Боевая группа Холтмайера, которая вышла из Рошфора в тщетной попытке помочь своим товарищам в деревне Сель и Конё, была блокирована в Гранд-Трюсонь в нескольких километрах от цели. Они подобрали измученных солдат, сбежавших накануне ночью из разведбата, захваченного в Фуа-Нотр-Дам. В Гранд-Трюсонь ее атаковал пехотный батальон 2-й танковой дивизии при поддержке «Шерманов». Британские «тайфуны» ракетами безжалостно уничтожили колонну, майор Холтмайер был убит.
Мантойфель приказал боевой группе отойти на плацдарм в Рошфоре, который удерживала танковая дивизия «Леер». Штаб Лютвица немедленно передал этот приказ по радиосвязи, и сменивший Холтмайера командир распорядился взорвать оставшиеся машины. На следующий день он и большинство его бойцов отправились пешком в Рошфор под прикрытием метели. «К счастью, – писал оберст-лейтенант Рюдигер Вайц, – противник слишком медлил и не атаковал их во время отступления сколь-либо заметным образом»
{764}. Но американская артиллерия наверстала упущенное и обстреляла мост в Рошфоре через реку Ломм, что привело к многочисленным жертвам в рядах противника. В ту ночь и на следующий день в дивизию небольшими группами вернулись примерно 600 человек.
Между Сель и Конё были захвачены несколько немцев в американской форме. Они не входили в состав боевой группы Скорцени, тем не менее их расстреляли на месте. Эти несчастные, страдавшие от холода и находившиеся на грани голодной смерти, сняли одежду с мертвых американцев. В отчаянном желании жить они умоляли похитителей, показывали свои обручальные кольца, фотографии из дома, рассказывали о женах и детях… Почти все эльзасцы и люксембуржцы из 2-й танковой дивизии стремились сдаться при первой возможности, и даже некоторые австрийцы потеряли боевой дух. Один из них пробормотал жителю Рошфора по-французски: «Я не немец! Я австриец» – и поднял руки, показывая, что добровольно сдается
{765}.
В деревне Сель американские солдаты, решив, что немцы прячутся на ферме де ла Кур, как раз рядом с церковью, обстреляли ее огнеметами. Немцев там не было, только скот, который сгорел заживо. Эту ферму сжигали уже второй раз за войну: первый случился в 1940 году, в дни предыдущего наступления немцев на Маас.
В Бюисонвиле
{766}, между деревней Сель и Маршем, американский медперсонал устроил в церкви пункт первой медицинской помощи. Местный священник и американский капеллан работали вместе, а общались на латыни. Однако не все в этой деревне относились друг к другу по-христиански: один раз американцы на тягаче отвезли двух немецких пленных в лес и там застрелили. Бельгийцам, свидетелям этой сцены, они объяснили, что убили немцев в отместку за американских пленных, погибших у Мальмеди.
Некоторые американские офицеры были очень воодушевлены победой над 2-й танковой дивизией. «По нашим оценкам, дивизия непосредственно перед этим периодом в четыре дня имела примерно 8000 человек личного состава и 100 танков, – утверждал старший офицер 7-го корпуса. – 1050 человек попали в плен и примерно 2000–2500 убиты. Потери в боевой технике составили 55 танков, 18 артиллерийских орудий, 8 противотанковых орудий, 5 штурмовых орудий и 190 транспортных средств… Поединок между 2-й бронетанковой дивизией США и 2-й танковой дивизией Германии стал прекрасной возможностью продемонстрировать и сравнить мощь союзных и немецких войск»
{767}. Но те, кто праздновал триумф, скорее всего, упустили из виду тот факт, что у 2-й танковой дивизии закончилось горючее и почти не осталось боеприпасов, а ее бойцы почти голодали.
После битвы, по словам барона де Вильанфаня, окрестности деревни Сель представляли собой «огромное кладбище машин, разбитых или брошенных, и техники, наполовину погребенной в снегу»
{768}. Подростки, одержимые войной, лазали по сгоревшим танкам и рассматривали обугленные трупы внутри. Многие вовлекались в опасные военные игры. Некоторые из них подбирали ручные гранаты, а затем швыряли по заброшенным тягачам, ожидая взрыва. Мальчик в Фуа-Нотр-Дам погиб, играя с «панцерфаустом», когда тот взорвался у него в руках.
Казалось, неудача у Динана только усилила жестокость немцев. Когда одна женщина в Жемель набралась смелости и спросила немецкого офицера, почему его люди чуть не уничтожили их деревню, он ответил: «Мы хотим сделать в Бельгии то, что постигло Ахен»
{769}.
К западу от Оттона 116-я танковая дивизия предпринимала отчаянные попытки освободить окруженную боевую группу, но все они подавлялись огнем американской артиллерии
{770}. И все же в конце концов ложная атака, призванная отвлечь американцев, позволила выжившим немцам вырваться из окружения и прорваться сквозь американские боевые порядки, цепляясь за бронетехнику и швыряя гранаты.
В разгаре сражения Бригада сопровождения фюрера получила приказ покинуть поле боя и направиться в Бастонь, чтобы помочь Кокотту закрыть коридор. Оберст Ремер дважды его опротестовывал, поскольку это грозило серьезными потерями, но его возражения каждый раз отклонялись. Ремер также жаловался, что «моторного топлива так мало, что пришлось отбуксировать почти половину машин»
{771}, так что трудно сказать, справедливы ли были подозрения Лютвица.
К востоку от Оттона 3-я танковая дивизия Роуза отражала атаки отрядов 560-й народно-гренадерской дивизии, которые в основном состояли «из четырех или пяти танков с пехотной ротой или примерно из двадцати танков с пехотным батальоном»
{772}. Их поддерживали самоходные штурмовые орудия и артиллерия. Но с прибытием 75-й пехотной дивизии для усиления опергруппы Роуза оборона участка стала более надежной, даже несмотря на то что его неопытные подразделения сильно пострадали в контратаках, которые предпринимались для обеспечения безопасности дороги Суа – Оттон. Гололед оказался особенно трудным испытанием для экипажей «Шерманов»: металлические гусеницы были очень узкими и плохо сцеплялись с дорогой. Пришлось в срочном порядке удлинять гусеницы и вставлять колосовидные шипы.
Ламмердинг, командующий дивизией «Дас Райх», все еще пытался повернуть ее на запад от Мане и Гранмениля, чтобы открыть дорогу на Оттон и атаковать 3-ю бронетанковую дивизию с тыла; но 9-я танковая дивизия СС «Гогенштауфен», которая должна была прикрыть его правый фланг, все еще не подошла
{773}. Севернее на десятикилометровой линии фронта стояли тринадцать американских дивизионов полевой артиллерии, и такой маневр был вдвойне опасным; к тому же у «Дас Райха» заканчивались боеприпасы и топливо. Местных крестьян под угрозой смерти заставили привести своих лошадей и повозки в тыл, чтобы доставить танковые и артиллерийские снаряды с немецких полевых складов.
