Ближе к полудню Кармен позвонила мне с работы и шепотом осведомилась, все ли у меня в порядке. Пораженная ее даром предвидеть проблемы, ответила, что нет.
— Глупость на самом деле, но вчера вечером мы с Адрианом поругались, а сегодня он ушел, даже не пожелав мне доброго утра.
— Из-за чего?
— Беда в том, что мне трудно объяснить причину. Она странная, но я до чертиков устала плыть против течения, надеясь, что благополучно доберусь до берега и все наладится.
— Не преувеличивай, Адриан — душка. Он обожает тебя. Он слегка суховат, но для тебя ведь это не новость.
— Старая песня! Получается, я одна во всем виновата?
— Не говори так. Послушай, это какое-то недоразумение. Сегодня ночью покувыркайтесь вволю, и все забудется.
— Да уж! — насмешливо фыркнула я.
Моя ирония отдавала горечью.
— М-м… — пробормотала Кармен. — Мне кажется, нам надо сходить куда-нибудь, когда я освобожусь.
Я немного поворчала, но в итоге мы договорились встретиться в семь в кафе «Брокер», напротив офиса, где работала Нереа.
Лола присела на крышку унитаза. Ее распирало от волнения, она бурно дышала. Грудь высоко вздымалась, и казалось, что пуговицы блузки вот-вот отлетят со свистом, если дыхание не успокоится.
Лола не имела привычки, свойственной некоторым женщинам, запираться в ванной комнате, чтобы пореветь. Она считала, что это ниже ее достоинства. Лола была степной волчицей, из тех, кто не плачет, а заставляет плакать других. И вот теперь она спряталась. В дверь постучали, и Лола затаилась.
— Я знаю, что ты там, Лола. Открой дверь, пока не увидели, как я пытаюсь вломиться в женский туалет.
Голос Серхио звучал нежно. В нем не слышалось и тени упрека, скорее мольба.
Лола отодвинула щеколду и впустила любовника в тесную кабинку. Он заглянул ей в глаза, обнял за талию и спросил, что случилось. От его близости у нее пропал голос. Степная волчица превратилась в диванную собачку.
— Что с тобой? Ты странно себя ведешь. Знаю, вчера я вышел из себя, но на самом деле я не думал, что мои слова тебя заденут, обычно ты словно закрываешься от меня броней в такие моменты.
— Не знаю, что со мной происходит, Серхио, но, естественно, мне не нравится сложившаяся ситуация.
Серхио поцеловал ее за ухом, как ей нравилось, прильнул губами к шее, а руки его забрались под юбку, нащупывая резинку колготок.
— Серхио, сейчас неподходящий момент заниматься сексом.
— Хорошо, Лола. — Он отпустил ее, и на его лице отразилась безнадежность. — Скажи мне, что хотела, и хватит об этом.
— Но… — Лола печально улыбнулась. — Мне нечего тебе сказать.
— Я думал, ты попросишь меня бросить Рут.
— Рут? Я даже не знала, как ее зовут. — Она горько усмехнулась. — Нет, я не хочу, чтобы ты бросал Рут.
Внезапно Лола преисполнилась решимости сказать ему, чтобы он оставил ее в покое, но не успела — Серхио поцеловал ее в лоб и, нежно прижав к груди, заверил, что ей не о чем беспокоиться.
— Если тебе что-то понадобится, ты знаешь, где меня найти. У меня ощущение, что не я причина твоей депрессии.
Серхио улыбнулся, и Лола не нашлась с ответом. И раньше, чем мгновенная заминка успела перерасти в неловкую паузу, Серхио выскользнул из кабинки, постаравшись сделать это незаметно для других.
Лола тяжело вздохнула и снова уселась на крышку унитаза.
— Непроходимый тупица, — проворчала она.
Мобильник пискнул, оповещая о получении текстового сообщения: «В семь в кафе «Брокер». Собираемся все».
Она заулыбалась. Подруги снова спасали ее в минуту слабости и безнадежности.
Нереа тоже получила от меня эсэмэску: я предлагала встретиться в самом крутом баре делового квартала, неподалеку от ее работы. Я использовала эмоциональный шантаж высшего уровня, написав, что у меня проблемы в отношениях с Адрианом и мне необходима поддержка подруг. Считая себя писателем, конечно, я умела подбирать слова, чтобы добиться нужного эффекта. Кроме того, мой внешний вид в последнее время наверняка наводил подруг на мысль, что дела у меня идут не столь гладко, как хотелось бы. Чем я и воспользовалась!
Прочитав мое письмо, Нереа взяла трубку корпоративного телефона, позвонила Даниелю и предупредила, чтобы он не ждал ее к ужину, поскольку возникли непредвиденные обстоятельства. Своим поступком она вновь доказала нам, что не намерена превращаться в одну из женщин брачного возраста, которые отдаляются от подруг, когда возникает перспектива замужества, или, по крайней мере, не хочет делать это прямо сейчас.
Ровно в семь вечера Нереа на умопомрачительных каблуках вошла в дверь ресторана. Она была ослепительно красива с золотистой гривой волос звезды экрана. Поприветствовав нас радостной улыбкой, она села, скрестив ноги, и заказала белого вина, подозвав официанта.
Покосившись на Лолу, которая сидела, развалившись на стуле, и без аппетита ела арахис, Нереа шепнула мне, что мы должны поговорить, когда та уйдет. Я кивнула, догадываясь, что она хотела обсудить отношения Лолы с Серхио, но только не в ее присутствии.
— Итак, что у нас происходит? Только не говорите, что все дело в весне.
— Я вчера поругалась с Адрианом, — сообщила я, потянувшись за бокалом вина.
— Ненавижу своего шефа, — отозвалась Кармен.
— Мне надоел мой роман, — вяло промямлила Лола.
— Ну и дела… — в отчаянии пробормотала Нереа. — Давайте по порядку. В чем проблема с Адрианом?
— С Адрианом проблема в том, — поспешила ответить Лола, выпрямив спину, — что у него есть ассистентка, молоденькая и красивая, и, похоже, Валерия от нее не в восторге.
Девочки уставились на меня.
— Я пришла сюда не для того, чтобы вы меня осуждали. Я поссорилась с Адрианом, потому что он ведет себя странно, ему ничего не хочется делать, и, когда мы вместе, пожалуй, единственное, что я слышу из его уст, — это храп. — Все три подруги пристально смотрели на меня, приподняв брови. Я добавила: — И потом, конечно, еще и эта… грудастая девчонка.
— Валерия, неужели ты ревнуешь?! — воскликнула Кармен с глубоким изумлением.
— Да, — призналась я, не поднимая глаз.
— Нет, ты говоришь ерунду, — безапелляционно констатировала Нереа.
— Я чувствую себя… — я запустила пальцы в волосы, — …я чувствую себя не в своей тарелке, нежеланной, что ли. Он уже не… мы с ним не…
Мне было стыдно откровенно признаться в том, что на самом деле занимало мои мысли: Адриан в течение нескольких месяцев не смотрел на меня как муж на жену. Господи, да о нормальном сексе даже речь не шла. Гвоздем программы являлся фокус «практика мастурбации с помощью женщины вместо собственной руки», если забыть об эпическом «я слишком устал, чтобы ты взяла меня в рот». И главное, я больше не замечала у него огонька, который сверкает в глазах юных парочек, которые пользуются любым предлогом, чтобы всласть пообниматься и нацеловаться. Правда, мы жили вместе уже много лет, но неужели страсть может погаснуть вот так сразу, в один миг! Мне претило делиться столь интимными подробностями личной жизни с подругами. Не хотелось рассказывать о своих проблемах, ведь облечь их в слова значило как бы материализовать их, сделать реальными. Мне не хотелось пережить еще большее унижение. По-моему, сохранить лицо важнее тысячи слов. Я глубоко вздохнула, обвела всех взглядом и произнесла:
