За десять лет нашего совместного бытия я так и не сумела к этому привыкнуть. Ссоры с Адрианом никогда не имели логического завершения, а причины, порождавшие их, приобретали статус вечных проблем и преследовали нас постоянно, сделавшись неотъемлемой частью нашего брака.
Понятно, что последнее слово оставалось за мной, но, вопреки общепринятому мнению, это не принесло мне удовлетворения. Чему тут было радоваться? Я чувствовала себя еще более незащищенной и слабой.
В тот вечер мы не обменялись больше ни словом, и каждый лег спать на своей половине кровати, держа заметную приличную дистанцию. Вот так закончилась попытка наладить супружеские отношения.
26. Выставка
— Так вы наконец помирились? — спросила позвонившая мне Нереа.
— Более или менее. Объявлено нечто вроде перемирия. Но отношения остаются натянутыми, — ответила я, затушив окурок.
— Послезавтра открытие выставки. Потом все утрясется, вот увидишь.
— Да, но мне не дает покоя то, что он считает, будто я целыми днями слоняюсь без дела и напиваюсь. Напиваюсь! Словно я прячу бутылку водки в ванной комнате и прикладываюсь к ней с утра до вечера.
— Не думай об этом, — спокойно посоветовала Нереа. — Только вот… Меня беспокоят твои свидания с Виктором.
— Ну да, Виктор. — Я повертела в руках пачку сигарет.
— Между вами что-то происходит?
— Он позвонил мне четыре раза за неделю, предлагал встретиться, а я кормлю его обещаниями.
— Не хочешь его видеть?
— Хочу, конечно, но предпочитаю не раздражать Адриана еще больше. — А еще я была не прочь услышать, что он мечтает сорвать с меня трусики и овладеть мной, прижав к стене.
— Виктор ведь только для компании, правда? — с тревогой спросила Нереа.
— Он мне нравится. Но лучше сменить тему, мне не хочется это обсуждать, — оборвала я разговор.
— Отдыхай, детка.
— Увидимся в пятницу.
Я посмотрела на часы. Уже была полночь, но Адриан пока не вернулся домой.
Рабочий день. Одиннадцать утра. Кармен вошла в кабинет Даниеля, не позаботившись постучать. Всю неделю она донимала его, воспользовавшись информацией, полученной за ужином в пятницу, и теперь вела решительное наступление по всем фронтам.
Увидев ее, Даниель подпрыгнул на стуле.
— Я тебя испугала?
— Могла бы и постучать, — произнес он, хватаясь за грудь.
— Да ладно!
— Ты принесла то, что я просил?
— Вот, возьми. Я добавила еще пару пунктиков-фунтиков, — улыбнулась она.
Фунтиком Даниеля называла мама и старшие сестры, и шеф стеснялся ласкового прозвища больше всего на свете. Кармен целую неделю вставляла это слово при любой возможности, к величайшему удивлению и возмущению ничего не понимавшего Даниеля.
Он сжал кончик носа двумя пальцами, чувствуя, что сходит с ума. Необходимо было срочно с ней объясниться.
— Кармен.
— Да?
— Ты заплатила кому-то из моих бывших или что-то в этом духе? — Он устало навалился на стол.
— Я тебя не понимаю.
— Разумеется, понимаешь. — Его голос по-прежнему звучал в крайней степени утомленно.
— Нет, я понятия не имею, о чем ты.
— Как ты узнала о прозвище Фунтик?
— Не помню. Услышала на каком-то новогоднем ужине. Мне оно показалось милым.
— Будь любезна, перестань меня так называть, если не хочешь свести с ума окончательно.
— Успокойся, Даниель, если тебя оно нервирует, следовало сразу сказать мне. Это и называется доверием, слышал о таком понятии? — И Кармен ослепительно улыбнулась, продемонстрировав ровные белые зубы.
— Ну что же, — вздохнул он, — я проверю документы. Завтра утром собери членов команды, чтобы обсудить оставшиеся вопросы по данному проекту.
— Хорошо. Послушай, Даниель… — Кармен встала и шагнула к двери. — Можно задать тебе вопрос?
— Полагаю, можно.
— У тебя что-то случилось? Мы заметили, что ты какой-то подавленный.
Даниель натужно рассмеялся, едва сдерживая слезы. Прошлая неделя обернулась сущим кошмаром, и Кармен знала об этом. Ей были известны детали обрушившихся на него неприятностей: на него наехала налоговая служба, начальник отчитал за небрежность и он провел скверную ночь в постели с Нереа, поскольку не смог… Вообще ничего не смог. Зашквар, одним словом.
— Пожалуй, не стоит особенно волноваться, но спасибо, что спросила.
Внезапно Кармен стало трудно дышать. Может, она все же перегнула палку. Зачем она все это делала?
Кармен выскочила из кабинета и пролетела мимо своего стола, даже не взглянув на Борху. Очутившись в коридоре, она спряталась за поворотом лестницы и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Открылась дверь, и рядом возник Борха.
— Что с тобой, крошка?
— Борха, думаю, я скверная, — она посмотрела на него снизу вверх, пребывая в крайне расстроенных чувствах.
— Нет, ты совсем не скверная.
— Желание доконать Даниеля было безумием. В конце концов ему придется взять больничный и лечиться от депрессии, а Нереа получит неполноценного жениха по моей вине.
— Угнетенное состояние не означает инвалидности.
— В постели — означает, — она испугано посмотрела на него.
— Я начинаю беспокоиться из-за вашей с подругами одержимости темой секса, — усмехнулся Борха, сев рядом с ней. Его волосы были аккуратно зачесаны набок.
— Борха…
— Слушай, Кармен, с татушкой получилось здорово. Как и с намеками, что всякие родинки на некоторых частях тела удаляются путем болезненных операций. Идея пригласить его на завтрак и напичкать пирожными с заварным кремом, чтобы его пронесло, была гениальной, но, кажется, сейчас ситуация выходит из-под контроля.
— Да, правда?
Борха кивнул, и она, сжавшись, прильнула к его плечу.
— Думаю, уже достаточно. Я оставлю его в покое. Возмездие свершилось.
— Прекрасно. Но не забывай напоминать мне, что враждовать с тобой опасно для здоровья. — Они поцеловались. — Завтра ведь открывается выставка Адриана?
— Да, действительно. Я чуть не забыла.
— Будет интересно.
Лола и Серхио исподволь поглядывали друг на друга. Лола знала, что Серхио достаточно предпринять одну решительную атаку, чтобы бастионы пали и она выбросила белый флаг. Она уже приходила в отчаяние, поскольку была по горло сыта Карлосом, с трудом терпя его фатовство: он смотрелся во все зеркала, постоянно поправлял прическу и надувал губы. Он начал вызывать у нее отвращение, и она понимала, что рано или поздно он догадается, что она солгала ему насчет месячных. Но пока она надеялась, что план сработает.
