У меня защемило сердце, когда я подумала, что относительно недавно своей единственной серьезной проблемой считала писательскую беспомощность. Мне предстояло отправиться домой, чтобы скрючиться рядом с Адрианом на нашей кровати. И внезапно, в первый раз с тех пор, как началось все это безумие, мне захотелось заплакать. Мне было необходимо посоветоваться с кем-то, прежде чем начинать разговор о наших делах с Адрианом. И я точно знала с кем. Попрощавшись с Виктором в дверях его квартиры, я ушла.
Некоторые решения, которые я принимала, могла понять только Лола, но она никогда не давала оценок, что порой приносило больше вреда, чем пользы. Я могла бы пойти к ней и откровенно выложить всю историю, заранее зная, что она полностью меня поддержит, истолковав реальные факты таким образом, что в итоге получится, что я не виновата и не сделала ничего предосудительного. Но мне требовалось совсем другое. Мне нужен был совет человека чуткого, но благоразумного, человека, верившего в настоящие отношения. Причем такие отношения, которые не основаны ни на концепции постмодернизма, позволявшей делить постель без особых взаимных обязательств, ни на версии киноромана с обязательным предложением руки и сердца. Следовательно, Лола и Нереа не подходили. Мне было необходимо поговорить с Кармен. Она всегда оставалась верна себе и отличалась зрелостью суждений.
Кармен открыла дверь, и я, не удержавшись, рассмеялась. У нее было выражение лица репортера колонки светской хроники. Именно так она выглядела, когда шерстила страницы своих знакомых на «Фейсбуке» в поисках сплетен и новостей. Не знаю, чем именно подруга занималась, когда я пришла, но не вызывало сомнений, что она тотчас обо всем забыла, увидев на пороге меня. Она не стала тратить время на любезности.
— Мать твою, наконец ты пришла излить душу. Расскажи мне, черт побери, что у вас произошло с Виктором!
— Здравствуй, Кармен, как поживаешь? Как у меня дела? Спасибо, хорошо. Можно войти?
— Тебе не следует рассчитывать на протокольный прием и даже на элементарную вежливость. Прислала нам насквозь лживое сообщение. — Кармен усмехнулась. — К твоему сведению, за чистую монету это вранье приняла одна Нереа, и то лишь потому, что она, как мне кажется, до сих пор верит в зубную фею.
Я вошла в гостиную и уточнила, есть ли у Кармен время.
— Да. Одну секунду. Садись.
Я уселась на диван, а подруга отправилась на кухню. Достав две рюмки и пепельницу для меня, она взяла беспроводной телефон, проворно набрала номер и, прижимая трубку к уху плечом, принялась открывать бутылку вина.
— Дорогой… О черт, чем вообще теперь закупоривают винные бутылки? Электромагнитным полем? Нет, подожди, подожди… — Она рывком вытащила пробку и вернулась к разговору, наливая вино в бокалы: — Ты можешь прийти ко мне на часик позже? Нет, ничего не случилось, я по-прежнему мечтаю полежать под тобой перед сном. — Она подмигнула мне, и я беззвучно рассмеялась. — Зашла Валерия, и нам нужно поболтать о нашем, о девичьем. — Она прервалась, поставила бутылку рядом с холодильником и перехватила телефон левой рукой. — Я тоже тебя люблю. Пока.
Кармен дала отбой.
— Уже «я тебя люблю», да? — спросила я, приподняв брови, когда она подошла с рюмками и пепельницей.
— Об этом мы поговорим в другой раз. А теперь рассказывай.
— Все очень сложно. — Я с сокрушенным видом покачала головой.
— Знаю. Иначе ты не пришла бы.
Я кивнула:
— Я пришла потому, что ты всегда искренне говоришь, что думаешь, хотя порой я не прислушивалась к твоему мнению.
— Из чего следует, что, во-первых, ты скрываешь правду, — улыбнулась она.
Я вздохнула. Во-первых, во-вторых и в…
— Мы с Виктором занимались любовью. Мы занимались любовью много раз и с увлечением. Но мы этим не ограничились. Мы обсуждали наши отношения. У нас с Адрианом уже в течение нескольких месяцев дела идут просто ужасно.
— Не стоит поддаваться страсти, Вал, секс порой туманит разум.
— Но я говорю не о сексе. Мне кажется, мы с Адрианом больше не…
— В жизни бывают и взлеты, и падения. — Кармен сжала мою коленку своей изящной рукой.
— Я не смогу снова быть с Адрианом. Ты знаешь, что я за человек.
Кармен ничего не ответила, а лишь спокойно смотрела на меня. Я продолжила:
— И сейчас я снова пришла от него. Кармен, кажется, я влюбилась.
— Ой. — Она потерла лицо обеими руками, а потом уронила их на колени. — Это все осложняет.
— Понимаю.
— А он знает?
— Кто он?
— Кто-нибудь из них?
— Думаю, Виктор догадывается. Насчет Адриана не уверена. Я не смогла ему даже сказать, что слышала, как он развлекался в постели с Алекс. И я отнюдь не оправдываюсь и не утверждаю, что только по этой причине переспала с Виктором. Неверность Адриана стала лишь… отличным предлогом.
Кармен взяла бокал.
— Но что произошло за последние два месяца?
Я повалилась на диван и уставилась в потолок.
— Не знаю, но речь идет не о двух месяцах, Кармен. Я имею в виду отчуждение между мной и Адрианом. Оно возникло давно.
— В прошлом году примерно в это же время вы собирались в путешествие. И вернулись, очарованные друг другом.
— Очарование любовной романтики исчезло через неделю, Кармен. — Я продолжала разглядывать скошенный потолок ее мансарды.
— А если у тебя минутное увлечение? Вдруг месяца через два ты поймешь, что это было временное помешательство?
— Я больше не хочу… Не хочу сохранять брак с Адрианом. И каков твой вердикт? — спросила я подругу.
— Могу только высказать свое мнение, — подумав, произнесла Кармен.
— И каково оно?
У Кармен вырвался тоскливый вздох. Потом она посмотрела на меня и спросила, действительно ли я хочу это услышать.
— Я и сама все знаю, — доверительным тоном сообщила я, — но мне необходимо услышать, как кто-то еще, помимо меня, скажет об этом вслух.
— Умолчание, когда речь идет о важных вопросах, не имеет смысла и к тому же не отсрочит неизбежное. Чувствам не прикажешь, сколько бы некоторые люди ни говорили, что все зависит от силы воли. Ты имеешь право быть счастливой, Валерия, поскольку жизнь — это одно мгновение. Но будь осторожна и благоразумна, когда станешь принимать решение.
Я со вздохом кивнула:
— Виктор потрясающий. Он просто само совершенство.
— Боюсь, в тебе сейчас говорят гормоны, а не голос разума или твои истинные чувства.
— Признаться, я подозреваю, что гормоны мне подыгрывают. — Я улыбнулась и встала. — Мне никогда не было так хорошо, как с Виктором. Между нами с самого начала происходило что-то особенное. Флирт и вожделение переросли в…
