— За нас? — подхватил Борха.
— За нас.
Она жаждала всей душой, чтобы ее мечты сбылись.
Музыка заиграла громче, и Кармен, успев осушить пару бокалов, раскрепостилась и начала извиваться в танце вокруг Борхи. Гости в зале уже были слегка навеселе (или изрядно навеселе) и, словно участники марафона бачаты
[8], танцевали впритирку друг к другу, подбадривая себя громкими возгласами. Кармен была намного сдержаннее: она покачивала бедрами, подпевала мелодии, смеялась, и ее волосы разлетались вихрем при каждом повороте, когда Борха брал ее за руку, чтобы покрутить.
И вскоре, наверное, после цепочки поворотов, она и Борха неожиданно очутились в темном уголке, в отдалении от остальных, причем прерывисто дышала не только Кармен. Они посмотрели друг на друга, не зная, что сказать. А поскольку сказать тут было нечего, Кармен обняла Борху, обвив руками его шею. Кармен обняла Борху, того самого человека, который испытывал сильнейший дискомфорт, если кто-нибудь вторгался в его личное пространство.
Однако он не отстранился, а обхватил ее талию, прижал к себе и, наклонившись, запечатлел на шее легкий поцелуй. Кармен широко распахнула глаза, мечтая только о том, чтобы после поцелуя он не растаял, как мираж, но взгляд ее случайно пропутешествовал дальше, в противоположный конец зала, к лестнице, ведущей на второй этаж. По лестнице спускалась… Нереа под руку с Даниелем.
Нереа под руку с Даниелем.
Перед мысленным взором Кармен промелькнуло множество разрозненных картинок. И внезапно из них сложился пазл. Смущавшие ее нестыковки и странности обрели смысл. Ей даже думать о таком не хотелось, но сомнений не оставалось, и она не могла игнорировать очевидный факт. Нереа и Даниель вместе. У них родятся прехорошенькие детки, которых будут наряжать в костюмчики, расшитые бисером, и возить в антикварных колясках. Господи, Нереа и Даниель вместе! Застрелиться и не жить!
Кармен вздрогнула, вдруг сообразив, что ей нельзя встречаться здесь с подругой. Даже несмотря на то, что Борха сейчас обнимал ее и целовал. Помимо прочего, Даниель непременно свяжет концы с концами и поймет, что она, Кармен, влюблена в Борху, а потом использует это как оружие против нее. Ей было необходимо срочно уйти.
Кармен выскользнула из объятий Борхи и ринулась к выходу, пробираясь сквозь толпу гостей и не теряя при этом из виду Даниеля и Нереа. Борха заметил Даниеля с белокурой девушкой, но не узнал Нереа. Объяснение бурной реакции Кармен лежало на поверхности… Не имело никакого смысла ее догонять.
Кармен со стоном выскочила на улицу. Перед глазами все плыло, голова кружилась. Она задыхалась, безуспешно пытаясь убедить себя, что это не конец света и решение проблемы найдется. Но тут Кармен вспомнила, что именно, со слов Нереа, знал новоиспеченный жених подруги о ее чувствах к Борхе, и к горлу подступили рыдания.
А Борха? Что он подумает? Зачем она убежала? Кармен остановилась. Поцеловал бы он ее по-настоящему, если бы она не кинулась прочь? Черт возьми, ну зачем она поспешила? Ей необходимо сменить работу и во что бы то ни стало скрыть правду от Нереа. Кармен захотелось убить Лолу. Теперь странное поведение подруги и все ее недомолвки получили объяснение. И Кармен буквально возненавидела Лолу. Исправить что-то было невозможно. Она терпеть не могла Даниеля.
Кармен бросилась по улице бегом. В половине первого вокруг было пусто, ни одного такси… Потом она услышала приближавшиеся шаги, и душа ушла в пятки. Она помчалась со всех ног в сторону проспекта — в моих черных туфлях на высоком каблуке. Когда позже Кармен описывала эту сцену, я, признаться, больше всего переживала за сохранность туфель и их мысков.
— Кармен! — внезапно услышала она.
Она повернулась и бессильно привалилась к какой-то машине. Борха не любил ее, работа причиняла мучения, она была одинока, а теперь еще в полный рост вставала проблема, как защитить свою личную жизнь от вторжения Даниеля. Того самого типа, кому она от души желала обзавестись огромной геморроидальной шишкой, и это в лучшем случае.
К ней подбежал Борха:
— Кармен, прости, я не думал, что…
— Нет, Борха, это ты меня прости. Мне не следовало убегать, но дело в том… — Она схватила его за руку, с трудом сдерживая слезы.
— Знаю. Не беспокойся. Я давно знаю, но я должен был попытаться.
Кармен уставилась на него с изумлением:
— Ты? Ты знал и ничего не сказал?
— Что я мог сказать, не выдав себя?
— С каких пор? — удивленно спросила она.
— Всегда знал…
Она тряхнула головой, смысл его слов ускользал от нее.
— Я должен был попытаться, Кармен. Может, ты смогла бы его забыть. — На его лице отразилось отчаяние. — Я идиот, Кармен, признаю, но скажи хоть что-нибудь!
Кармен лишилась дара речи. Она ничего не понимала, словно очутилась во сне, бессвязном и бессмысленном. Не хватало еще, чтобы прямо сейчас на улице появилась ее мать во главе карнавального шествия «Мавры и христиане». Вот было бы здорово. Тогда она хотя бы посмеялась. Но все же о чем он говорил? Стрекотание сверчков вернуло Кармен к реальности. Зажмурившись, она решила уточнить:
— Кого мне следует забыть, Борха?
— Послушай, Кармен…
— Кого, по твоему мнению, мне нужно забыть, Борха?
— Даниеля.
Кармен широко открыла глаза, пораженная до глубины души.
— Что такое? — Борха не на шутку встревожился.
— Так ты вообразил, что я влюблена в Даниеля? — переспросила она звенящим голосом.
— Я думал, что…
— Борха, я не хочу быть с ним! — Гримаса отвращения исказила ее лицо. — Я ненавижу Даниеля, ненавижу его больше всех на свете.
— Но тогда…
Кармен разобрал смех.
— Даниель встречается с Нереа. — Борха явно не понимал ее, а потому она продолжила: — С моей подругой Нереа. — Повисла пауза. Они стояли, опираясь на машину, не в силах произнести ни слова. — И я, черт побери, только что об этом узнала, — закончила она фразу.
— Ты ненавидишь Даниеля?
— От всего сердца, — улыбнулась Кармен.
— Я думал, что… Не знаю. Ты не сводила с него глаз.
Кармен закрыла лицо руками и расхохоталась, ощущая полную безнадежность. Она вдруг испугалась, что и сам Даниель мог подумать, что она бегает за ним.
— Но, Борха, я правда его ненавижу! Он вызывает у меня омерзение, и я ничего не могу с этим поделать. Господи, да я даже пыталась его извести с помощью магии вуду!
Борха посмотрел на нее округлившимися глазами, и она виновато потупилась, сообразив, что кое о чем лучше не распространяться вне круга ближайших друзей.
