20 декабря бои в окрестностях Сент-Вита достигли кульминации, когда Модель и Мантойфель отчаянно пытались взять город, предприняв полномасштабную атаку. Из своих реактивных систем Nebelwerfer немцы били по американским минометным окопам, расчеты которых наносили невероятный урон батальонам народно-гренадерских дивизий. Под мощным артогнем многие солдаты, скрючившись в позе эмбриона на дне своих окопов, твердили 22-й псалом как мантру, чтобы упокоиться «в долине смертной тени».
Видимость была «все еще очень плохой», сообщал Хазбрук. «Враг провел двадцать одну атаку с севера, востока и юга. Танки и пехота наступали со всех сторон»
{575}. Только за один этот день пять американских дивизионов полевой артиллерии произвели почти 7000 выстрелов. «Единственный способ пополнить запас боеприпасов – это искать и находить заброшенные свалки ближе к фронту… 434-й дивизион ПА, как сообщалось, выпустил даже несколько старых пропагандистских снарядов [используемых для разброса листовок], лишь бы свистели и давили немцам на уши».
Одну атаку возглавили пехотинцы СС из дивизии «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Они поставили впереди колонны захваченный американский тягач в надежде сбить с толку защитников, но экипажам «Шерманов» и расчетам базук удалось с ними справиться. «Мы убеждали каждого солдата, – писал майор Бойер из 38-го бронетанкового пехотного батальона, – что “ни один боеприпас не может быть израсходован впустую, что при каждом выстреле на землю должен падать вражеский труп” и что огонь нельзя открывать до тех пор, пока немцы не окажутся в пределах двадцати пяти ярдов»
{576}. Этот приказ был также направлен на то, чтобы отбить у солдат охоту открывать свои позиции, стреляя слишком рано.
Бригада сопровождения фюрера под командованием оберста Отто Ремера наконец подчинилась приказу и предприняла пробную атаку на Сент-Вит по дороге из Бюллингена
{577}. Но Ремер счел американское сопротивление «слишком сильным» и двинул свою бригаду на север в густые леса под Борном. Он решил, что поедет по главной дороге на запад, к Вьельсальму, и был весьма раздосадован, когда получил приказ вернуться на юг. Ремер утверждал, что его танкам не хватает топлива, хотя указанные цели – деревни-близнецы Нидер-Эммельс и Обер-Эммельс – находились всего в пяти с небольшим километрах.
В тот вечер, когда стрельба затихла, люди Хазбрука слышали грохот танков. Они знали, что немцы почти наверняка готовят еще более масштабную атаку на рассвете следующего дня.
Когда боевую группу Пайпера атаковали со всех сторон, он вернул свои удаленные отряды с запада от Стумона. Затем они покинули город, отступили и нанесли контрудар по позициям 117-го пехотного полка из 30-й пехотной дивизии. Пайпер горько сожалел, что его группа осталась без поддержки своей дивизии. Позже он утверждал, будто ему сказали, что, если он не доложит о состоянии своих запасов топлива, больше ничего не получит. Радиосвязи не было до вечера прошлого дня, пока офицеру из дивизии СС «Лейбштандарт» не удалось прорваться с новой и более мощной рацией. Пайпер узнал, что дивизия отправила 2-й полк моторизованной пехоты СС открыть им путь. У полка был понтонно-мостовой парк, и до рассвета они «по шею» брели в быстрой ледяной воде Амблева под прикрытием огня пулеметов и танков
{578}. Но американские солдаты, укрывшиеся за окнами домов, выходивших на реку, выпустили в небо осветительные ракеты и начали расстреливать саперов и пехотинцев СС. «Эти ублюдки были под кайфом», – сказал позднее один из солдат. Трижды американцев выбивали «танковым огнем, стреляя прямой наводкой, и трижды пехота возвращалась и вытесняла эсэсовцев».
Пехотинцы Пайпера все так же убивали мирных жителей. Они расстреляли двух женщин и мужчину «на соседней улице, совершенно без причины», а затем поставили лицом к стене девятерых мужчин и тоже застрелили. Эсэсовец на броневике «разрядил свой пулемет в дом», убив четырнадцатилетнего мальчика. Массовые убийства продолжались; бывало, что тела находили лишь несколько дней спустя. Мирных бельгийцев убили на дороге в Труа-Пон: пятерых прикончили выстрелами в голову, а женщину убили в постели. Вечером 19 декабря немцы, угрожая оружием, вывели из подвала двадцать человек, в основном женщин и детей, и расстреляли их у изгороди. Всего в Ставло и его окрестностях были убиты более 130 мирных жителей
{579}. Юноши бежали за Маас, чтобы избежать возмездия за сентябрьские атаки Сопротивления или спастись от отправки в Германию на принудительные работы. Эсэсовцы утверждали, что эти убийства были репрессиями против стрелявших в них партизан. Эти заявления не имели под собой никаких оснований.
В 11.15 отряды Пайпера вновь попытались создать плацдарм у реки, и панцергренадеры снова плыли и брели в воде. Их убивали из автоматов и пулеметов прямо в реке, и течение уносило трупы. Лишь немногие добрались до северного берега, но и с ними скоро было покончено. Одновременно атаковали с запада, отбросив 1-й батальон 117-го пехотного блока на сто метров или около того, где они продержались до тех пор, пока в сумерках, примерно в 16.00, стрельба не прекратилась.
Пайпера поджидали и другие трудности. В то утро боевое формирование «B» 3-й танковой дивизии достигло долины Амблева, двигаясь из Спа по лесным тропам. Одна оперативная группа под командованием подполковника Уильяма Б. Лавледи вышла из леса на дорогу между городками Ла-Глез и Труа-Пон и там внезапно атаковала и уничтожила колонну перевозивших горючее немецких грузовиков в сопровождении штурмовых орудий и пехоты.
Отчаянное положение боевой группы Пайпера было вызвано не только мужественным сопротивлением 30-й пехотной дивизии, танковых батальонов и инженерно-саперных подразделений. Мощная оборона Эльзенборнской гряды на востоке помешала остальной части 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт» и 12-й дивизии СС «Гитлерюгенд» поддержать наступление Пайпера. 2-й танковый корпус СС с 9-й танковой дивизией СС «Гогенштауфен» начали продвижение параллельно 1-му танковому корпусу СС. Предполагалось, что вслед за ними двинется 2-я танковая дивизия СС «Дас Райх», но одноколейные дороги были так забиты транспортом, что было решено искать другой путь дальше на юге.
6-я танковая армия объясняла эти неудачи тем, что единственная дорога была «по большей части непроходимой из-за болота»
{580}. Во многих местах грязь была настолько глубокой, что ось полностью увязала. Но на самом деле именно решительная оборона Бютгенбаха 1-й американской пехотной дивизией не позволила 1-му танковому корпусу СС использовать гораздо лучшую дорогу на севере. В результате 12-я танковая дивизия СС и 12-я народно-гренадерская дивизия продолжали отбиваться на южном склоне Эльзенборнской гряды, а 3-я танковая дивизия и 277-я народно-гренадерская дивизия атаковали ее восточную оконечность над Рохератом, Кринкельтом и Вирцфельдом. 2-я пехотная дивизия продолжала обнаруживать, что «под почти непрерывным, сильным артиллерийским огнем противника проводные линии выходят из строя почти сразу после того, как они были проложены или отремонтированы, и связь возможна главным образом по радио»
{581}.
