Пару раз он нарочно оставлял его, не защищённым паролем, на видном месте без присмотра, зная, что Нюсики ни за что не упустит возможности прочитать его переписки. Он надеялся, что, уличив его в романтическом общении с другими девушками, она сама разорвет отношения, но Нюсики только устраивала скандалы, заканчивавшиеся рыданиями и обещаниями стать женщиной, достойной Алтая. Меджид смеялся и поддразнивал своего друга: «Это, наверное, настоящая любовь! Вот посмотришь: Анастасия – твоя судьба!» Алтай представлял себе такую судьбу и содрогался.
– Что случилось? Я же вижу, что какая-то херня случилась. Не скрывай ничего от своей Нюсики! Не смей, слышишь?!
– Потом расскажу, – процедил Алтай и попросил официанта принести счёт.
– Пошлите в караоке! – совсем повеселевший Меджид хотел продолжения.
– Завтра опять никакой будешь, – осадил его Алтай, стремительно мрачнея. – Выспись хотя бы один раз нормально.
Все поглядели на него с замешательством, а он надел куртку, давая понять, что празднование окончено.
– Что случилось? – шепнул Меджид, пока все собирались.
– Они отказались выдавать деньги.
– Что?! – Меджид очень громко и замысловато выругался.
Когда их развозили по домам, Алтай показал письмо Меджиду и Анастасии.
– И… что теперь будет? – растерянно спросила Нюсики. – Мы остановим передачу?
– Теоретически, я могу это сделать. Если хочу, чтобы больше ни одна телекомпания со мной не работала. – Алтай кусал себя за нижнюю губу, которая, не выдержав, лопнула по старому шраму и начала кровоточить.
– Это ты себя сглазил, – заявила Нюсики, разозлившись вдруг. – Не надо было заранее тут писаться от радости!
– Заткнись, – устало попросил Алтай. – А то как бы тебе не описаться, вон как налакалась. – Он не был любителем грубить девушкам, но иногда, в самые страшные моменты жизни, ярость заставляла его забывать обо всех принципах. С заднего сиденья послышались ожидаемые всхлипы. Алтай стиснул зубы, мечтая как можно скорее оказаться дома.
Темнота в доме показалась ему ещё более плотной, чем обычно. Зарываясь с головой в тонкое, местами начавшее рваться одеяло, Алтай подумал: «Наверное, не просто так мне мама приснилась. Ничего, завтра с утра я сам пойду к ним и поговорю лично. У меня на руках официально подписанный контракт. Это что-нибудь да значит».
Нюсики, засыпая (голова её приятно кружилась от водки), думала: «Когда происходит жопа, сразу становится видно хорошую, преданную женщину. Я докажу ему…» – и она заснула, а во сне увидела свадьбу Алтая, но не она была невестой, а почему-то её мать. Из-за этого всё следующее утро Нюсики бросалась на мать, ругая её последними словами, а та никак не могла понять, чем так насолила дочери.
Глава 2
Рейхан не шутит, говоря, что умеет летать. Это и правда даётся ей легко: слегка оттолкнуться от земли, зависнуть, затем взмахнуть руками – сущий пустяк, совсем не так, как плавать в воде, вода сопротивляется. Когда Рейхан летит вдоль городских улиц, ветви деревьев нежно бьют её по лицу. Иногда одного намерения взлететь недостаточно, и тогда она шагает из окон, прыгает с башен и обрывов, потому что ей ничего не стоит превратить падение в полёт. Главное в этом деле – убедиться, что ты действительно спишь. Иначе может выйти конфуз.
Стоя на покатом подоконнике, готовясь к прыжку, Рейхан строго напоминает себе, что она никак не может сейчас бодрствовать, поскольку на самом деле живёт в одноэтажном доме, стало быть, ей ничто не грозит. На всякий случай она просовывает руку сквозь оконное стекло, и стекло сначала упруго сопротивляется, словно сделано из мармелада, а затем исчезает.
Рейхан позволяет ногам соскользнуть с подоконника, но вместо ожидаемого короткого рывка, от которого желудок неприятно вздрагивает, как перед первым поцелуем или выступлением на публике, субстанция, заменяющая сновидениям воздух, подхватывает её невесомое тело огромными волнами, и Рейхан парит над городом, стараясь рассмотреть его во всех подробностях. Она пытается не дать эйфории захлестнуть себя, как случилось в самый первый раз, когда от перевозбуждения она проснулась через пару секунд после начала самого интересного.
С высоты человечьего полёта город очень красив – все эти типичные для подобных городов черепичные крыши, маленькие площади, кривые улочки. И вдруг Рейхан чувствует это. Это почти никогда не накатывает на неё вне сновидений, а в сновидениях сопровождает такие банальные события, что Рейхан не знает, что и думать. Если бы это можно было описать словами, то она назвала бы его «Предвидением Великих Перемен». Чаще всего оно посещает Рейхан почему-то в бессюжетных снах, где она отправляется в кафе или на прогулку, но интуиция так и заходится криком, словно в конце обыденного пути ждёт величайшее сокровище в жизни. Проснувшись, Рейхан со смутной надеждой повторяет свои перемещения из сновидений в реальности, но ничего не происходит.
А сейчас это велит ей приземлиться на одной из укромных площадей. На площади толпятся тени. Рейхан до сих пор не уверена: эти люди в сновидениях – реальны ли они, спят ли они так же, как и она, переносясь при этом в некое общее виртуальное пространство, или они – всего лишь декорации в её собственном театре? Вторая версия кажется ей более правдоподобной, потому что, когда Рейхан пытается поговорить с ними или взаимодействовать любым образом, эти существа ведут себя подобно персонажам компьютерной игры: набор их действий ограничен, а черты лиц – схематичны.
Рейхан оглядывает площадь. «Я – Рейхан, меня зовут Рейхан, – повторяет она не то вслух, не то мысленно (сейчас это – одно и то же), – мне почти тридцать лет, и я чрезвычайно умна и хороша собой. Да».
Первые этажи домов – сплошь аквариумы витрин, в одной из них Рейхан замечает большое старинное зеркало. Зеркала – редкий реквизит в сновидениях, и почти никогда не выполняют своих прямых обязанностей. Однажды Рейхан читала в интернете историю: во сне человек посмотрелся в зеркало, и увиденное так напугало его, что он больше никогда не смог заснуть. Это, скорее всего, выдумки. Но, тем не менее, общее мнение сновидцев таково: никогда не глядись в зеркало.
Рейхан идёт к зеркалу.
Сначала она видит в нём себя, и выглядит как обычно, лишь несколько красивее, как будто смотрит на себя глазами сильно влюблённого мужчины – длинные, буйно вьющиеся волосы цвета меди не спутаны, как обычно, а лежат аккуратными локонами, небольшой рот ярче, губы словно искусаны, смягчённая линия подбородка, в жизни тяжеловатого, придающего её лицу непреклонный вид. Демонстративно пожимая плечами, Рейхан собирается отвернуться от зеркала, но изображение в нём начинает меняться, открывая её глазам высокую фигуру на фоне неспокойного пламени. Фигура выдыхает дым, тонкая нить его змеёй выползает из зеркала и лезет в нос. Неожиданно Рейхан начинает кашлять и делает заметку у себя в голове: во сне сигаретный дым не менее гадкий, чем наяву.
– Эй ты! – кричит она, и фигура подходит ближе к зеркалу. – Ты в моём сне, давай туши свою никотиновую палочку, или, клянусь, я превращу её в римскую свечу!
