– Тихо тут сегодня, – сказала Алисия. – Про Эрика что-нибудь слышно?
Он только успел забыть про Эрика.
– Вообще-то, да. Был у него сегодня утром. Порез глубокий, но ехать в больницу не хочет. Вообразил себя Рэмбо.
– Ты рассказал Дереку?
– Его сегодня не было. Уверен, он уже и сам знает.
Пора заканчивать обсуждать Эрика.
– Ты сегодня без Джеффри?
Вопрос взбесил Алисию. Она блуждала взглядом по рядам бутылок за его спиной.
– Он наказан. За то, что вел себя как придурок.
– Серьезно? А что он сделал?
– Я же сказала: вел себя как придурок. Кто-нибудь приходил за телефоном?
Уилл налил два стакана ирландского виски.
– Пока нет.
– Больше не наливай. Не надо мне сегодня увлекаться.
– Почему?
– Не в том настроении, чтобы напиваться. И вообще, хочу снова попробовать завязать.
Уилл задумался: не значит ли это, что теперь они будут видеться реже? Эта мысль испугала его гораздо больше, чем просмотренное видео. Резкая, необъятная, чудовищная печаль захлестнула с головой.
– Необязательно напиваться, – ответил он, стараясь не выдать чувств. – Делай, как я, – пей и лови кайф. Словно волну.
– Не учи меня, как пить, Уилл.
Затем они выпили шоты; после, как обычно бывает, еще парочку. Ночь вошла в ритм. Притупленная тревога, пробуждавшаяся с каждым новым посетителем бара, не утихла, но, когда стрелки часов шагнули за полночь, от нее осталось лишь тихое жужжание. Все связанное со студентами и телефоном превратилось в маленькое пятнышко абсурда. Остаток смены они провели вместе, веселясь и кокетничая, как в старые добрые времена. Алисия смеялась над его дурацкими шутками и глупо шутила сама. Уилл снова почувствовал себя человеком.
Когда в два часа его пришел сменить Дуг, Уилл схватил полупустую бутылку бурбона с полки и качнул ею как маятником перед самым носом Алисии.
– Не хочу домой.
– Я тоже.
– Поехали к дамбе и прикончим эту бутылку.
На мгновение она отвела взгляд, но он успел заметить мелькнувшее сомнение. Это ранило.
– Давай, не ломайся.
– Ладно. Поехали.
Как только они выехали со стоянки, он сказал ей: «Сейчас ты услышишь красоту», – и включил All the While группы Pines. Тяжелая тишина кабины погрузилась в тихие приятные раздумья; мягкая туманная дымка накрыла реальность. Огни улицы омывали ветровые стекла, отражаясь на коже Алисии, а затем исчезали в темноте. Она прислонилась лбом к стеклу и сказала:
– Знаешь, что мне в тебе нравится, Уилл? Ты видишь красоту. Для тебя это не пустой звук.
Он впитал ее слова как губка. Они наполнили его до краев.
Припарковавшись на газоне, они поднялись по крутому откосу дамбы, на которой змеей вилась пешеходная дорожка. За ней тянулся поросший травой склон – там и устроились. Перед ними разверзлась безмолвная огромная Миссисипи, несущая темную энергию земли сквозь ночную тьму. Воздух был влажным и вязким; меж звезд плыли облака. Они лежали на траве и смотрели в небо, прижавшись друг к другу. Уилл отхлебнул из бутылки и передал ее Алисии; она сделала то же самое.
– Мне здесь нравится, – сказал он.
– Мне тоже. Здесь нет людей. Люблю, когда нет людей.
– И я.
Она сонно прикрыла глаза, склонив голову ему на плечо. Он повернулся к ней, зарывшись носом в волосы.
– Ты приятно пахнешь.
Алисия улыбнулась:
– М-м-м…
– Ты когда-нибудь задумывалась, как все могло бы случиться?
На мгновение она застыла, затем ответила:
– Да.
Уилл поцеловал ее в лоб. Алисия затаила дыхание. Он поцеловал ее снова; на этот раз она подняла голову и, не открывая глаз, подставила свои губы. Уилл поцеловал ее, все еще не веря в реальность происходящего; с нарастающим восторгом чувствовал, как глубоко внутри огромный механизм наконец-то пришел в движение. Они осторожно касались друг друга губами, затем поцелуй углубился, и он, повернувшись к ней всем телом, коснулся ладонью ее щеки. Провел пальцами от уха вниз по горлу, и ниже, к груди. Он нащупал лифчик под тканью рубашки и хотел его оттянуть, чтобы добраться до кожи. Ее пальцы вцепились ему в волосы и царапали спину.
Но тут Алисия положила ладонь ему на грудь и резко отстранилась.
– Не надо, Уилл.
– Но…
– Хватит. Пожалуйста. Извини. Мне очень жаль.
Он растерянно поднялся.
– Почему? Что не так?
– Ты знаешь что.
Она тоже села, начала поправлять рубашку и стряхивать траву с волос. Казалось, расстояние между ними исчислялось километрами.
– Это из-за Джеффри?
– Естественно, из-за Джеффри. И из-за Керри. Не притворяйся, что не понимаешь.
– Почему? Господи, почему именно он. Я не понимаю.
Алисия покачала головой. Лицо раскраснелось, нижняя губа задрожала.
– Не знаю. Мне очень жаль. Я ужасный человек.
Он положил руку ей на спину:
– Неправда, Алисия.
Отстранившись, она сказала:
– Хватит.
Уилл чувствовал себя нелепо. В груди зияла пустота, словно оттуда вырвали что-то очень важное.
– Мне жаль.
– Пора возвращаться.
Они вернулись в машину, и, когда заревел мотор, Алисия выключила музыку. Обратная дорога прошла в тягостном молчании. На парковке фары выхватили из темноты номерной знак и заднее стекло ее машины. Увидев пустые сиденья, он представил, как в другом, лучшем измерении они вместе сидят внутри. Словно это в порядке вещей, словно так и должно быть. Уилл сказал:
– Знаешь, она не любит меня.
Алисия взглянула на него с неподдельной печалью.
– Мне жаль. Если это правда, мне очень жаль.
– Он любит тебя?
Она кивнула:
– Думаю, по-настоящему.
– Я тоже, знаешь ли.
– Я знаю. – Она коснулась его щеки, и от нежности жеста он чуть не расплакался. – Увидимся завтра, хорошо?
– Да. Отлично.
В глазах собирались слезы, она их заметила. Ну и плевать.
Алисия поцеловала его на прощание.
– Ты хороший человек, Уилл. Может, лучший из всех, кого я встречала. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – ответил он.
Не было в нем ничего хорошего. Уилл это знал. Она выехала с парковки и скрылась за поворотом. А он положил голову на руль и долго сидел без движения.
