потрепанные чудовищной бурей.
Примерно в тридцати километрах к юго-западу от Бастони, в штабе своего 8-го армейского корпуса в Нёшато, генерал Миддлтон с нетерпением ждал начала контратаки Паттона с юга. Боевое формирование «B» 4-й бронетанковой дивизии к тому времени уже достигло Во-ле-Розьер на полпути между двумя городами. К негодованию командующего 3-м корпусом, штаб Миддлтона приказал немедленно отправить боевую группу на север, а не ждать обещанного Паттоном крупного наступления. Паттон также пришел в ярость и приказал отозвать боевую группу обратно. Вопрос, мог ли столь маленький отряд обеспечить безопасность дороги, остается открытым, но некоторые историки полагают, что, будь это сделано, американские войска при продвижении с юга понесли бы гораздо меньше потерь живой силой и техникой. Как бы то ни было, южные подходы к Бастони были отрезаны в тот же вечер, вскоре после того, как генерал Маколифф вернулся после встречи с Миддлтоном. Город не был окружен полностью, но большинство бойцов считали, что они в блокаде.
Для десантников 101-й воздушно-десантной дивизии действия в окружении стали их обычной задачей. Луис Симпсон, поэт и связной роты, был отправлен с поручением в штаб батальона. По дороге он наткнулся на «Шерман» с сержантом из 10-й бронетанковой дивизии, тот «беспечно восседал на орудийной башне, как в седле»
{573}. В пятидесяти метрах дальше по дороге горел танк. Он спросил сержанта, что случилось. «Они пытались прорваться», – ответил сержант скучающим голосом и отвернулся. Симпсон задумался: ведь это было за позициями его собственной роты. Они бы оказались отрезанными от своих, если бы «ужасно случайный» сержант не выстрелил первым. «Я словно наяву увидел сержанта из романа Толстого, в Бородинской битве, – того, что с трубкой во рту направлял огонь своей батареи. От таких людей зависело, в какую сторону качнутся весы во время битвы. Они не видели себя в драматической роли. Они будут делать великие дела, и их будут ругать за то, что они не делают их правильно, и сочтут, что это в порядке вещей».
В штабе батальона он услышал, что теперь они окружены по периметру Бастони. Когда он вернулся в свой окоп, вырытый в снегу, сосед крикнул:
«Добро пожаловать домой! Что нового?»
«Нас окружили».
«Так что нового?»
Первая армия и штаб Монтгомери не имели четкого представления о том, что происходит вокруг Сент-Вита. Монтгомери порывался вывести оттуда войска Хазбрука до того, как их разгромят, но гордые американцы никогда не любили отступать с завоеванных позиций. 1-я армия хотела отправить на помощь защитникам 82-ю воздушно-десантную дивизию. В полдень 20 декабря, когда они обсуждали эту проблему, генерал-майор Билл Кин получил письмо из Сент-Вита, от Хазбрука, с отчетом об оперативной обстановке. Подковообразная линия фронта тянулась от Пото, городка к северо-западу от Сент-Вита, и огибала его, поднимаясь к станции Гуви на юго-западе. Теперь, после выдвижения 116-й танковой дивизии к Уффализу, южный фланг и тыл были полностью оголены.
Монтгомери был убежден, что оборона Сент-Вита хорошо послужила своей цели. Опасность теперь угрожала на западе: три танковые дивизии продвигались к Маасу. Однако он согласился, что 82-я воздушно-десантная дивизия должна продолжать наступление в направлении реки Сальм, но только для того, чтобы помочь вывести войска Хазбрука через брешь между Вьельсальмом и Сальмшато.
Во второй половине дня 504-й полк воздушно-десантной пехоты продвинулся к Шенё, где стоял легкий зенитно-артиллерийский дивизион 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт» и батальон ее пехотинцев
{574}. Полковник Рубен Х. Такер, командир 504-го полка, послал две роты в атаку сквозь туман. Те попали под огонь станковых пулеметов и 20-мм зенитных орудий и залегли, потеряв много людей. С наступлением темноты они отступили назад, в лес. Узнав об этом, Такер приказал им снова идти в атаку. В темноте им удалось приблизиться к противнику, но они наткнулись на заборы из колючей проволоки на полях. Истерзанных солдат накрыл шквал огня. Их убивали отовсюду. Атака была на грани провала, когда старший сержант Джордж Уолш закричал: «Бейте этих сукиных сынов!» Лишь горстка солдат добралась до блокпоста на краю деревни. Один умудрился подорвать гранатой тягач с зениткой, а второй перерезал горло артиллеристу на другой зенитке. На обе роты пришлось 232 пострадавших, в том числе двадцать три убитыми. Они погибли как герои, но самоотверженное решение Такера было шокирующе расточительным. На следующий день он послал еще один батальон по флангу, что и должен был сделать в первый раз. Со сравнительно небольшими потерями 3-й батальон занял деревню, а вместе с ней четырнадцать зениток, шесть тягачей и батарею самоходных орудий.
