– Меня родители убьют, если я разведусь! Они столько сил приложили в этот брак!
– Ну пусть сами в нём и живут! – вспылила Рейхан. – Ты-то тут при чём?
– Не могу я. Такой позор! Ты мне специально всё время такие вещи советуешь?
– Ты же хотела исправить свою жизнь.
– Я думала, ты мне там наколдуешь чего-нибудь. А ты не колдуешь, только говоришь мне, что делать! И я иду и делаю. Лучше не становится!
– Хочешь, чтобы я колдовала? Допустим. Ладно. Сделать приворот на твоего мужа? Чтобы всю жизнь ты жила и знала, что его рядом с тобой держит только чья-то чужая сила? И что в любой момент мне может взбрести в голову прекратить это? Хочешь видеть рядом с собой безвольную марионетку и знать, что он любит тебя не за то, что ты – это ты, а только потому, что где-то лежит его чучело с утыканными иголкой причиндалами?
Такого натиска Жаля не ожидала. Она моментально превратилась обратно в старую версию себя, с дёргающимся подбородком и вжатой в плечи головой.
– Можно сделать что-то другое… – выдавила она.
– Запомни, дорогуша, если магией влиять на людей, ничего хорошего из этого не выйдет. Магия нужна, чтобы пришпорить обстоятельства, приманить удачу, повернуть Вселенную лицом к себе. Но она ничем тебе не поможет, если сама ты не готова действовать. – Тут Рейхан сообразила, что если она так и будет выполнять роль психолога и не сотворит какого-нибудь поистине впечатляющего фокуса, то денег ей могут и не заплатить.
– Ну хочешь, я покажу тебе, что будет, если ты последуешь моему совету и если не последуешь?
Жаля кивнула. Тогда Рейхан принесла из спальни бархатный мешочек винного цвета с золотым шнурком (он выглядел настолько волшебно, что Жаля буквально пожирала его глазами) и высыпала из него руны, вырезанные на ореховых дощечках и окрашенные алой краской.
– Подумай о разводе и вытяни любые три, – проинструктировала Рейхан Жалю. – А теперь ещё три на случай, если решишь остаться с мужем.
В первом ряду оказались руны Йера, Гебо и Отал, во втором – Иса, Хагалаз и перевёрнутая Перт. Рейхан высокомерно улыбнулась.
– Тут даже голову ломать не нужно. Руны в первом ряду означают последовательно благие перемены, равноценный обмен дарами и семейный очаг. Руны второго ряда – это лёд, разрушение и смерть. Смерть не обязательно в прямом смысле, но, думаю, суть ты уловила.
Было видно – Жалю всё ещё терзает неуверенность.
– Пожалуй, я дам тебе амулет на удачу. Чтобы родители не сжили тебя со света, и муж не упрямился.
– Да, можно? – приободрилась Жаля. – Я так себя буду более уверенной чувствовать.
Рейхан порылась у себя в ящике с мелким магическим хламом и нашла маленькую бутылку на цепочке, которую наполнила сердоликовой крошкой. Прошептав над ней несколько слов, Рейхан вручила бутылочку Жале и сказала:
– Носи на себе и будь смелой.
Жаля приняла амулет с трепетом, надела через голову и спрятала под кофтой, а затем спросила:
– А сколько я должна за это?
– Пока – нисколько. Будет результат – сама решишь.
Выпроводив Жалю, Рейхан созвала подруг. Элладе она сказала:
– Ты своего добилась, я сотворила колдовство на поиск любви. Теперь валяюсь на кровати, чувствую себя как сдувшийся воздушный шарик. Знаешь, что меня утешило бы? Питательный обед, приготовленный руками любящих подруг!
Эллада была совсем не прочь побыть кухаркой у Рейхан – ей безумно нравилась её волшебная кухня. Кухня Эллады ютилась в закутке, отвоёванном у коридора, и не позволяла кулинарным талантам хозяйки развернуться в полном масштабе.
– Мой накупил дохренища кутума, хочешь, принесу часть тебе, приготовим лявянги по-ленкорански?
Джамиля захватила с собой чудесное сладкое вино.
– Что отмечаем? – спросила Эллада, разглядывая этикетку.
– У меня новая любовь, – радостно сообщила Джамиля, но тут учуяла рыбу и скривилась: – Господи, ну и вонь! Я окно открою.
Эллада чистила кутума, а Рейхан, закутавшись в бежевый плед из верблюжьей шерсти на манер древнеримского гражданина, бродила по дому с сумрачным выражением лица, всем своим видом стараясь донести до подруг, что вот-вот умрёт от истощения.
– Чем кривляться, лучше начинку приготовьте! – рыкнула Эллада. Джамиля пожала плечами и начала резать грецкие орехи. Рейхан надоело изображать изнемогающую; сев за стол, она быстро нашинковала лук и почистила гранаты.
– У него несколько ресторанов в городе, вы, наверное, слышали – сеть Chef’s Barmaq, – поведала Джамиля.
– Трудно измыслить более идиотское название, – сказала потрясённая Рейхан
[26].
– Я примерно то же ему и сказала, а он ответил, что хотел быть креативным. Но он хороший. Красивый такой. И дети мои ему нравятся.
– Ты ему уже дала? – спросила Эллада с вызовом.
– Ну а что мне терять? – безмятежно отозвалась Джамиля.
– И как он? – полюбопытствовала Рейхан.
– Да нормально. Только сказал, что ему нравятся женщины с большой грудью, моя маловата.
Эллада с размаху хлопнула ножом о стол и с негодованием уставилась на подругу:
– Так и сказал, да? И ты его не послала?
– Он мне слишком нравится, чтобы я его из-за такой мелочи послала. Лучше я себе грудь вставлю. У меня деньги есть.
– Ты мать троих детей, а мозгов у тебя нет! – закричала Эллада, размахивая ножом. – Мозги, мозги себе вставь, а не силиконовые сиськи!
– Это здоровая конкуренция, за качественных мужчин надо бороться, – заявила Джамиля. На это ей ответила Рейхан:
– Вот вы жалуетесь, что мужчины вынуждают вас насиловать себя, вставать на каблуки, деформирующие ваши ноги, краситься, чтобы создать иллюзию наличия достоинств, которых у вас на самом деле нет, носить лифчики пуш-ап или даже делать пластические операции, но это не они виноваты. Это вы, вы сами создали нездоровую конкуренцию, готовые идти на любой обман, чтобы показаться лучше, чем мнимые соперницы. Мужчины лишь довольствуются тем, что им дают, они ничего не выбирают, ничего не решают. И это всё безобразие началось ещё, небось, во времена палеолита – какой-нибудь женщине пришло в голову намазать щёки и губы соком диких ягод, чтобы привлекать больше внимания, чем остальные, и началась гонка вооружений, состязания во вранье, и никто не смог остановиться. А теперь, загнанные в ловушку собственной лжи, вами же созданных недостижимых стандартов, вы вздумали прикинуться жертвами мужской разборчивости? Серьёзно? Одно уже это словосочетание – мужская разборчивость – вызывает у меня смех. Кстати, эти ваши искусственные сиськи мужчинам даже не нравятся, говорят, неприятные на ощупь.
